— Если бы им грозила опасность, то я бы так и поступил, аварх. Моряки пытаются освободить своих соотечественников, которых вы необоснованно арестовали. Я не желаю содействовать вашему произволу.
— Вы опасно трактуете свой нейтралитет, адмирал, — резко сказала Этла. — Ваша принадлежность к кэмбресской знати еще не освобождает вас от ответственности.
Когда шум в коридоре немного утих, Этла снова повернулась к нам.
— Переведите девчонку к еретикам, осужденным на смерть, — указав на Равенну, велела она. — Эта нахальная сиротка нам больше не нужна.
Двое сакри схватили девушку за руки и поволокли ее по полу. Они швырнули Равенну к Палатине и Илессель. О, добрая Фетида! Неужели их тоже сожгут на костре? Я должен был что-то сделать. Великие боги! Пусть этот кошмар закончится! Однако суд над нами вершился не во сне, а наяву.
Зная, что мои слова приведут меня на костер, я отбросил последние остатки гордости и хрипло произнес:
— Этла, отпустите этих людей, и я подпишу любые документы. Мои гости ни в чем не виноваты.
— О! Ты пытаешься защищать своих друзей? Как это трогательно. К сожалению, Рантас в своей великой мудрости не поощряет милосердия к еретикам.
— Этла, пожалуйста! Я добровольно отдам Лепидор, и вы получите город законным образом.
Какое-то время она молча смотрела на меня, смакуя мое унижение. Я закрыл глаза и попытался успокоиться и сосредоточиться.
— Как еретик, ты заслуживаешь смерти, — сказала помощница Премьера. — Однако, несмотря на предательство, ты по-прежнему носишь графский титул. Будучи наместницей Рантаса в Аквасильве, я должна соблюдать дипломатические нормы. Сфера предлагает тебе выбор.
Она сделала небольшую паузу, и я понял, что никакого выбора не будет. В коридоре послышались крики и топот ног. Дверь затрещала под мощными ударами. Баррикада из мебели начинала рассыпаться. Помощь была так близко и так далеко.
— Ты можешь отдать Лепидор Лексану и отказаться от всех привилегий власти, — продолжила Этла. — Или ты можешь вручить город Сфере. Мы найдем подходящего человека в твоем семействе и назначим его графом. Этим поступком ты спасешь свою жизнь. К сожалению, я не могу помиловать твоих друзей. Они будут преданы смерти. Ты же можешь оказаться полезным для нас. Тебя, как кающегося грешника, отвезут в Священный город, где ты будешь служить нашему делу. Других вариантов не будет!
Лексан наслаждался победой над нашим кланом. Его лицо алело румянцем. Жрецы злорадно ухмылялись. Я никогда не чувствовал себя настолько униженным и беспомощным. Они поставили меня на колени — в тронном зале моего отца, в захваченном городе. Они насильно лишали меня власти, право на которую я получил от рождения. Но хуже унижения был стыд за потерю города, за торг моим кланом, устроенный Этлой и Мидием. Я чувствовал, что больше недостоин графского титула.
Закрыв глаза, я попытался что-нибудь придумать. В любом случае мой клан ужасно пострадает. Людей будут жечь на кострах независимо от того, кого им выберут в правители — Лексана или безропотную марионетку Сферы. Равенна, Палатина и апелаги погибнут. Что я наделал?
Все присутствовавшие в зале смотрели на меня. У гостей с Архипелага побелели лица. Они поняли, что им уготовлена казнь. Могли я спасти остальных? Вопреки словам Этлы, один вариант все же имелся, но он стоил бы мне жизни. Представив свою смерть на костре, я содрогнулся. Говорили, что это одна из худших пыток, когда-либо придуманных инквизицией. Однако имелся и другой вопрос. Сколько лепидорцев погибнет, если город перейдет под управление Сферы? Смогу ли я жить, имея такой груз на совести, и на что будет похожа эта рабская жизнь? Я открыл глаза и произнес дрожащим голосом:
— Перед Рантасом и в присутствии его слуг я передаю свой графский титул представителю кэмбресского дворянства, адмиралу Кэрао. Отныне он является правителем Лепидора.
Я обрекал себя на смерть.
Спокойствие Этлы разбилось, как стекло, и она гневно вскричала:
— Подумай, что ты делаешь! Я предоставила тебе выбор. Если ты не последуешь ему, то будешь сожжен на костре!
— На все воля Фетиды' — ответил я, и мой голос оборвался на последнем слове.
Внезапно Гамилькар поднялся с кресла.
— Именем торгового дома Барки свидетельствую, что передчача власти состоялась.
— Граф воспользовался своим правом, — произнес Сэганта. — Катан, я принимаю графство в клане Лепидора.
Этла едва не взорвалась от ярости. Ее лицо потемнело и стало походить на маску.
— Пусть будет так, — сказала она ледяным тоном. — Позже мы найдем какой-нибудь способ, чтобы обойти эту уловку. А до той поры, пока кэмбресские войска не прибудут сюда для защиты города, я, Третья помощница Премьера, ввожу в Лепидоре теократическое правление. Здесь будут править по религиозным законам.
Она повернулась ко мне.
— Катан Тауро, я обвиняю тебя в ереси первой степени. Ты лишаешься всех титулов, привилегий и прав, и я приговариваю тебя к сожжению на костре. Казнь состоится завтра утром. Прежде чем тебя уведут, пойди и посоветуй морякам сложить оружие. Мы не хотим напрасного кровопролития. Передай, что им вернут их корабль, на котором они смогут вернуться на Архипелаг.
Заметив мои колебания, она щелкнула пальцами.
— Иначе сейчас же я отправлю одного из пленных на суд Рантаса, — произнес человек, чье лицо было скрыто капюшоном.
Услышав его голос, я понял истинную глубину своего поражения. Это был Сархаддон. Он сделал знак одному из инквизиторов. Тот вытащил нож и направился к Текрею — юноше, который возмутился словами Палатины о том, что дочь фараона могла оказаться вымышленной личностью.
— Вы превышаете свои полномочия, — сердито крикнул Сэганта. — Это против закона.
— Сегодня закон — это я, — тихо ответил Сархаддон.
— Успокойся, жрец, — сказал я и попытался встать на ноги. Двое сакри подтащили меня к баррикаде, которая сотрясалась от сильных ударов в дверь.
— Это граф Катан, — издал я хриплый вопль. — Если вы сложите оружие и прекратите сражение, вам гарантируют личную безопасность.
— Вы так говорите, потому что они приставили меч к вашему горлу, — отозвался один из офицеров.
— Я передаю вам слова помощницы Премьера. Ее обещание могут засвидетельствовать адмирал Кэрао и лорд Барка.
С другой стороны двери наступила тишина.
— Нам нужны доказательства.
— Адмирал Кэрао, пойдите и поговорите с ними, — сказала Этла.
Я услышал шаги за моей спиной. Однако адмиралу не позволили приблизиться ко мне.
— Катан говорит правду. Если вы прекратите атаку, вас не тронут. Если вы не сделаете этого, они убьют Текрея.
