Глава 29.4
Шла по родовой связи, и очень жалела, что нет больше под рукой спасительной стеночки. Потому что если в голове и было небольшое просветление, то на двигательной функции это никак не сказалось. Пульсар тоже делать побоялась, могу ведь и перепутать обычный с боевым.
Поэтому столкновению с чем-то большим и твердым даже не удивилась.
- Пра-а-асти-и-ити-и-и, - удалось выдавить, после того, как в вертикальное положение вернули чьи-то руки.
- Та-а-ак, - голос был мне смутно знаком, и так как видно ничего не было, полезла ощупывать лицо собеседника руками. Видимо зря, потому что следом раздалось разгневанное, – а скажи-ка мне, Деронвиль, кто тебя в таком состоянии на улицу выпустил?
- Мне-е-е-е надо! К Лим…Лик…Лит…маэлю, вот! – отчего-то так получалось, что в голове мысли в предложения складывались нормально, а вот озвучить не выходило.
- Зачем это? – вот чего он такой язвительный? Сказала же – надо! Хотя, это же Тоскан!
- Про фей спра-а-асить. Ик…- ну вот, опять икать начала. Теперь даже если и захочешь, ничего нормально не выговоришь.
- А Арон где? - я лишь рукой махнула в сторону общежития.
- Пошли-ка, любимая моя адептка, баиньки. А завтра все мне расскажешь, и про фей, и про Арона, и про Литманиэля.
- Мммм… - я хотела возразить, но не получилось. Потому что вредный декан нагло вырубил меня каким-то плетением. Жаль не разобрала в темноте, полезная вещь. Потому что действовала очень мягко, в отличие от полной блокировки или стазиса.
Как сквозь льющуюся воду я слышала перепалку. Потом меня пытались вырвать из цепких рук Тоскана. Потом снова ругались. Было неспокойно и как-то волнительно, но вынырнуть на поверхность, чтобы разобраться, не получалось. И лишь когда обнял кто-то сильный и знакомо пахнущий, я успокоилась, прижимаясь теснее. Чтобы, наконец, уснуть, наслаждаясь цветочным ароматом с едва заметной горчинкой.
Что я знала о головной боли до этого утра? Видимо совсем ничего. Набатом отдавались любые звуки, даже легкий ветерок, колышущий занавески.
Я мысленно воззвала к своему помощнику, попросив обеспечить побольше воздуха. Только вместо него на лоб легло мокрое ледяное полотенце, даря так необходимую сейчас прохладу.
- Водички попьешь? – голос дяди звучал тонким шёпотом, почти не раздражая.
- Да… - после произнесения такого короткого слова голову буквально прострелило, и я с силой сжала зубы, чтобы не стонать.
- Шшшшш, выпьешь и полегчает, - моих губ коснулся стакан, но подняться не смогла. Поэтому дождалась помощи Литманиэля и морщась, двумя глотками осилила вливаемую гадость.
Он не соврал, головная боль начала отступать быстро, какими-то волнами. А когда я смогла открыть глаза, обнаружила себя в незнакомой комнате, а за окном позднее утро.
Здесь царил изумрудный. Темно-зеленые обои, ковры цвета ранней осенней зелени, дубовый тяжелый стол с малахитовой подставкой для ручек и такого же цвета пепельница.
Литманиэль сидел рядом с кроватью, наблюдая за мной.
- Привет, - мне было стыдно. От того, что дядя лицезрел меня вчера такой пьяной и, видимо, с боем отбивал у Тоскана.
Он покачал головой, что могло означать в его исполнении что угодно. От того же «привет», до «как ты до такого докатилась, Камелия».
- Я сегодня много думал. Прикидывал разные варианты, но итог один – оставить тебя тут одну, не смогу, - он вздохнул как-то тяжело и обреченно. – Мне сначала казалось, что ситуация с Раданэдэлем какая-то патовая – некрасивая и неправильная. А теперь считаю, что так и должно быть.
- Что? – я даже головой замотала в неверии.
- Мне все это разрывает сердце, Камелия. Но является наилучшим выходом. Раданэдэль уже считает тебя моей любовницей, и поверь, молчать об этом не будет. Так сложилось, что с женщинами меня видят редко, поэтому каждый выход – событие. Он наверняка уже растрепал в переписке с друзьями данную новость. Тем более ты сегодня ночевала у меня, и Раданэдэль видел, как я на руках нес тебя в свою комнату.
- Хорошо, это сейчас, а дальше? Ты же жениться захочешь, а меня куда денешь? Или скажешь тоже самое своей невесте? «Познакомься, дорогая, это моя любовница»?
- Я пока жениться не намерен, у эльфов вообще к такому событию подходят крайне скрупулёзно и выверено. А лет через 50 все забудется.
- Какие 50 лет, Литманиэль? Мне будет под 70, - я ничего не могла поделать и засмеялась. Просто представила себя, такую маленькую, сморщенную, с седыми взлохмаченными волосами рядом с сиятельным Литманиэлем, который и через полвека будет выглядеть точно также, будто ему не больше тридцати.
- Девочка моя, в тебе тоже течет наша кровь, родовая магия. Это обеспечит столь же долгую жизнь, как и у всех эльфов.
Богиня! Почему я об этом раньше не думала? Каково это – не стареть? Да, маги живут дольше обычных людей и выглядят хорошо до преклонного возраста, но тем не менее, их не минует старость. Тот же Тоскан, очень сильный маг, но волосы уже давно отмечены сединой, как и лицо морщинами. По виду ему около 45, но биологически, наверняка гораздо больше. Чувствуется в профессоре умудренность и богатый опыт.
- То есть, ты объявишь меня своей любовницей и будешь постоянно приезжать? Не понимаю, зачем это все?
- Нет, - Литманиэль смотрел прямо в глаза. – Я забираю тебя в Менэльтор сразу после турнира. Будешь жить у нас в поместье. Отец и мама уже готовят для тебя бывшие покои Анэлии.
Усидеть после такого заявление стало совершенно невозможно. Поэтому вскочив, теперь смотрела на него сверху вниз.
- Литманиэль, у меня учеба, Арон, друзья…После турнира и сдачи экзаменов я хотела навестить родителей в Градоне! А уехать просто так…Не могу, понимаешь?!
- А я не могу тебя оставить тут! Особенно после вчерашней выходки. А если бы не мы с Робертом тебе встретились на пути, а, Камелия? Что, если бы ты наткнулась на…
Он замолчал, проглатывая вертящееся на языке. Зато я продолжила.
