время, а потом вошёл в здание. Он и позабыл на пару мгновений с кем разговаривает. Это же сумасшедший фанатик очередного Бога.
— Эй! Куда же ты! Я правда так считаю! Ну же! — она увязалась за ним с возмущёнными возгласами. — Тебя можно причислить к лику святых! Хэй!
Это достигло чего-то странного…
***
Некоторое время спустя.
Перед входом на вершину Альтмира.
Солнце давно зашло за горизонт, отчего тьма захватила весь мир своими безграничными объятиями. И всё бы ничего, это была бы очередная ночь, которая ничем не отличается от других, только вот…
В этот раз Эдикт сидела у входа на своём любимом месте и ждала. Ждала тех, кто взошёл на гору и… Смог преодолеть все испытания.
Из тьмы, из снежной бури, показались силуэты. Четыре силуэта. От каждого из них в разных степенях шло своё давление. Но самый сильный не слишком уступал самой Эдикт, потому ей не получится вести себя так же беззаботно, как раньше. С такими личностями стоит быть бдительным.
Первым ступил на золотые ступени некто в чёрном балахоне и колпаке, скрывающем его лицо. Только в отверстиях для глаз можно было увидеть алое сияние. В руках у него был какой-то посох. Все остальные личности остались на заднем фоне, чтобы не выделяться.
Вот оно.
— Интересно. Сам архиепископ Чёрной церкви. Чем могу помочь? — начала Эдикт, выпуская давление наружу.
— Рад приветствовать Вас, дракон доминирования. Путь сюда, как и ходит молва, очень трудный и требует многих усилий для путешественников. Я считаю, это прекрасный метод проверить свои возможности. — его голос был ни тихим, ни громким, ни загадочным, ни простым. Просто никаким.
— Спасибо. Но оставь эти прелюдии. Говори. Зачем пришёл?
— Вернуть Апостола манифестации.
— Кого ты сказал? — она резко поднялась во весь рост. Её улыбка исчезла.
— Наш Апостол. Апостол манифестации Катастрофы.
На ступенях начала проявляться корка льда. Температура резко падала в критически низкие значения.
— Советую прекратить так шутить. Вы служите той, кто была заключена в тюрьму из-за своих злодеяний.
— Злодеяний? Как лицемерно считать именно так. Тогда в этом мире абсолютно каждый злодей. — спокойно парировал архиепископ. — Поэтому не нужно оскорблять мою веру, а также мою госпожу.
— Ха. Никого здесь нет. Убирайтесь, фанатики.
— Зачем же так грубо?
— Потому что я не хочу иметь с вами общих дел. Либо убирайтесь сами, либо я вам помогу.
Настала тишина. Эдикт могла видеть нечто алое, что витало вокруг архиепископа. Это словно чьи-то души, искорёженные, изменённые, искажённые сущности находились рядом с ним. Оно отталкивало и в то же время говорило об опасности. Их нельзя пропускать. Ей плевать, какого они Апостола ищут, их приход в любом случае не сулит ничего хорошего.
Хотя, стоило задуматься. Единственный, кого они могут искать — Валтейн, её ученик. Не значит ли это, что он скрыл от неё нечто столь важное? Является самим Апостолом манифестации? Глупости, в нём слишком мало сил. До Апостола ему как до Катастроф.
— Не советую так категорично нам отказывать. Мы должны забрать Апостола. В мире слишком опасно. — он не унимался, даже стукнул посохом, разрушив корку льда рядом.
— Ничего не знаю.
— Господин Валтейн.
Девушка помрачнела пуще прежнего. Обмануть дракона очень сложная задача. Нужно обладать просто богоподобными способностями для таких манипуляций. Возможно, они вторые после Катастроф, которых едва ли обманешь. Валтейн слишком простой и читаемый. Или он таким старался казаться? Нет. За всё время своей жизни Эдикт встречала множество людей. Он не мог обвести её вокруг пальца.
— Не знаю таких. — с усмешкой ответила Эдикт. — Моё решение не изменится.
— Вы не оставляете выбора… — он приподнял посох, но затем резко остановился.
— Может, ты и равен мне, но вот я не одна. — за её спиной появилось множество силуэтов. Они все похожи на людей, но в сущности любой способен превратиться в громадное создание.
— Я желаю разрешить эту проблему мирным способом.
— Мне без разницы. Я даю тебе возможность уйти отсюда в живых.
Архиепископ замолк. Постоял некоторое время, а затем развернулся и пошёл прочь вместе с подчинёнными.
Дракон доминирования не могла терпеть такую наглость. То, что попало в её руки, она не отпустит из жадности. Но из-за одного предмета у неё теперь возникают проблемы, поэтому… Стоило бы наведаться к тому, кто их создаёт.
***
Следующий день наступил, как и всегда. Путник поднялся с кровати и потянулся всем телом. Оно продолжало болеть после каждой тренировки с наставницей, но с течением времени оно постепенно адаптировалось к подобным нагрузкам.
Возможно, совсем скоро он сможет перейти на новый уровень силы. Например, высвобождать форму Эго на более длительный промежуток времени. Ну и ещё следовало бы получить своё собственное вооружение, однако с этим имелись некоторые проблемы. Валтейн просто не знал, чем ему легче пользоваться. Мечом или чем-то другим.
Выйдя наружу, он направился по привычному маршруту. Прямо к тронному залу наставницы. Оказавшись перед зданием, быстро открыл двери и вышел в нужное помещение. Его нутро сжалось, когда температура здесь оказалась гораздо ниже той, что снаружи. Казалось, словно кости затрещали от таких перемен.
Оно и понятно. Напротив него, со злой улыбкой, восседала Эдикт. Что-что, но у неё с самого утра не лучшее расположение духа. Что-то произошло? Или он где-то провинился?
— Наставница?.. — робко начал Валтейн.
— Ты от меня кое-что скрыл. — утвердительно заявила она.
Напряжение увеличилось.
— В каком смысле? Мне от Вас нечего скрывать…
— Есть.
— Не понимаю. Я Вам не лукавил. — путник реально не догонял.
— …до тебя правда так долго доходит? — девушка нахмурилась сильнее. Проблема в том, что она не ощущала от него лжи. Значит, реально не врал. — Сегодня ночью к нам заявилась Чёрная церковь.
— Эти сумасшедшие?
— Значит, знаешь их?
— Эм… Да.
— Они тебя назвали Апостолом. Что скажешь по этому поводу? — пальцы Эдикт отбили ритм по подлокотнику.
— Сумасшедшие. — поступил односложный ответ абсолютно обыденным голосом.
Лицо дракона на время застыло в одной эмоции.
— Смеешь дурачиться со мной?
— Кроме того, что меня считают Апостолом, я ничего о них не знаю.
Не врёт.
— Ты понимаешь, что теперь могут возникнуть ненужные проблемы, а? Тебе повезло, что я не люблю отдавать свои вещи, ведь это ранит мою гордость. — она поднялась с трона. — Лишняя головная боль с этими фанатиками.
— А Вы знаете о них что-нибудь?
— Они поклоняются манифестации Катастрофы. Той, кто возжелала остаться единственной Катастрофой в мире, попытавшись уничтожить всех других. Из-за невозможности окончательно уничтожить, её заточили в отдельном пространстве, в тюрьме, из которой ей никогда не выбраться.
— Даже другие Катастрофы не смогли добить
