Два раза еще землю беспокойно, но слабенько потряхивало. Разумно было бы переждать, но я и так потеряла сорок минут. Беспокойство за родных заставило меня снова выехать на трассу, аккуратно огибая развернувшиеся и разъезжающиеся машины. Быстро ехать не получится, но хоть ползком, но к ним, забрать и уехать. Будем надеяться, что стихия отвлечет ищущих нас и даст нам время. Хоть немного времени.
Снова набрала Валентину. Тишина. Что хоть происходит-то вокруг?
Радио шипело и плевалось, и я понажимала кнопки в поиске новостного канала. Ага, вот что-то похожее…:
— … премьер Минкен собирает экстренный парламентский совет и комиссию по чрезвычайным ситуациям. Все расчеты спасателей уже работают на расчистке завалов. По предварительным данным, на данный момент погибло 18 человек, более 160 ранены. Больше всего пострадал спальный район «Дубы». Многие раненые сами добираются до больниц, но врачи в первую очередь оказывают помощь тем, кому она нужна в экстренном порядке. Военным и егерским частям, за исключением тех, кто поддерживает порядок в Лесовине, приказано выдвигаться в столицу для помощи спасателям».
А еще через полчаса к бесконечно прокручиваемым новостям о разрушениях, жертвах и работе спасателей добавилось обращение премьер-министра к гражданам страны. И, прослушав его, я с тоской и злостью поняла, что уйти нам не позволят.
«Уважамые сограждане, жители Рудлога. Сегодня для страны наступил страшный день. Склоняем голову перед многочисленными жертвами стихии и обещаем, что все службы отработают по максимуму. Вынуждены сообщить, что, скорее всего, это страшное землетрясение не последнее. Семь лет назад наш народ совершил ужасную ошибку, позволил оболгать королеву Ирину-Иоанну и совершить переворот. Королева была убита, принц-консорт и ее дочери, включая наследницу престола, исчезли. Сейчас мы все расплачиваемся за свое равнодушие и доверчивость. Если мы не восстановим линию Рудлог на троне, наша страна прекратит свое существование. Именно благодаря родовой магии монархической семьи Рудлог земля наша была так стабильна. Поэтому мы, в надежде, что нас услышат, обращаемся к принцессам и принцу-консорту Святославу Федоровичу.
Ваши Высочества! Мы просим Вас вернуться и занять то место, которое принадлежит Вам по праву рождения. Мы гарантируем возвращение всех прав и Вашу полную безопасность. Умоляем Вас не оставить свою страну в такой тяжелый момент и простить нас за то горе, которое мы вам принесли».
И за этим через короткое время последовали быстрые сообщения новостных агенств. «Совет магов поддержал обращение премьера». «Его Священство Храма Всех Богов подтвердил, что нестабильность земли — следствие смещения потомков Красного с трона».
В Орешник я въезжала с ощущением, что нас обложили со всех сторон и скоро ловушка захлопнется.
*********
Люк Кембритча привезли в управление по чрезвычайным ситуациям, где он допрыгал до камеры, старательно держа на весу сломанную ногу и ощущая острую боль при каждом движении. Носилки ему никто предоставлять не собирался. Хорошо, что есть койка, и что сигареты не отобрали. Он развалился на узком ложе, закурил измятую марининым каблуком сигарету, которая была почти целой. Ну и что, что отсутствовал фильтр, это ему сейчас не мешало.
Досадная задержка, но ему нужен всего один телефонный звонок, и Тандаджи его вытащит. Барон ой как не вовремя решил поиграть в защитника обиженных девиц. А вот и он, легок на помине, идет к камере и разговаривает с кем-то по телефону. А за ним еще двое подозрительных мужиков.
— Да, да, я понял. Ложись спать спокойно, — произнес он в трубку и отключился.
Открыл камеру, зашел внутрь. Люк сел, дернувшись от невыносимой боли, начал с любопытством разглядывать его. Ну, с чего зайдете, капитан?
— Виконт, сейчас вас осмотрят врач и виталист, произведут необходимые манипуляции. После мы пообщаемся. Постарайтесь отвечать честно, мы здесь, на Севере, не очень-то любим шпионов.
— Мне нужно позвонить, капитан, — Люк знал, что ему откажут, но хотел послушать обоснование.
— Позвоните, когда поговорим.
— Почему вы не спрашиваете, где Марина? Вам ведь уже известно, где она?
— Ее местоположение мне неизвестно, — спокойно ответил барон и ушел.
Пока ему сращивали кость и убирали гематому, Люк пытался догадаться, где же его обвели вокруг пальца. И только погружаясь в целительный сон, он с раздражением вспомнил, что организм после вмешательства виталиста всегда отсыпается, если повреждение серьезное. Еще минус как минимум четыре часа к срочной информации. Да Тандаджи его без приправ сожрет и будет прав.
Утром он проснулся, глянул на часы и не без привычного уже раздражения обнаружил, что проспал не четыре часа, а все шесть. Нога противно ныла и болела, и наверняка придется снова носить фиксирующий щиток, но если б виталист не отработал по свежему перелому, он надолго оказался бы в гипсе.
— Итак, лорд Кембритч, с какой целью вы приехали в город?
«Вы действительно думаете, что я вам отвечу правду, Байдек?»
— Собрать информацию для книги, барон.
— Почему вы представлялись Евгением Инклером?
— Простые люди охотнее откроются Инклеру, чем лорду, барон.
— На кого вы работаете?
— Не понимаю вашего вопроса.
— Спецслужбы, госбезопасность, частные конторы?
— Да что вы, — засмеялся он, — я сам по себе.
— Кому вы хотели позвонить?
— Маме. Я очень люблю свою маму, барон. Не хочу, чтобы она волновалась.
Люк, прищурившись, глядел на Байдека, но тот словно не замечал издевательского тона, внимательно смотрел на него и никак не хотел выходить из себя.
— Каковы ваши отношения с Мариной Богуславской?
«А какие у вас отношения с ней, барон? Кто она вам, что вы так подставляетесь по службе из-за нее? Повод для задержания смехотворный, девушку в номере не нашли, ни о каком похищении речи быть не может.»
— Она симпатичная девушка, я за ней ухаживаю.
— Что случилось вчера вечером?
— Я хотел сделать сюрприз, покататься на лошадях. #286422320 / 13-июл-2015 Марина упала в обморок. Я принес ее к себе в номер.
— Почему вы не отвезли ее в больницу?
Пожал плечами.
— Да как-то не подумал, барон.
— Что случилось в номере?
— Я повел себя слишком настойчиво, она испугалась и убежала.
— Вы пытались принудить ее к интимным отношениям?
Люк широко открыл глаза.
— Боги с вами, барон, я бы никогда так не поступил. Просто позволил себе немного сократить дистанцию.
Неправда. Был момент, когда у него сорвало крышу, а игра перестала быть игрой. И если б она его не отшвырнула…он бы за себя не поручился. И это было удивительно — работа с объектами никогда не заставляла его терять голову. Всегда где-то на переферии сознания оставалась часть хладнокровного Люка, который контролировал процесс.
