— Мы в осаде?
— Я бы сказал, под наблюдением.
— Хватит выкаблучиваться.
— Говоря твоими словами, Гаррет, поучи утку нести яйца.
Курицу, а не утку, старый хрыч. Яйца курицу не учат — так говорят в народе. Если изъясняешься поговорками, потрудись их хотя бы запомнить.
Странно. На улице почти никого не было. Порывистый ветерок гонял по улице палую листву и всякий мусор — туда-сюда, туда-сюда, словно никак не мог решить, в какую сторону лучше.
Судя по всему, было прохладно. Что-то рановато. Миссис Кардонлос подметала мостовую перед своим крыльцом, пользуясь отсутствием прохожих. Время от времени, по причинам, известным только ей, она поглядывала на мой дом, будто холода были делом моих рук.
Ну да с нее станется обвинить меня в чем угодно.
На моих глазах она положила метлу на мостовую, зашла в дом, вернулась в свитере поверх того, который на ней уже был. Свирепо поглядела на небо, как бы говоря: «Только попробуй потемнеть!»
— Ты видишь улицу?
— Да. Я смотрю твоими глазами.
— Напоминает осень. Правда, листва на деревьях еще осталась, — Вообще-то зелени было всего ничего. В окрестностях моего дома крайне мало деревьев, лужаек, скверов и тому подобного. Сплошной камень. Редкие пятна зеленого на фоне серого и кирпично-красного.
— Что скажешь?
— Пока ничего. Вели Дину выпустить попугая наружу. Сам не высовывайся ни в коем случае.
— Хорошо. — Что сие означает? Да какая разница! В конце концов пускай сам потом объясняется с Морли.
Миссис Кардонлос бросила мести и злобно уставилась в пространство. Замечательно. Я прижался носом к стеклу, пытаясь рассмотреть, на кого устремлен ее взгляд.
— Видишь ту женщину, старый хрыч? Та самая рыжеволосая, с которой все началось. Адет. — Интересно, как ее разглядела старуха?
— Выглядит печальной. Грустный призрак.
— Что это на тебя нашло? Тебе снились кошмары?
— Ты о чем?
— Обычно у тебя более рациональный и безжизненный взгляд на мир.
— Ты ошибаешься. Пожалуйста, выпусти птицу.
— Я бы с удовольствием, раз и навсегда, если ты возьмешь на себя разговор с Дотсом.
Спустившись в кухню, я объяснил Дину, чего хочет его милость. Дин молча покачал головой, вытер руки и, оставив в раковине гору недомытой посуды, направился в переднюю. Мистер Большая Шишка и не подозревал, что ему предстоит новое приключение. Пока я обозревал улицу в дверной глазок, Дин взял попугая в руки.
— Все чисто.
Дин завозился с замками, цепочками и засовами. Беру назад свои слова насчет того, что у него нет хобби.
Попугай казался полумертвым. Вел себя удивительно прилично. Похоже, он был напуган.
Надеюсь, я не скоро по нему заскучаю.
Дин приоткрыл дверь, протянул руку, подкинул комок разноцветных перьев в воздух. Внутрь просочилось дуновение ветерка. Брр! Ну и холодина!
Дин хотел было захлопнуть дверь, но я ему помешал.
— Погоди. Выйди на крыльцо, а я погляжу в глазок. — Он подчинился. — Так я и думал. К нам едет торговец пивом. Купи у него еще один бочонок. Вполне возможно, отсиживаться придется долго.
Дин неодобрительно покосился на дверь, за которой я прятался, затем спросил:
— Неужели все так плохо?
Подумать только, он до сих пор пребывает в блаженном неведении!
— Разумеется. Нам грозит опасность, которая минует не скоро. — Я вкратце обрисовал ему положение дел. Тем временем Чаранагуа Слим остановил повозку у нашего крыльца. Это был наполовину эльф, наполовину тролль; такого раз увидишь — не забудешь до конца своих дней. Невысокий, плотный, оба его родителя наверняка были самыми уродливыми среди своих собратьев. Слима считали душкой, но когда речь заходила о деньгах, он становился тверже камня. Я связался с ним лишь потому, что он был моим главным поставщиком святого напитка.
Дин помог Слиму закатить на крыльцо полный бочонок и отправился за пустыми. Сейчас Слима наверняка хватит удар — далеко не на всех пустых бочонках стоит его клеймо.
Я укрылся в кабинете. Совсем не обязательно, чтобы Слим меня видел. Брякнет где-нибудь кому-нибудь, а потом не оберешься хлопот. А то еще попробует воззвать к моей совести и заставит порвать с другими поставщиками.
Стоило мне сесть, как я услышал щелчок, с каким захлопнулась дверь. Со Слимом было что-то не то — он не ворчал, не жаловался на судьбу. Я вышел в коридор.
Мимо прошествовал Дин с бочонком на плече. Какой маленький, не хватит даже, чтобы намочить усы.
— Это что такое?
— Больше у него пока нет. Я забрал, что осталось.
Следом за Дином я вошел в кухню. Пустые бочонки никто не трогал.
— А с этими что?
— У него не было свободного места. Обещал вернуться. Говорит, дела идут неплохо, работает четырнадцать часов в сутки. Сами понимаете, солдаты домой возвращаются.
— Да уж. — Судя по всему, Танферу угрожает пивной дефицит. Очередной из нежданных ужасов мирного времени. Я кинулся к двери. Догнать Слима, купить у него повозку целиком. Превращу свой дом в пивохранилище…
— Гаррет, остановись.
Я досадливо махнул рукой и приник к глазку. Повозка Слима была битком набита бочонками и бочками.
— Сдается мне, это для правоборцев. Им наверняка требуется заправка. — Распитие пива есть существенная составная часть подготовки к демонстрациям.
— Эй, хрыч!
— Что?
— Посмотри-ка вон туда. Видишь? За домом старухи Кардонлос?
— Я вижу только девушку, отчасти состоящую из плоти и крови.
— Это Кэт. Та девица, благодаря которой я прокатился на крылатой лошади.
— Я ее поймал. — Не прошло и минуты. — Необычная девушка, Гаррет. Весьма любопытный экземпляр. Между прочим, она направлялась к нам, не подозревая, что наш дом является объектом пристального внимания. Несмотря на то, что она — отпрыск божества, ей не хватает божественного мировосприятия.
— Она с самого начала гением мне не показалась. Эй, Дин! К нам гости. Проводи девушку к его милости. Ей ни к чему знать, что я тоже дома.
Дин бросил на меня испепеляющий взгляд:
— Надеюсь, здесь замешаны деньги. У меня нет ни малейшего желания расшаркиваться за так перед очередной вашей подружкой.
— Это деловой визит. Просто впусти ее. Предложи чаю с булочками, а потом проводи к Покойнику.
— Слушаюсь, сэр.
— Спасибо.
Обе реплики прозвучали так, словно их авторов никто и никогда не обкладывал более тяжкой повинностью.
— Не за что, хрыч. Ты хотел потолковать с Кэт — пожалуйста. Действуй.
