В шесть пятнадцать заверещал недорезанный будильник. Лика вскочила, как ошпаренная, быстро оделась, умылась. Только обулась, раздался звонок в дверь. Шипя, как рассерженная ящерица она натянула шапку на лоб и с видом башибузука после недельной драки открыла дверь. Вид был хорош, потому как Зарон собирался было говорить, но передумал. Спустились в гараж. Надутая, на весь белый свет, Хейлин зло щурилась в боковое стекло, как раздраженный ночной Пиррит.
Доехали они удивительно быстро. Стандартная, ставшая уже привычной процедура, душ и переодевание. Мешок с дырочками, коридор с узорчиками. Лика уверенно шла по зеленой и оранжевой линиям. Внизу, от дармовой энергии Мышку шатало и клонило в сон. Вар Лерон терпеливо переминался с ноги на ногу у чаши, в стороне маячил Лон Вейг. У, стервятники, зло подумала Хейлин. С энергетической точки зрения она напоминала себе сейчас объевшегося колобка, проглотившего на завтрак лису. Вар Лерон хмуро разглядывал столь редкий для человеческой породы экземпляр. Экземпляр не собирался впадать в положенный транс, наоборот, единственное, что грозило этой крошке, умереть о собственной жадности и любопытства. Девчонка нагрузилась энергией под завязку и шаталась как пьяная. Много такой крови брать нельзя. Однако расчеты проводить нужно, и интересно посмотреть, сколько Кер удержит один контакт, не прерывая. Значит, возьму минимум - две капли. Терон показал Вейгу правый указательный палец вверх, технолог кивнул. Девчонка разглядывала их, как коршун законную добычу. Того и гляди, кинется.
Лон взял ликину руку и вывернул к себе сгибом локтя, зафиксировал неподвижность сустава и вытащил скальпель в форме кошачьего когтя с бороздкой и дырочкой, как в прошлый раз. На лестнице раздались шаги, кто-то спускался. Лика обернулась.
Вошел декан, оценил ситуацию и кивнул, работайте мол. Вейг сделал надрез. Не больно. Выкатилась одна капля, неспешно поползла по руке, маслянисто-металлически блестя круглым боком. Удивительно, подумалось Лике, а где след? Почему эта капля не оставляет след, вообще, почему кровь такая густая? Странно медленно, словно расплавленная резина тянулось время. Лика удивилась. Они, неужели они растягивают время, как можно? Или это побочный эффект? Надо бы спросить у Пиррита, или у мохнатого? Хранитель же должен разбираться в таких вещах. Наконец, капля достигла поверхности чаши, нырнула вниз, как пловец подводник, натужно ухнула. По поверхности металлического зеркала пошли круги от удара. Под каплей образовался провал, потом затянулся, как сетка батута. Капля мерцала в самом центе зеркала. Так мерцает жемчужина на бархате. Здесь все наоборот, капля темная, бархатисто- маслянистая, а зеркало как шелк цвета металлик. В стороны от жемчужины пошли круги. Сначала очень и очень мелкие, как в дифракционной решетке, зеркало запереливалось всеми цветами радуги. Лика подняла глаза. Преподаватели напомнили ей мокрых кошек после дождя, с висков падал пот, одежду можно отжимать. У декана то ли зубы болят, то ли челюсть свело.
Капля колыхалась на своем ложе, распространяя круги и мелко вибрируя. Ничего нового, почти скучно. Лика присмотрелась, в светящейся поверхности зеркала стали видны картинки. Парни на занятиях, их группа и группа практиков, какие-то неприятные люди в длинных черных и серых платьях с мелкими пуговицами на застежке спереди. Лис, Вейс и Ротанов в Пар-э-Море. Ой, испугалась Лика и сменила картинку. Ротанов с рыбой, его отец разговаривает с каким то невысоким толстеньким, жутко самоуверенным мужчиной... Очень эмоциональный разговор, в ход пошли кулаки. Спор на кулаках продолжался секунд десять, потом мужчины разошлись в разные стороны, договорились. Два незнакомых гнома сцепились, полезли в драку. Кларисска болтает по телефону с каким-то мужчиной, собирается в офис, пьет чай. Ольга собирается на занятия, берет с собой рабочий костюм, Янка печатает смету, чтобы впарить ее какому-то рыжеватому типу лет сорока пяти, кажется, ей светит вполне удачная сделка. Юлька читает Гейне, на немецком маленькой Сонечке и себе, для удовольствия. Ленчик опять работает со своими клиентами. Стоп. Этого не может быть, этого еще нет. Ведь утро. Совсем, раннее, утро. Парни еще не в институте, девчонки не на работе. Что такое, мои фантазии? Или нет, это будущее и я могу им управлять, захочу и изменю.
Так вот, как работают гнезда! Вот что, значит, корректировать события ближайшего будущего. Капля, кармин на сером металле. Силой своей мысли и силой своей крови Лика заставила Клариссу поставить чашку на стол, раздеться и лечь в постель. Та пошла и легла. Надо позвонить ей вечером, узнать, была подруга на работе или нет? Парни сидели на высшей математике. Мышка дернула бровью и Лине, поднял руку, попросился выйти из аудитории. Ему не позволили. Он стал садиться, Лика выдернула из-под него стул и в этот момент, Лине начал падать на пол. Ру страшно удивился и растерялся.
Декан смотрел на Лику озлобленно, точнее обычно. Он всегда смотрит на нее как на лягушку, заболевшую редкой отвратительной и заразной болезнью. Вар Лерон быстро пишет на бумаге, интересно что? Мышка оттянулась и зевнула, вытянула голову в попытке разобрать записи. Грэгор Вар Брохен демонстративно встал между ними. Лика пожала плечами, типа, чего вы еще от меня хотите. Глаза, словно существовали отдельно от остальной части сознания, глаза предательски тихо закрывались, смертельно хотелось спать. Капля крови сначала истончилась, а теперь и вовсе испарилась облачком бурого пара.
Вар Лерон вопросительно посмотрел на декана, в его глазах читался вопрос, что делать с девчонкой? Декан показал рукой вверх. Лон вернул ее руку на место.
- Кер,- библиотекарь был сама любезность,- пойдите и переоденьтесь, позавтракайте и идите на занятия.
Лика, молча, пошатываясь, пошла туда, куда ее послали, засыпая на ходу.
Да что со мной, не понимала Мышка, не пьяна, не устала, а идти не могу. Что это такое? Детская загадка про чашу, а наши парни говорят этой загадке не мене трехсот тысяч лет. И разгадка всего одна. Зеркало забрало столько энергии, сколько ему нужно для всех этих перемещений. Стул под Линэ, Кровать под Кларисской. И все живы, и все счастливы. Почему-то вокруг головы вертелось СНГ, СНГ. Господи, это уже патология. Лика медленно взбиралась вверх по лестнице. Коридор, поворот направо. Дверь доктора Зарона. Ее одежда на кушетке. Изер рассматривает Хейлин. Так он стал бы рассматривать препарированный труп, подумала Мышка, труп, самостоятельно вылезший из кюветы с формальдегидом или из гроба. Неужели я и пахну так же? Какие у меня трупные мысли, невесело размышляла она. Руки опускались, глаза закрывались сами собой. Сознание заволакивала предательская серая пелена.
