Во время поцелуя я открыл для себя, что кожа Анны становится теплой, будто излучая жар, подобно горячим угольям. Я отстранился, Анна в последний раз меня укусила и взглянула на меня сначала растерянно, а затем со злостью.
— Что? Я не очень-то хороша в этом, да?
— Нет, это твоя кожа — с чего это она вдруг стала такой теплой?
— Да? — Анна нахмурилась, осмотрела саму себя. Маленькие струйки дыма поднимались из- под ее кафтанчика. — Демоническая кровь...— Она изогнула бровь. — Хотя раньше это не случалось.
— Что? Никто никогда не целовал тебя раньше?
Анна хмыкнула.
— Никто не осмелился. Посмей они, не думаю, что все закончилось бы так же, как сейчас.
— Приму это за комплимент.
— Да... э...— Анна огляделась по сторонам и хвостик ее раздраженно хлестнул. — Ну что, пойдем или так и будем стоять на месте? У нас нет времени на пустую болтовню, совсем нет.
— Вообще-то, я еще не закончил целовать тебя. Иди ко мне. — В Бездну пялящихся на нас спутников, подумал я. Если честно, в эту секунду я послал в Бездну и все тревоги о будущем и о возможной судьбе Анны, если останется она рядом со мной.
Анна встревожено отступила на шаг.
— Нет! Кто знает, что будет дальше? Может, тело мое обратится в пламя! Ты со своими губами держи дистанцию!
Романтический момент был утерян, и мы направились к гигантскому скелету. Пока что вероятные отношения с Анной отложим на будущее.
Под черепом гигантского скелета оказался коридор, уходящий под землю. Спустившись вниз, мы ступили в просторную комнату, у стен которой были установлены столы с алхимическими приборами на них; освещал чертог свет от горнила в дальнем его конце. Я заметил демона с одним изорванным, покрытым шрамами крылом. Он что-то бормотал себе под нос, стоя у одного из столов.
— Отцедить, коль не хочешь стать ночным горшком! Фе!
Мы продолжили спуск в комнату. Демон нас заметил, а, разглядев Падшую Грэйс, так обозлился, что зубами заскрипел.
— Танар'ри в моем доме! Какая мерзость! Почему бы тебе не пригласить весь их мерзкий род?! Фе! Зловонный запах танар'ри! Я учую его за несколько лиг! Выкажи хоть какое-то уважение моему дому! Разве нельзя было найти какие- нибудь испарения или кислотные пары, чтобы перебить этот запах? Фе! Теперь он никогда не выветрится. Он привлечет сюда баатезу со всех окрестных Планов.
Морти встал на защиту Падшей Грэйс.
— А мне нравится, как она пахнет. Это мило.
Фьюлль зыркнул на Морти, затем вновь перевел взгляд на Падшую Грэйс.
— О, и не просто танар'ри, а шлюха - танар'ри в моем доме... нет, это самое худшее из того, что могло случиться. Проходите! Проходите! Пожалуйста, мой дом — ваш дом! — Он в отчаянии вскинул руки. — Почему бы тебе не пригласить остальных своих гарпий из Бездны, чтобы окончательно добить меня?
— Я приветствую тебя, Адский Советник Раздвоенный Язык, — молвила Падшая Грэйс, сопровождая слова легким кивком. — Я подумаю над твоим предложением.
— Ты пришла, чтобы убить меня?! Мучить меня?! Если так, знай, что у меня еще достаточно сил!
Я решил, что пора вступить в беседу.
— Я пришел не для того, чтобы покончить с тобой.
— Фе! Поглядим, поглядим! Если ты не собираешься убивать и пытать меня, боюсь, что пытки будут несколько иной природы... что куда хуже.
Меня заинтересовал этот Фьюлль. Какое отношение он может иметь к диве Триасу? Я задал вопрос о Триасе.
— Фе! Годы службы в качестве Адского Советника! Исполнительный и скрупулезный. Я никогда не задавался вопросами о мотивах вышестоящих. Я делал ВСЕ, что мне приказывали. Я наказывал тех, кто стоял ниже меня, самыми жестокими и изощренными способами, когда те того заслуживали! А затем... один промах, и все кончено! Все из- за СЛУЧАЙНОСТИ. ХАОС. СЛУЧАЙ. А смертные еще не понимают, почему баатезу стремятся привести Вселенную в порядок. — Он зло шипел. — Дева солгал. Он лгал. Триас Предатель обманул меня, заставив подписать соглашение и я, ослепленный возможностью пленить его, ступил в расставленную ловушку. Если он умрет, соглашение разорвано... но я не смог найти его, а даже бы если и нашел, каким бы образом причинил ему вред? Что я могу сделать? Даже из- за этих предательских раздумий у меня голова взрывается болью. Я был так уверен, что поступаю правильно. Эта недальновидная жадность стоила мне целых столетий в должности Адского Советника и погребла меня в этой сточной канаве доброй воли. Фе! И теперь я проклят — обречен совершать добрые поступки и помогать нуждающимся. Фе! Вечные проклятия на голову Триаса! Чума на его благословенную помощь! Да низвергнется на голову его все дерьмо, скопившееся в Маладомини! — Он перевел дыхание, затем вновь взглянул на меня и процедил: — Мое соглашение с дивой заставляет меня спросить, чем могу быть полезен.
Я хотел еще немного порасспрашивать Фьюлля и был рад узнать, что соглашение заставляет его отвечать на вопросы, хоть рассказ о диве меня несколько встревожил.
— Что случилось с твоими крыльями?
— О, да. Разве они не прекрасны? Фе! Это первое, чего меня лишили перед изгнанием. Перед тем, как я был вынужден покинуть пламенеющие залы моего народа, крылья забрали низшие абишаи в качестве трофеев, чтобы использовать их как стяги в Войне Крови. Мои рога обломали, а один из них поднесли лорду Белу в качестве питьевого рога, да будет проклято имя его на Планах!
— Что ты можешь рассказать о Войне Крови?
— Фе! Ты что, бился своей головой обо все без исключения камни, раз ничего не знаешь об этом? На Низших Планах свирепствует Война Крови. Нет Плана, не затронутого этим конфликтом. Представь себе самую страшную войну, которую можешь, увеличь ее в миллион раз во времени и пространстве, и ты получишь кусочек поля брани, на котором ведется сражение Войны Крови. Это война мировоззрений, ведущаяся, чтобы определить одну из основных концепций Вселенной! Она способствует развитию науки... множество ужасных предметов было сотворено именно из- за Войны Крови. Почему? Потому что она — боль, смерть, зло. Танар'ри сражаются за хаос и зло... зло, насаждаемое грубой силой, кнутом и ненавистью. Их «зло» это зло орды, коллективный разум зла. Они убивают и грабят.
— А прочие стороны?
