Кроме того, в городе постоянно находилось еще около тысячи наемников из разных команд. И пускай обычно они не работали бесплатно, но когда мои парни пойдут на штурм, магистрат, скорее всего, сумеет уговорить этих деляг поработать клинками по тарифу с большими скидками. Данный контингент был опасен в первую очередь тем, что зеленых юнцов среди наемников, как правило, не было. В основной своей массе, это были очень и очень хорошие воины, а также опытные боевые маги, что меня опять же ничуть не радовало. Да и про верхушки дварфских кланов, состоящие из матерых вояк, обладающих самыми лучшими доспехами и вооружением в окрестных землях, забывать не стоило.
В общем, если бы нынешней имперской армии пришлось сражаться с подобным войском в чистом поле, то я бы еще рискнул (скрутив хвостом фигу в кармане и поплевав на ангелов через правое плечо), но при атаке на оборонительные позиции у моих гавриков не было даже мало-мальски приемлемых шансов. И это не говоря о самой крепости, которую им пришлось бы штурмовать.
Гломстанг, как уже говорилось, был городом старым, и даже немного древним. Во всяком случае, свои катакомбы и заброшенные подземелья у него имелись. Но кроме них была еще и отдельная система подземелий, замкнутая на цитадель. Снаружи эта серая коробка была простым домом из мощных каменных блоков, с узкими окнами-бойницами, а ее крыша лишь на пару метров превосходила окружавшие ее башни так, чтобы стрелки, которые там располагались во время боя, могли бы обстреливать врагов, ворвавшихся на оборонительные стены вокруг. Внутри же все пять этажей цитадели отводились под зал заседаний местной Ассамблеи и помещения для чиновников магистрата. Однако это была лишь только надземная и самая незначительная часть настоящего "сердца обороны".
Склады продовольствия, оружейные комнаты и отдельные залы, принадлежавшие самым богатым и влиятельным городским семьям, комнаты-ловушки, вертикальные лестницы, ложные коридоры и боковые ответвления подобно пчелиным сотам в громадном улье уходили ярус за ярусом в самые глубокие скальные недра, на которых в свое время и был возведен Гломстанг. Лезть в эту хорошо укрепленную нору, где без сомнений укроются со своими богатствами городские набольшие, было бы чистой воды самоубийством, даже если к тому моменту мы сможем взять под контроль весь остальной город. Конечно, ничто не мешало мне, например, позвать мэтра Санаду, чтобы он провернул какой-нибудь фокус типа того, что был проделан с подземельями Кёр-Кио, но отвлекать начальство по таким несущественным вопросам каждый раз было с моей стороны неэтично и довольно пагубно для моего собственного авторитета в глазах огра-мага. Кому, скажите на милость, нужен помощник для важных поручений, который "занозив палец" тут же бежит жаловаться и требовать помощи? Вот и я не собирался отлынивать от обязательств, предусмотренных моим рабочим контрактом.
Таким образом, взятие цитадели было уже проблемой в квадрате, поскольку до этого еще надо было как-то разобраться с остальным Гломстангом и его населением, которое в свою очередь, наверняка, будет активно сопротивляться воцарению нашего господства. И если первое кольцо городских укреплений представляло собой лишь трехметровую стену с редкой россыпью дозорных башен, то грозные бастионы, окружавшие цитадель и почти всю старую часть поселения, ничуть не уступали в оборонительных возможностям той же Фугакудзиваре. Да, в моем распоряжении были теперь новые осадные машины, частично с техно-магическими прибамбасами, полная схема городских подземелий, ворох сведений о планировке улиц и расположении ключевых опорных пунктов оборонительной системы врага, но даже со всем этим потери имперской армии, на мой непритязательный вкус, должны были быть уж слишком большие. И поэтому я, как истинный "отец солдатам", решил сделать выбор в пользу старой доброй осады. Правда, не совсем классической...
Мясо, еще с вечера замаринованное в уксусе со специями, уже зарумянилось на решетке, источая дивные ароматы. О да, что может быть замечательней, чем свежая вепрятина, еще позавчера бегавшая по атарским болотам в образе громоярого кабана и наслаждавшаяся жизнью? Только темный густой эль прямиком из пивоварен Хромсфилда да с нарезкой из в меру жирного копченого сома! Эх, иногда начинает казаться, что жизнь и в самом деле удалась. Надо будет почаще выбираться на природу, а то все кабинет, кабинет, пыточная, плац, поле боя и опять кабинет...
Отхлебнув еще пива из массивной серебряной кружки с крышкой, я вооружился длинной вилкой с двумя зубцами и начал переворачивать мясо над раскаленными углями. Мда, надо будет потом себе нормальный мангал сварганить, а то барбекю - это все-таки не совсем то, чего душа желает... В паре шагов от меня, развалившись в плетеном кресле, вольготно расположился Стэн. В руках у блондина был какой-то местный аналог гитары или лютни, перебирая струны которой бард извлекал на свет приятный расслабляющий мотив, не слишком бравурный, но и не слишком тоскливый, как раз под стать ситуации. Крысиный капитан Сворк, который со своими лазутчиками как угорелый набегал кругов десять по окрестностям только за последние пару ночей, сопел в две дырки, свернувшись причудливым комком в соседнем кресле. Харакал, заглянувший с коротким отчетом о продвижении войск, слонялся рядом, вспоминая все новые и новые вопросы, которые ему срочно нужно со мной обсудить вот именно сейчас, и при этом очень плотоядно косился на куски недожаренного мяса. Ну, и от кружки эля полуогр тоже не отказался. В общем, картина вокруг была самая идиллическая. Ни дать, ни взять, знаменитое полотно "Панки на отдыхе" в масляных красках, но уж точно никак не "Генеральный штаб армии Тьмы в преддверии новых злодеяний".
- Слюной не капай! Угли затушишь! - я треснул вилкой по носу громилу Буча, который навис надо мной, проявляя к жареной вепрятине не меньший интерес, чем Харакал.
Дикого багбира, которого я "подобрал" в главной крепости Кривых Когтей, после ожогов и контузии долго выхаживал Зейт с сыновьями и внуками, но поставленную задачу крысы в итоге выполнили. Здоровенное опасное чудище, получившее от меня имя Буч, оказалось ожидаемо не самым умным существом, но зато по-собачьи преданным и чутким на опасности. Безошибочно определив, кто является самым главным из тех, кого он увидел вокруг после выздоровления, Буч теперь неотступно следовал за мной по пятам, пока я находился в Фугакудзиваре или в расположении армии, играя роль моей дополнительной охраны, а также "вьючного мула". Все мои немногочисленные вещички, которыми я успел обрасти за время своей службы, вроде вот этой жаровни, походного письменного набора и прочих мелочей, без труда помещались в заплечные мешки и подсумки, которые были пошиты специально для багбира вместе с нормальной одеждой и новыми доспехами. И обязанности свои мой самозваный ординарец выполнял не за страх, а на совесть, требуя для себя вполне приемлемую оплату в виде регулярной кормежки и простой похвалы.
