-И что ты этим хочешь сказать?- смеясь, спросил Иин.
-Увидишь.
9.
Голубое небо ушло на покой, позволив ночной темноте властвовать до рассвета. Город Ирн понемногу успокоился и тишина, нарушаемая редкими женскими всхлипами, доносившимися из пещер, убаюкивала людей. Горные склоны перестали кровоточить, словно давая понять, что где-то там далеко сражение закончилось и теперь осталось только ожидать возвращения как живых, так и вестей о мёртвых. Темнота была другом дикарей, ведь именно ночью они устраивали свою охоту, поэтому Мали чувствовал себя свободно в это время суток. Его глаза замечали каждое движение, которое не увидел бы простой ирнец, и лёгкая бесшумная поступь помогла ему без приключений добраться до жилища Вероники. Тупо наметив себе только одну цель - убить - Мали пробрался к ней в спальню, освещённую тусклым светом от горящего факела. Перед ним лежала девушка, которая вдохнула в него новую жизнь и её же у него забрала, сама того не ведая. То плотское желание, которое обуяло дикаря на пляже, снова проснулось в нём и становилось сильнее злобы и ревности. Ему захотелось схватить Веро и завладеть её телом так же насильно, как флиуртийцы поступали в своём племени с пленницами из Ирна. Удивляясь, что могло его останавливать до этого момента, Мали положил нож на пол за ненадобностью и стал медленно приближаться к кровати. Ровное и спокойное дыхание, милое лицо, покоящееся во сне, всё больше возбуждали в нём плотское желание. Крик девушки мог привлечь к нему внимание, поэтому нельзя было допустить этого. Ловко подпрыгнув, Мали сел на ноги девушки и сразу же зажал ей рот рукой. И хотя Вероника могла бы отбиваться от него руками, которые остались у неё свободными, от ужаса она не могла пошевелиться. Страх в её глазах радовал дикаря и новую мысль позабавиться прежде, чем убить, не опутывали сомнения. Слизывая со щёк Веро слёзы, он разрывал на ней одежду свободной рукой. Только мужская сила смогла бы его остановить теперь и девушка почувствовала, что обречена. Именно в этот момент шок отступил, освобождая её тело и руки от оцепенения, и она стала отталкивать от себя мускулистого дикаря, начала пробовать шевелить ногами, попыталась звуками, пусть и с закрытым ртом, привлечь к себе на помощь воинов. Такое сопротивление раззадорило Мали, его глаза заблестели и омерзительный смех раздался из его груди. Но вдруг он замер и его стеклянный взор застыл в одной точке. Рука, прижатая ко рту Вероники, ослабла, и она почувствовала, как всё тело дикаря словно обмякло. Что-то происходило с ним и это ещё больше напугало её, заставляя в ужасе прижаться к кровати и закричать. Словно очнувшись, Мали закричал вместе с ней и отскочил в дальний угол комнаты, оглядываясь и не понимая что только что произошло. На их крики сбежались воины и женщины и стали избивать дикаря, желая ему смерти с самого начала и теперь готовые привести мысленный приговор в исполнение.
-Да за что же вы так ненавидите нас? Это вы пришли на эту землю непрошенными гостями, а не мы; это иллары сделали нас такими, какие мы есть, а не мы сами! - вдруг воскликнул Мали, ошарашивая не столько содержанием речи, сколько ею самой - он говорил на языке ирнцев так складно и без акцента, что никто не мог поверить своим ушам.
-Колдун в него вселился что ли?- воскликнул кто-то и все в страхе отступили на несколько шагов назад от дикаря.
Окровавленный и растерянный, Мали чувствовал внутри себя безграничную пустоту, словно потерял в этот миг что-то очень близкое его сердцу. Он не мог догадаться, что эта пустота от потери его племени и от сожжения проклятья. Вернув ему человеческий облик не снаружи, а внутри, Провидец не позаботился изменить память дикаря, и Мали сводили с ума воспоминания тех безумств, что он творил вместе с сородичами, и то, что он всего лишь минуту назад задумал совершить с Веро. Да, он вдруг вспомнил её и начал искать взглядом. Испуганная, закутавшись стыдливо в покрывало, она стояла поодаль и, плача, с болью смотрела на него.
-Не плачь и не бойся, я не трону тебя больше. Ты выбрала его. Никому из вас не понять, да и мне - тоже, что произошло, но теперь можете спать спокойно. Пустота здесь,- он стукнул себя кулаком в грудь,- пустота вокруг меня. По чистой случайности я остался на острове и я ухожу. Теперь вы - хозяева Флиура, и сын вождя уступает вам свои земли. Я оставляю себе самый маленький остров и клянусь не покидать его до конца своих дней. Прощайте.
Никто не посмел остановить дикаря, все спрятали свои ножи и отпустили его из Ирна в то изгнание, которое он выбрал для себя сам. Только теперь Вероника начала понимать, что вызвало в сердце Мали злобу - она невольно дала ему повод ревновать и чувство вины отразилось на её краснеющих щеках. Не потеряв способность с достоинством сына вождя держать себя перед своими врагами, приобретя дар речи и человеческое мышление, красавец флиуртиец, отправившийся на Седьмой остров, оставлял в Ирне девушку, которую мучили сомнения пуще прежнего. Она стыдилась себя, чувствовала, что предала Мали, разочаровав, а взоры ирнцев, направленные теперь на неё, были до боли такими чужими, что Вероника не выдержала и выбежала из пещеры. Покинуть ненавистный город, остаться одной только бы не быть среди них - вот чего она хотела, мечущаяся, словно птица в клетке. Горожане зажгли факелы и вышли вслед за ней, молча наблюдая за чужеземкой и думая, что она сошла с ума. А Вероника начала бежать по горной тропинке вверх, не оглядываясь и не зная, что будет теперь делать в лесу одна. Пусть связь с Сашей ещё жила в ней, но потеряв Мали, она вдруг осознала, что вторая связь стала сильнее. Признаться себе, что любовь в её сердце тянулась к обоим, девушка не решалась до этой ночи, и, отталкивая одного возлюбленного, она ещё больше приблизила его к себе - и это было слишком сложно, чтобы разобраться сразу, пока Мали находился в пещере, а теперь было поздно. Перебравшись через горы, Вероника упала в траву без сил и заснула крепким сном. Разбуженная солнечными лучами, она посмотрела на голубое небо и почувствовала себя свободной впервые в жизни, потому что этим утром она любила и не сомневалась в своём чувстве. Наконец-то она навсегда отпустила от себя Сашу и уже не помышляла о нём, желая ему счастья с Анари. И понимая, что Мали не скоро простит её, Вероника знала, что прощение всё равно придёт и она сможет обнять своего упрямого дикаря. Даря свою улыбку всему вокруг, она шла по лесу и радовалась, что свободна от Ирна. Ветер развивал её белокурые волосы и так приятно было осознавать, что её душа свободна от страха, как ветер. Свободна от всего, кроме любви - Вероника была счастлива.
