На весь остаток жизни, если конкретней.
Аха-ха, Александр Юстин, магистр и автор одного занимательного ритуала, от которого некоторые особо зловредные колдуны удавились бы от зависти, все-таки на стороне нежити. Как-то так, что сама нежить о таком бедствии не в курсе. И только он сам знает, что собственно это за сторона, что на ней происходит и что он там делает… мда, похоже, что не мешает тому, что на ней происходит… Офигеть. И только я один страдаю за правду. В смысле — правда, как обычно, на безопасном расстоянии, а страдаю я…
Блестящий термос немилосердно бликовал на солнце, и на роль зеркала подходил не очень. Отражение постоянно ускользало, настойчиво уползая куда-то вбок, но главное скрыть не могло: два ярких пятна там, где должны быть глаза. Насыщенно-зеленого цвета.
— Я — Дух Ниморского Леса. Целая страна — мне на один зубок положить и другим прихлопнуть, — глубокомысленно сказал я отражению. Отражение с тоской посмотрело в ответ. — Мда…
А вдруг я и вправду мутирую? Караул! Вот что делает с человеком свежий воздух. Вернусь в Тиксе — пролезу на лакокрасочный завод, подышу родными химикатами. Вдруг поможет? Не хочу быть повелителем комаров и зеленой плесени. Я ж сам как плесень — пушистый, все порчу и годен только на опыты…
— Эй, Эжен, а вдруг я действительно оборотень, воплощение природной силы, которое это… явится в этот мир и покорит вас, жалких человечишков?
— Вырасти себе ромашку и не отвлекай меня! — рявкнул с того конца пляжа бывший ученик Александра Юстина, бывший будущий координатор, бывший будущий магистр и вообще одна несбывшаяся перспектива.
Ух ты, он даже что-то ответил.
Белый маг прошлепал по песку, отобрал термос и плюхнулся рядом, буравя границу мрачным взглядом. Эжену было не до меня, Эжен сочинял обвинительную речь, и больше его ничего не волновало.
Если защита устояла в самом слабом месте, рядом с водой, то больше шансов нет. Не с кое-чьим пятым уровнем ломать заклинание магистра; вон, черные даже своих шестерок не считают за ровню. Похоже, мой опекун просто восстановил границу такой, какой она должна быть — а значит, именно его желания не хватало, чтобы замкнуть круг. Но, Небо ответь, чем ему тогда-то Великий Лес не угодил?
— Значит, отходите в сторону, учитель? — зловеще прошипел бывший ученик магистра, и термос жалобно хрустнул, сминаясь, как лист бумаги. — Вам придется за это ответить.
— А если мастер выражал волю Совета? — осторожно поинтересовался я, на всякий случай отодвигаясь. Белые маги всегда были сильны своей сплоченностью. Малейший раскол станет для них катастрофой, и неизвестно, что хуже: разногласия в Совете, или наоборот, если все магистры приняли неправильное решение.
Неправильное? Или нет? Или да? Зверь, как тут разобраться, без твоего всемогущества?
— Тогда ответит Совет, — фанатично провозгласил Эжен. — Если система прогнила изнутри, то ее нужно уничтожить!
Этот счастливый человек не сомневался ни в чем. В свете непоколебимой и незамутненной уверенности, что излучали его глаза, уже горели костры по всей стране.
— Уничтожишь, уничтожишь, только успокойся. Но… а вдруг они пра…
— Мы не имеем права сдаваться! — комок металла ударился о бетон, и я отскочил в сторону, следуя вбитому еще за время путешествия с Черной Смертью инстинкту — не лезь под горячую руку. Психует человек — отойди и не мешай развлекаться
— Эжен, тебя послушать, так у белых магов кругом одни обязанности. Вы откуда их столько берете?
Руководящий принцип: "придумай себе проблему — и воплоти ее в жизнь".
Ученик координатора уставился на меня потемневшими бешеными глазами и процедил:
— Только ты, ниммов выкидыш, всю жизнь можешь отсиживаться за чужими спинами в безопасности и покое.
Карма… Я стиснул кулаки, так, что ноги впились в ладонь, и первым отвел взгляд. За столько повторений это не стало менее… больно.
— Я не виноват, что родился нулевиком.
— Ты вообще никогда ни в чем не виноват! Вечная несчастная жертва! Мне все равно, что ты родился, но зачем ты выжил?
— Извини.
Эжен плюнул мне под ноги и отвернулся.
Я прикусил язык, сдерживая едва не вырвавшуюся фразу о том, что для тщательно лелеемого образа у него слишком шкалит злобность. И кто из нас больше идиот? Провести остаток жизни ругаясь друг с другом — как-то совсем невеселая перспектива.
— Хорошо. Что ты тут сидишь? Солнце еще над горизонтом. Оставь меня, убогого, и топай.
На меня посмотрели, как на говорящий пень. А я что, я привыкаю.
— Ты думаешь, я ради тебя остался? Я не смогу его переубедить, — уже спокойней отозвался ученик координатора. — Он сильнее.
Пере… угх. Это он прямым текстом сказал, что куковать на пристани рядом со мной — единственный шанс сохранить свободу? Если Эжен вернется, то это будет значить, что он признал правоту учителя и подчиняется его воле. Ментальная магия не терпит притворства и лжи.
— Вообще-то под словом "переубедить" люди понимают нечто иное, — из чистого противоречия проворчал я. Ну да, ну да. То люди. Между белыми магами вообще редко возникают разногласия. Они все выполняют приказы кучки магистров. Мир, тишина и закон силы в действии, увы.
Пауза затягивалась, а я все не решался задать главный вопрос, и потому выпалил первый попавшийся:
— Эм… а я ведь не должен был проснуться?
От двойной дозы снотворного нулевик с гарантией должен был остаться в мире волшебных грез, где милый и заботливый Зверь-из-Бездны открывает двери и приносит тапочки. Сона, дорогие мои куранты с кукушкой, карма тебя не забудет.
— Нет, — с заминкой ответил Эжен.
— То есть, ты поэтому не хотел давать мне никаких лекарств?
Озарение, блин.
— Да, — выдавил белый маг так, будто я вырывал признание под пытками. — Так еще оставался шанс, а если бы я неправильно рассчитал дозу…
— Так какой кармы я все еще жив?! Слушай, а вдруг я действительно… н-не того… в смысле, того… не человек?
Я напряженно уставился на собеседника, готовясь доказывать обратное, то есть принять любой ответ, потому что взгляд его это… Короче, так на людей не смотрят.
Вот только Эжен так смотрел на меня еще шесть лет назад. Что?! Он уже тогда догадывался?
— Никогда не читал отчеты биохимической экспертизы друидских зелий? — наконец снизошел шольцев конспиратор.
Облом. Я тут уже привык, свыкся, сроднился, понимаешь, с мыслью, что под моей властью будет весь север континента, и опять? Маску не дали, в демоны не приняли, и даже корона покорителя мухоморов усвистела в космос. Гребаная моя жизнь.
