– Это же заниматься тем, чем сейчас Дракенсберг занимается!
– Нет. Его деятельность – это слепленная из костылей и палок конструкция унитарного политического устройства – по сути, весь Северный протекторат, весь Северный круг, живет по единому имперскому закону для изолированной территории. Возврат же к конфедеративному устройству, избрание Единого короля, подразумевает широкую автономию и самостоятельность всех владык.
– Ты так говоришь, как будто мне стать Единым королем – очень просто.
– Ну, на самом деле это сложно, но это и не цель. Мне очень важно лишь твое желание и согласие на выдвижение кандидатуры.
– Почему?
– Когда я убью Дракенсберга или того ратоборца, которого он против меня выставит, то место владыки Айлгвена станет вакантным.
– Забавно.
– Что забавного?
– Ты так уверен в том, что убьешь Дракенсберга или его ратоборца.
– Отнюдь нет.
– Почему же тогда говоришь об этом так, что это дело решенное?
– Потому что у меня, и у всех нас, сейчас есть два варианта. Второй вариант, если я проиграю поединок, подразумевает, что мы все умрем. В этом варианте простора для планирования совсем немного, согласись. Значит, нужно думать только о том, на что я могу повлиять. Логично?
– Допустим. Но…
– Но?
– Но я не вижу логики в другом.
– В чем?
– Допустим, ты убиваешь Дракенсберга, который является не только имперским лордом-протектором Северной провинции, но и владыкой Айлгвена, арбитром тинга и так далее со всей этой мешаниной их тройной бухгалтерии подчинения. Как я при этом могу стать Единым королем?
– Я убиваю Дракенсберга и место владыки Айлгвена становится вакантным. И сразу после этого мы заявляем жрецам, что по праву крови ты претендуешь на роль Единого короля. Место Владыки Айлгвена нам не нужно.
– Почему?
– Потому что мы с тобой ни разу не были в Айлгвене, для начала. Да и нам этот регион как собаке пятая нога – он труднодоступен, в стороне от торговых путей, и имперская администрация перенесена именно туда, потому что испокон веков владыки Айлгвена на альтинге обладали меньшим авторитетом по сравнению с остальными. Так что после убийства Дракенсберга и после выдвижения нами твоей кандидатуры на роль Единого короля место владыки Айлгвена останется вакантным. Нам оно не нужно. А это значит что?
– Это значит что?
– Это значит, что место владыки Айлгвена будет предметом торга элит Северного круга между собой. Призом, который мы им отдаем. Это называется: «как нашел». Шли, шли, а тут вдруг Айлгвен бесхозный вдруг образовался, который можно поделить совершенно законно.
– То есть сразу после того, как ты победишь Дракенсберга и бросишь им Айлгвен как кость, все вдруг в Северном круге прямо загорятся видеть меня в роли Единого короля? – усмехнулся Кавендиш.
– Нет, конечно. Даже более того – им, скорее всего, твоя кандидатура совсем не понравится.
– То есть я не буду Единым королем Северного круга?
– Не знаю, да это и неважно. Нам важно только получить для тебя статус претендента и созвать всенародное собрание.
– Так ты же уже созываешь альтинг?
– Альтинг – это собрание высоких родов первого и второго сословия. А собрание, которое выбирает Единого короля общенародное, и я забыл, как оно на нордвикском всеобщем языке называется.
– Стортинг, – подсказала Ливия.
– Стортинг – это его название на наречии Стейнвика. Если назвать его так в других землях Северного круга, можно встретить колючую стену непонимания.
– Ладно, это все херня, – махнул рукой утомленный массивом информации Кавендиш. – Скажи мне вот что: Империя против всего этого не будет?
– Единый король – вассал Императора, по старому уложению.
– Вряд ли это будет важно в контексте претензий к нам.
– Ты прав. Да, Империя будет конечно против, но нам это будет уже неважно.
– Как так?
– Вот так. Вообще неважно. Важно то, что местные лендлорды Айлгвен уже поделят. Ледяной легион отсюда ушел, власти и влияния у Императора здесь и сейчас нет, помешать им это сделать никто не сможет. А когда нужно спасти в рабство женщин, детей, а также забрать все ценности из горящей деревни, в которой неожиданно быстро умерли все мужчины, нордлинги действуют молниеносно быстро, у них это в крови. Так что следующий потенциальный лорд-протектор от Империи вынужден будет заявить свое желание стать не владыкой Айлгвена, а…
– Заявить свое желание стать Единым королем? – догадался Кавендиш.
– Именно! Но, еще раз, нам это уже неважно – потому что нас здесь уже не будет.
– Так в чем тогда смысл всего этого движения?
– Смысл в том, что, претендуя на роль Единого короля, из малой группы комбатантов и сепаратистов мы превращаемся в крупные политические фигуры. Неважно, что Северный круг тебя знать не знает и связь с местной почвой и кровью у тебя только через доставшийся тысячу лет назад герб. Вопрос в том, что сразу после того как я убью Дракенсберга, мы просто вернемся в Новогород. Я уже говорил, что во время войны с демонами атаковать власть императора – преступление. И мы не будем этого делать ни в коем случае… сейчас. Возьмем паузу.
– Но Инквизицию же мы атаковали.
– Инквизиция – это люди конченые. К войне с демонами разлома они не имеют никакого отношения, на границах их нет и не будет. Наоборот – как ты можешь видеть по их недавним действиям, они будут пытаться отжать как можно больше власти и влияния у Великих Домов и вообще у всех первых людей. Всегда так было, и так всегда будет.
– Но мы отправимся в Новогород и…
– И будем ждать. Или воевать с демонами на границах Разлома со стороны Республики или Варгрии. Или в Фегерваре, не суть. А вот уже после того как демоны уйдут откуда пришли, после окончания войны за мир, мы – используя твой статус претендента на Единого короля, сможем вести переговоры с Императором совсем в ином политическом поле чем сейчас. Перепрыгнув сразу на несколько уровней выше и имея гораздо более широкие возможности для торга.
– Вести переговоры? – со странным выражением посмотрел на меня Кавендиш.
– Да, а что? – совсем не понял я его интонацию.
– Переговоры с Императором?
– Да, а что?
– А ты сам?
– Я сам что?
– Ты на трон не претендуешь?
Вопрос вдруг поставил меня в тупик.
– Я даже не думал об этом, – совершенно не покривив душой, ответил я.
– Как?
– Вот так. Для меня сейчас кажется главным окончание войны с демонами и восстановление Врангарда.
– На твоем месте я бы подумал об этом, – хмыкнул Кавендиш.
– Хорошо, – вполне серьезно ответил я. – Подумаю. Так что насчет Единого короля?
– Категорически советую тебе соглашаться, – неожиданно проговорила Ливия, обращаясь к Кавендишу. – Это отличный ход.
– Сложно это все, – покачал головой Кавендиш.
– Конечно сложно, это ведь политика.
– Я понимаю. Воевать гораздо проще.
– Так война – это и есть продолжение политики.
Кавендиш посмотрел сначала на меня, потом на Ливию.
– То есть вы уже оба хотите видеть меня претендентом на роль Единого короля.
– Да.
– И важно, неважно что тут будет происходить, если я стану претендентом, а мы с вами поднимемся на много-много уровней вверх, как собирались, я уже не смогу отказаться от заявленного желания стать Единым королем Северного круга? Так?
– Н-ну… да, так.
– А значит, в случае если мы выживем, сиречь – победим, у меня, в далеком будущем, есть стопроцентный шанс стать Единым королем.
– Да.
– Становиться которым я не хочу. Так?
– Да, так.
– То есть мы выживаем, а это можно сделать только в условии нашей победы, а если мы побеждаем, то я без вариантов становлюсь Единым королем. И я не смогу отказаться от заявленного желания. Так?
– Все верно, – согласился я с выводами Кавендиша.
– У меня в связи с этим только один вопрос.
– Какой?
– Почему я?
– Эм… а что такое? Почему бы и нет?
