Год продолжается, наступает месяц Огня очага.
2, месяц Огня очага, год 2920-й Гидеон, Чернотопье
Императрица Тавия лежала на кровати, теплый ветер бился о ставни ее камеры, прикрывающие железные прутья. В горле у нее горело, но она все еще рыдала, сжимая в руках свой последний гобелен. Ее рыдания эхом разносились по залам замка Джиовез: никто в замке был не в силах заниматься чем-либо еще, кроме как слушать плач несчастной женщины. Одна из ее служанок спустилась по прямой лестнице, чтобы зайти к своей госпоже, но глава стражи Зуук, стоявший в дверях, покачал головой.
"Она только что узнала о смерти сына", — тихо произнес он.
5, месяц Огня очага, год 2920-й Имперский город, Сиродил
"Ваше императорское величество, — сказал потентат Версидью-Шайе через дверь. — Вы можете открыть дверь. Уверяю вас. Вы в полной безопасности. Никто не собирается убивать вас".
"Кровь Мары! — это был голос императора Ремана III, приглушенный, истеричный, даже безумный. — Кто-то убил принца, а у него был мой щит! Они наверняка думали, что это я!"
"Вы безусловно правы, ваше императорское величество, — ответил потентат, старательно изгоняя из голоса всякую иронию, хотя его черные блестящие глаза были полны презрения. — Мы должны найти и покарать негодяя, ответственного за смерть вашего сына. Но мы не можем сделать это без вас. Вы должны сохранять присутствие духа ради Империи".
Ответа не последовало.
"В конце концов, вы должны подписать приказ о казни леди Риджи, — крикнул потентат. — Давайте покончим с изменницей и убийцей, о которой мы все знаем".
Короткая пауза, потом звук отодвигаемой от двери мебели. Реман открыл лишь узенькую щелку, но потентат видел его испуганное, сердитое лицо, и ужасную красную опухоль, которая когда-то была его правым глазом. Несмотря на усилия лучших лекарей Империи, она оставалась напоминанием о работе леди Риджи в крепости Турзо.
"Дайте мне приказ, — прорычал император. — Я с удовольствием подпишу его".
6, месяц Огня очага, год 2920-й Гидеон, Сиродил
Странное голубое сияние блуждающих огоньков, как ей говорили, комбинация болотного газа и спиритической энергии, всегда пугало Тавию, когда она выглядывала из своего окна. Сейчас оно казалось странно успокаивающим. За болотом был город Гидеон. Как смешно, подумала она, что ей никогда не приходилось бродить по его улицам, хотя она видит их каждый день вот уже семнадцать лет.
"Может быть я о чем-то забыла?" — спросила она, поворачиваясь, чтобы взглянуть на преданного котринги Зуука.
"Я точно знаю, что делать", — уверенно сказал он. Казалось, стражник улыбнулся, но императрица поняла, что это лишь отражение ее лица на его серебристой коже. Она улыбалась, даже не осознавая этого.
"Убедись в том, что за тобой нет слежки, — предупредила она. — Я не хочу, чтобы мой муж узнал, где все эти годы хранились мои деньги. И возьми свою долю. Ты был хорошим другом".
Императрица Тавия шагнула вперед и упала в туман. Зуук вставил на место прутья в окне башни, и укрыл одеялом несколько подушек на ее кровати. Если ему повезет, они не найдут ее тела до утра, а к тому времени он уже проедет половину пути в Морровинд.
9, месяц Огня очага, год 2920-й Фригиас, Хай Рок
Странные деревья всех размеров были похожи на погребальные костры, увенчанные вспышками красного, желтого и оранжевого. На Ротгарианские горы спустился туманный вечер. Турала дивилась этому зрелищу, такому чужому, такому непохожему на Морровинд, направляя лошадь вперед, к открытому лугу. У нее за спиной, свесив голову на грудь, спал Кассир, укачивая Босриэль. На мгновение Турале захотелось заставить лошадь перепрыгнуть через низкую крашеную ограду, пересекавшую поле, но она удержалась. Пусть Кассир поспит еще несколько часов, прежде чем править.
Пока лошадь шла через поле, Турала увидела маленький зеленый домик у следующего холма, наполовину спрятавшийся в лесу. Вид был такой живописный, что она чувствовала, что сама находится в полусонном состоянии. Звук рога вывел ее из сонного забытья. Кассир открыл глаза.
"Где мы?" — прошипел он.
"Я не знаю, — запиналась Турала, широко раскрыв глаза. — Что это за звук?"
"Орки, — прошептал он. — Охотничий отряд. Быстрее в укрытие".
Турала направила лошадь к небольшой группе деревьев. Кассир передал ей ребенка и спешился. Потом начал снимать седельные сумки и бросать их в кусты. Звук раздался снова, далекий топот шагов, становящийся все ближе и все громче. Турала осторожно подошла и помогла Кассиру разгрузить лошадь. Все это время Босриэль следила за ними непонимающими глазами. Иногда Туралу беспокоило то, что ее малыш никогда не плачет. Сейчас она была благодарна за это. Сняв последнюю сумку, Кассир шлепнул лошадь по крупу, и она галопом вылетела на поле. Он взял Туралу за руку и потянул в кусты.
"Если повезет, — прошептал он. — Они подумают, что она дикая или сбежала с фермы, и не станут искать седока".
Пока он говорил, под громкие звуки рога на поле появилась толпа орков. Турале уже случалось видеть их, но никогда в таких количествах, и по-звериному уверенных в своих силах. Заорав от радости при виде удивленной лошади, они промчались мимо зарослей, где притаились Кассир, Турала и Босриэль. Из под ног у них разлетались семена диких цветов. Турала изо всех сил старалась не чихнуть и думала, что ей это удалось. Однако один из орков что-то услышал, и позвал еще одного выяснить, в чем дело.
Кассир тихо вытащим меч, стараясь выглядеть как можно увереннее. Он был разведчиком, не бойцом, но он поклялся защищать Туралу и ее ребенка до последней капли крови. Возможно, ему удастся убить этих двоих, но вряд ли он сделает это настолько бесшумно, чтобы не привлечь внимание остальных.
Внезапно что-то невидимое словно ветер пронеслось через заросли. Орки бросились назад, но поздно — метвые, они рухнули на землю. Турала повернулась и увидела морщинистую старуху с ярко рыжими волосами, выглядывающую из ближайшего куста.
"Я думала, вы собираетесь привести их прямо ко мне, — прошептала она, улыбаясь. — Лучше пойдемте со мной".
Троица последовала за старой женщиной по проходу в кустах, который вел через поле прямо к дому на холме. Когда они оказались на другой стороне, женщина повернулась, чтобы взглянуть на орков, пирующих над останками лошади, кровавая оргия под звуки охотничьих рогов.
"Это ваша лошадь? — спросила она. Когда Кассир кивнул, она громко рассмеялась. — Мяса в ней много, что есть — то есть. Утром у этих тварей здорово животы разболятся. Хорошую службу она им сослужит".
