Он думал о том, что должен сделать и как он должен это сделать. Он не был уверен, сам ли он вызвал из башни эту женщину, или же она явилась к нему по собственной воле. И не знал, как ей удалось сообщить ему то слово Истинной Речи. Он не знал, что делает сейчас она, но был почти уверен, что любая его попытка составить какое-нибудь заклинание немедленно поднимет на ноги Геллука. И все же, испытывая настоящий ужас, ибо о подобных заклинаниях среди тех, кто учил его колдовству, ходили лишь слухи, он решился призвать к себе ту женщину из каменной башни.
Он впустил ее в свою душу и увидел ее такой, какой видел там. Он позвал ее, и она пришла.
Она стояла совсем рядом с начерченной на полу паутиной магических линий и смотрела на него. И она хорошо его видела, ибо неяркий голубоватый свет, не имевший конкретного источника, вдруг наполнил комнату. Ее потрескавшиеся, покрытые коркой запекшейся крови губы дрогнули, но она ничего не сказала.
Тогда заговорил он, назвав ей свое Истинное имя:
— Я — Медра.
— А я — Аниеб, — прошептала она.
— Как мы можем освободиться?
— Его именем.
— Даже если бы я его знал… В его присутствии я не могу говорить.
— Если бы я была с тобой, я могла бы воспользоваться моментом.
— Но я не могу тебя вызвать!
— Ну что ж, я могу прийти и сама, — сказала она.
Она огляделась, а он испуганно поднял глаза. Оба чувствовали, что Геллук уже что-то почуял, что он уже не спит. Связующие заклятия вновь окрепли, комнату снова окутала прежняя тьма.
— Я приду, Медра, — пообещала Аниеб и, протянув к нему свою стиснутую в кулачок худенькую руку, раскрыла ладонь, что-то ему предлагая. И исчезла.
И вместе с нею исчез последний лучик света. Выдра остался один в темноте. Холодная хватка магических уз становилась поистине удушающей; заклятие сковало ему руки, сдавило легкие, не давая вздохнуть. Он согнулся в три погибели, хватая ртом воздух. Он не мог думать, ничего не мог вспомнить. «Останься со мной», — пробормотал он и не знал даже, кому он это сказал. Он был испуган и не знал, чего боится. Волшебника, его могущества, его заклятий?.. Все было погружено во тьму. Но в его теле, в его душе горело теперь некое знание, которое он даже определить бы не смог, некая уверенность, подобная маленькому светильнику, который оказался у него в руках, когда он снова попал в темный лабиринт подземных пещер и туннелей. И он не сводил глаз с этого крошечного зернышка света.
Мучительные страшные сны о смерти от удушья вернулись к нему, но не сумели овладеть его душой. И дышал он по крайней мере глубоко, полной грудью. А потом уснул. И снились ему горные склоны и долины, укрытые пеленой дождя, и просвечивавший сквозь эту пелену солнечный свет. Ему снились облака, проплывавшие над островами, и высокий округлый зеленый холм, вершина которого скрывалась в тумане, пронизанном солнечными лучами, по ту сторону какого-то морского залива…
Волшебник, который звался Геллук, и пират, который приказал называть себя король Лозен, трудились вместе в течение долгих лет и поддерживали друг друга, усиливая тем самым власть и силу каждого, и каждый был убежден, что второй является его слугой.
Геллук был уверен, что без него основанное на грабежах королевство Лозена вскоре потерпит крах и кто-нибудь из врагов сотрет правителя-пирата в порошок даже с помощью самого простого заклятия. Но он позволял Лозену играть роль повелителя. Этот пират был ему удобен, ибо Геллук давно привык, чтобы все его желания и потребности удовлетворялись незамедлительно, чтобы никто не спрашивал у него отчета о том, что и когда он делает, и чтобы всегда иметь достаточное количество рабов для своих нужд и опытов. Ему было нетрудно поддерживать те охраняющие чары, которые он наложил на самого Лозена, а также на его пиратские экспедиции и набеги; и так же легко постоянно сохранять в силе запирающие заклятия, наложенные на те места, где трудились рабы или хранились сокровища. Хотя впервые создать такие заклятия — было гораздо более сложным делом, потребовавшим немало сил и времени. Но теперь дело было сделано, и во всем Хавноре не нашлось бы волшебника, способного снять чары, наложенные Геллуком.
Геллук никогда еще не встречал человека, который вызвал бы у него страх. Правда, некоторые волшебники, встретившиеся ему на его долгом жизненном пути, оказывались достаточно сильны, чтобы заставить его насторожиться, но он не знал никого, кто был бы равен ему по силе и мастерству.
Уже давно, все глубже проникаясь мудростью, заключенной в той книге, которую один из бандитов Лозена привез с острова Уэй, Геллук стал совершенно равнодушен ко всем тем искусствам и умениям, которые постиг или раскрыл для себя прежде. Эта книга убедила его, что все они являются лишь бледными тенями, неясными намеками на некое более высокое мастерство. Подобно тому, как одно истинное вещество способно подчинить себе все прочие вещества, одно Истинное знание подчиняет себе и включает в себя и все прочие знания в мире. Все ближе подходя к познанию этого таинственного мастерства, Геллук понимал, что умения других волшебников столь же грубы и фальшивы, как и громкий титул правителя Лозена. Когда он, Геллук, воссоединится наконец с тем истинным веществом, он непременно станет и единственным истинным правителем Земноморья. И единственным среди тех людей, с которыми можно говорить на Языке Созидания и Уничтожения. А в качестве цепных псов ему будут служить драконы!
А в своем молодом лозоходце Геллук чувствовал силу, необученную и наивную, которую вполне можно было бы использовать. Ему было нужно куда больше ртути, чем он имел сейчас, а потому ему нужен был Искатель. Искательство было одним из основных магических искусств, но сам Геллук никогда им не занимался, хотя вполне мог понять, что у этого парня настоящий дар. И ему, Геллуку, очень неплохо было бы узнать Истинное имя парнишки, чтобы потом с уверенностью управлять им, контролировать каждое его действие. Волшебник тяжко вздохнул при мысли о том, сколько времени ему придется потратить на обучение мальчишки. Но ничего не поделаешь. Жаль зарывать в землю такой талант, данный от природы. Ох, а ведь найденную им руду все равно придется еще извлекать из шахт, плавить, подвергать очистке!.. И Геллук, как всегда, мысленно перенесся через все препятствия и отсрочки на своем пути к его концу, к тем чудесным таинствам, что ждут его в итоге.
В той мудрой книге, привезенной с острова Уэй, которую Геллук всегда возил с собой в ларце, запечатанном особым заклятием, был описан некий истинный, очищающий огонь. Геллук, долго эти описания изучавший, знал, что как только у него будет достаточное количество чистой ртути, то следующим шагом будет ее еще более высокая очистка и превращение его собственного тела в Тело Луны. Он разобрался в зашифрованных текстах этой книги и понял, что, для того чтобы получить абсолютно чистую ртуть, необходим костер не из обычных дров, а из человеческих трупов. Перечитывая эти слова и в очередной раз обдумывая их, он той ночью сумел распознать и еще одно возможное их значение: в этих словах всегда таилось множество таких, нераскрытых, значений. Возможно, в этой книге даже прямо говорилось, что должна быть принесена особая жертва — не только в виде человеческой плоти, но и в виде живых человеческих душ! В огромном костре башни должны сгореть не мертвые тела, а живые люди! Живые и в полном сознании. Чистота — из грязи; блаженство — из боли. Все это составляющие одного великого принципа, некогда явственно увиденного автором книги. И Геллук был уверен, что прав, что он наконец понял, что именно и как нужно сделать. Но он не должен торопиться, он должен быть терпелив, должен действовать наверняка! Он прочитал еще один отрывок из книги и сравнил его с первым, а потом глубоко задумался над прочитанным и думал до глубокой ночи. Пока на какое-то мгновение что-то не спутало его мысли, какое-то вторжение с периферии его сторожкого сознания. Ах вот как? Этот парнишка, похоже, пытается применить какой-то магический трюк! Геллук нетерпеливо произнес одно-единственное слово и вернулся к чудесам, которые способен творить его всемогущий властелин — ртуть. Он так и не заметил, что утратил власть над теми снами, что снились его пленнику.
