Он кивнул верховному друиду, и тот поднялся, чтобы начать речь.
— Так и есть, вождь. Среди моих друзей есть калдораи, и многих я знаю годами. Как народ они могут быть недовольны нами, но им не доставит удовольствия мысль о детях, которые умрут от голода, даже если эти дети — из народа, который они называют врагами. Я имею большое влияние в Круге Кенария. Мы можем начать переговоры, особенно в свете сотрудничества, которое было достигнуто с подписанием перемирия. С разрешения вождя, мы могли бы убедить их...
— Могли бы убедить? Переговоры? Тьфу! — Гаррош сплюнул на пол. — Мне стыдно, что эти жалкие слова говорит член Орды. То, что произошло под Вратами Гнева, задело всех нас. Или все вы уже забыли Саурфанга-младшего и тех многих, что пали вместе с ним, — и что потом над ними надругались, превратили в ходячих мертвецов и обернули против нас? Эльфы не смеют заявлять, что пострадали больше нашего!
— Дерзкий юнец, — проворчал Кэрн Гаррошу. — Как ты смеешь использовать имя Саурфанга-младшего для своей выгоды после того, как открыто проявлял неуважение к мудрости его отца?
— То, что мне не нравится тактика и стратегия Саурфанга, не значит, что я не уважаю жертву его сына! — парировал Гаррош. — Ты видел много битв за свои годы и должен понимать все это! Да, я не был согласен с ним. Я говорил ему то же, что говорю и тебе, вождь Тралл: какого черта мы должны трястись и скулить, как побитые собаки, потому что, видите ли, мы оскорбили нежные чувства эльфов? Давайте выдвинемся в Ясеневый лес, пока мое войско не разбросали по стране, и отберем у них то, что нам нужно!
Они стали по разные стороны от Тралла и кричали друг на друга, будто его тут вовсе не было. Тралл не вмешивался, желая изучить характер их взаимоотношений, а после повелительно поднял руку.
— Все не так просто, Гаррош, — резко сказал он.
Гаррош повернулся к нему, чтобы возразить, но предупредительный взгляд синих глаз Тралла заставил его закрыть рот и молча сесть на место.
— Варок Саурфанг понимает это, — продолжил Тралл. — Кэрн, Хамуул и я понимаем это. Ты впервые вкусил настоящую битву и нашел себя более чем достойным в этом благородном деле, но скоро и ты поймёшь, что этот мир не делится на черное и белое.
Кэрн спокойно откинулся на спинку стула, а вот Гаррош весь кипел. «По крайней мере, он слушает, а не говорит», — подумал Тралл.
— Позиция Вариана Ринна по отношению к нашему народу становится все менее сдержанной, — он не добавил «благодаря тебе», потому что знал, что Гаррош и так прочтёт это между строк. — Джайна Праудмур — его добрый друг, но она симпатизирует нам.
— Эта шавка блюдет верность Альянсу!
— Да, она верна Альянсу, — сказал Тралл громче, более резким, властным тоном. — Но любой из тех, кто служил мне последние несколько лет или потрудился прочитать хотя бы одну историческую летопись, знает, что она человек мудрый и честный. Как ты думаешь, может ли Кэрн Кровавое Копыто быть предателем Орды?
Гаррош казался сбитым с толку внезапной переменой темы. Он бросил взгляд на Кэрна, который выпрямился и фыркнул.
— Он... Конечно же, нет. Никто не подвергает сомнению верность Кэрна Орде.
Он говорил осторожно, пытаясь понять, в чем подвох. Тралл кивнул. Хотя Гаррош и пытался выгородить себя, слова его казались искренними.
— Да, утверждать такое было бы глупо. Верность Джайны Альянсу не мешает ей желать мира и процветания всем, кто живёт в Азероте. Как не мешает Кэрну его преданность Орде. Его предложение мудро. Мы мало что потеряем, а обрести можем много. Если ночные эльфы согласятся начать переговоры — так и будет. Если нет — мы найдем другой выход.
Кэрн взглянул на Хамуула. Тот кивнул ему.
— Спасибо, вождь, — сказал друид. — Я искренне верю, что это самое мудрое решение как для страдающей Матери-Земли, так и Орды, которой необходимо оправиться после этой тяжелой войны.
— Как всегда, мой друг, спасибо за службу, — ответил Тралл и повернулся к Гаррошу. — Гаррош, ты — сын того, кто был дорог мне. Я слышал, что тебя теперь называют героем Нордскола, и думаю, что это достойный титул. Но я знаю по себе, что, когда война проходит, воину нелегко найти свое место в мире. Я, Тралл, сын Дуротана и Драки, обещаю, что помогу тебе найти достойное место, где твои навыки и способности лучше всего послужат Орде.
Он сказал в точности то, что думал. Его восхищал успех Гарроша в Нордсколе. Но такие таланты не всегда востребованы, и ему нужно было обдумать, как устроить судьбу Гарроша, чтобы он достойно послужил Орде.
Но Гаррош, кажется, и сейчас не понял намерений Тралла. Его глаза сузились, и он проворчал себе под нос.
— Как угодно моему вождю. С твоего разрешения, великий Тралл, я выйду на свежий воздух. Душновато тут.
Не дожидаясь ответа на язвительную просьбу, Гаррош поднялся, отвесил Траллу кивок, который едва мог сойти за вежливый, и вышел.
— Этот парень ведет себя, как кодо, которому седло не по нраву, — проворчал Кэрн.
— Но кодо слишком ценный, чтоб сдаваться, — вздохнул Тралл. Он поднял руку, привлекая всеобщее внимание, и громко объявил: — Становится душно. Принесите еще выпивки смочить пересохшие глотки!
Раздались одобрительные возгласы, и гости тут же вернулись к празднованию. Тралл обдумывал свои слова и слова Кэрна. У него промелькнула мысль: «Как, во имя мира, он намеревался приручить дикого кодо, не сломив его дух?»
Но не роль Гарроша в Орде была его главной проблемой, хоть и имела немаловажное значение. Его больше беспокоило благополучие его народа, всей Орды и недовольство стихий. Да, его народу нужна была древесина для постройки домов, но проблемы, кажется, начались у самого мира.
Он избрал Дуротар новой родиной орков именно потому, о чем рассказывал: так он позволил своему народу искупить его вину, исправить весь вред, им вызванный; он позволил земле Дуротара закалить и укрепить орков. Но он никогда не думал, что столь многие реки высохнут, что большинство редких лесов, что были здесь, уйдут на нужды войны, которая, хоть и необходимая, оказалась ужасно затратной.
«Нет, — подумал Тралл, хлебнув пива из кружки. — Обуздание одного мятежного кодо — наименьшая из моих нынешних забот»
Гаррош с удовольствием вдыхал ночной воздух, сухой и теплый даже после наступления темноты, в отличие от холодного, сырого воздуха Нордскола. Но не Борейская тундра, не Награнд в Дреноре — теперь Дуротар был его домом. Засушливый, неприветливый край. Город, названный в честь Оргрима Молота Рока, земля, носящая имя Дуротана, отца Тралла. Он задумался об этом на мгновение, и его ноздри расширились от раздражения. Единственным местом, названным его именем, была та крошечная полоска береговой линии, которую постоянно атаковали лжепризраки.
