- Нет. Никогда. Поэтому я и позвал вас. Возможно вы скажете больше.
- Что конкретно вас интересует? Тонкости технологии или те, кто ей владеет?
- И то и другое.
- Ясно… - откинувшись на спинку стула, Старпом взял чашку с блюдцем на лонгский манер и кивнул, - Это, вообще, весьма интересная тема…
…
Бесфамильный оторвался от работы и вопросительно взглянул на дежурного, вошедшего с докладом.
- Что там? Как все прошло?
- Они, пока, разговаривают.
- До сих пор? Шесть часов прошло. О чем можно столько говорить?
- Вот стенограмма.
- Давайте… - взяв у дежурного бумаги, Бесфамильный бегло изучил их, - Как интересно… Объект любит поговорить на тему истории... Перешли от технологии данного образца к технологиям вообще, потом к влиянию технологий на общество… Работы Ульского обсуждали. Ох, знали бы раньше, сразу бы Домоседова на него натравили. Ладно — что там у вас еще?
- Передали от Матренина. Он решил, что вам будет интересно…
- Давайте посмотрим…
Положив бумаги рядом, Бесфамильный принялся сопоставлять стенограмму разговора и зафиксированные реакции.
- Хм… А вот это интересно… У нашего знакомого пунктик насчет родины… Так, а это что? «Звуки открываемой бутылки»... Они там что? На спиртное уже перешли?
…
Самовар с пустым заварочником был сдвинут в сторону и его место заняла бутылка водки и тарелки с закусками, которых у хлебосольного Домоседова оказались изрядные запасы. Четыре пустых бутылки уже стояли под столом. Большую часть влил в себя Домоседов — Старпом старался соблюдать умеренность, но блеск в глазах намекал, что он настроен на философский лад. Курить ему разрешили прям тут, так что в воздухе слоями висел дым от крепких сигарет.
- Вот скажите - вы религиозный человек?
- Нет.
- Уверены? Многие, отрицавшие богов начинали им молится, когда жизнь брала их за горло.
- Меня жизнь за что только не брала… - Домоседов со вздохом наполнил опустевшие стаканы, - Но не мое это… Я слишком хорошо знаю, что там откуда возникло, появилось и как развивалось, чтобы принять эти басни всерьез. Это просто страх смерти прикрытый мишурой из традиций, суеверий и корысти.
- Вы не боитесь смерти?
- Боюсь. Но стремление к жизни вечной все равно не понимаю. Что мне делать в вечности? Зачем мне бессмертие? Чтобы вечно помнить свои ошибки? Зачем мне предки, взирающие на меня с небес? Они достаточно нянчились со мной при жизни, чтобы еще после смерти за мной присматривать.
Вытянув руку, Домоседов развернул в сторону Старпома стоявшие на столе фотографии.
- У меня есть дочь и есть сыновья, которые понесут дальше, в вечность, мою кровь. У меня есть ученики, которым я передам то, что считаю нужным и важным. А остальное… Мои ошибки, сомнения, недостатки — их я заберу с собой в могилу. Они не нужны там, в светлом и чистом будущем.
- Думаете будущее будет лучше чем настоящее?
- Вы не хуже меня знаете историю. Девяносто девять процентов рас, народов, культур, которые существовали на этой земле исчезли. Уничтожены, погибли, вымерли. И вина в этом лежит, в том числе, и на совести моих предков. Многое из того, что они делали, чтобы выжить и выстоять, с высоты сегодняшнего дня, кажется жестоким и неправильным. Но это значит лишь то, что мир, в котором я живу, добрее и светлее чем их. Именно за это они и сражались. И именно за это сражаюсь я. Чтобы мои потомки, глядя на меня сегодняшнего, не могли поверить, что люди могли жить так плохо и знать так мало...
- Золотые слова…
Старпом протянув руку, звякнул с Домоседовым стаканами и, опрокинув водку в себя, закусил. Домоседов одобрительно кивнул и проделал тоже самое.
- Ух… Хорошо сидим… Неплохо держитесь, кстати. У меня-то вес и габариты…
- А у меня хорошая школа. Вад не меньше вас… Ну не сильно меньше. И тоже выпить любит. «Принять на грудь», как он говорит. Забавный фразеологизм… Кстати… Раз уж я о нем вспомнил… Что он такого натворил? Почему вынужден был покинуть родину, хотя, насколько я понял, сильно к ней привязан?
- Ох… Поймите меня правильно…
- «Закрытая информация?» Меня ваши ребята еще в комплексе этим утомили. Предлагаю равноценный обмен. Вы мне рассказываете что-то интересное мне — я то, что будет интересно вам. Идет?
- А да леший с ним… - Домоседов протянул свою лапищу, - Идет!
- Скрепим наш уговор рукопожатием?
- «Ударим по рукам». Если уж учите наш язык, то вот вам фразеологизм для красоты речи. Во первых, настоящая фамилия у вашего капитана «Вареников». А что касается того, что он натворил… Ничего не натворил. Приказ выполнял. Он входил в группу, которая занималась поиском и уничтожением баз противника в Островах, нарушение судоходства и прочее. Ближе к концу войны их отправили эвакуировать ценного агента, который внедрился в исследовательскую группу, разрабатывающую какое-то новое биологическое оружие. Агент сумел уничтожить лабораторию, но заразился и умер, успев, перед смертью, сообщить, что произведенные образцы везут в Амен на борту гражданского судна. Вареников получил приказ его уничтожить, сымитировал дезертирство, чтобы снять с командующего ответственность, и торпедировал цель. Куча народу погибло… Иваркин не смог с этим жить… Застрелился.
- Но вы то знали о том что на самом деле произошло. Зачем Вад столько лет от вас бегал?
- Мы не знали. В штабе Иваркина была вражеская агентура. Адмирал догадывался об этом, поэтому приказал Вареникову ни с кем не контактировать и никому не доверять. Документы переданные Варениковым и все записи Иваркина, касательно той операции исчезли. Официально он — дезертир и военный преступник. Вот и бегал… - вздохнув, Домоседов снова взялся за бутылку, - Агента арестовали и думали, что бумаги украл он или кто-то из его людей... А оказалось, что их забрал совершенно не связанный с ним человек, действовавший из корыстных побуждений. Когда Вареников объявился в Фессалии, мы снова подняли это дело и сумели документы найти.
- Значит он оправдан?
- Да. Учитывая обстоятельства, вопросов к нему больше нет. С ним уже связались. Сообщили об этом. В звании восстановили. Вы, в это время, отсутствовали как раз.
- О как? Я многое пропустил, значит… - Старпом снова звякнул стаканом и выпил, - Хорошо, теперь ваша очередь спрашивать. О чем хотите узнать?
- Да вот, раз уж мы о тех делах заговорили… Петерфельд… Вы с ним знакомы?
- Это моя беда — меня всегда принимают за кого-то другого, - хмыкнул Старпом, - И ваше ведомство — не исключение. Но должен признать, то что я не Петрфельд, вы поняли и признали куда быстрее, чем Церковь то, что я не Ересиарх.
- А наши вас за него приняли? Я просто не в курсе.
- И это было довольно обидно. Принять оригинал за столь дешевую подделку! Ваше здоровье… - поморщившись, Старпом поставил стакан и небрежным жестом отодвинул прочь, демонстрируя раздражения, - Да. Мне приходилось иметь с ним дело во всех трех его ипостасях.
- В каком смысле?
- Тот, кого вы считаете Юджином Петерфельдом, на самом деле Роберт Петерфельд.
- Его дед? - Домоседов подался вперед так, что стол, несмотря на всю монументальность чуть не улетел в сторону, - Погодите… Он что? Переносил сознание в своих детей?
- Именно…
Тяжело встав, Домоседов с треском распахнул окно и в духоту кабинета, разгоняя перегар и сигаретный дым ворвался свежий, еще морозный, но уже пропитанный ароматом стремительно наступающей весны воздух. Старпом грустно кивнул.
- Судя по тому, что вы мне рассказали о своих взглядах, для вас это немыслимая дикость, но да — Петерфельд жертвовал своими потомками, чтобы жить самому. Этот способ сохранения личности освоить проще всего.
