И наконец он увидел себя, стоящего на коленях, прижимая к груди тело Лилеат. Император стоял рядом с ним, положив руку ему на плечо, и он узнал источник этого успокаивающего голоса, и внезапного прилива сил. Что-то скрывалось под хрупкой плотью Карла Франца, что-то сродни и Лилеат и странной, дикой божественной искре в том человеке — Волкере, но сильнее их обоих. Император посмотрел вверх, и Теклис понял, что человек его видел.
Нет, не человек. Карл Франц не был человеком уже некоторое время, Теклис знал это. Император медленно кивнул, и Теклис переключился с тайн на Мидденхейм. Его разум и дух потянулись к нему и потянули за собой разрозненные ветры магии. Не думая, до конца не понимая, он начал сплетать их вместе, действуя быстро. Последняя искра силы Лилеат уже начала угасать, и магия, к которой он обратился, грозила переполнить его.
Его пронзила боль, такую он ещё никогда не испытывал. Он работал лихорадочно, сражаясь с болью и истощением, которое следовало за ней. Заклинания, которое он плёл, уже начало распутываться, прямо в процессе работы. В отчаянии он потянулся своей магией и осторожно собрал все точки света, которые были Воплощениями и другими людьми, и вплёл их в заклинание. За одним пришлось потянуться дальше, через огромное расстояние на восток, и он отчаянно сопротивлялся в его руках, но и он присоединился к остальным.
«Их будет недостаточно»-подумал он.
«Их должно быть достаточно»-ответил голос Императора.
Когда голос человека эхом прокатился в его голове, заклинание наконец было закончено, вырвалось из его слабеющих рук и улетело от него к далёкому мерцающему тёмным светом Мидденхейму. Затем, наконец истощённый, Теклис упал и провалился во тьму.
В другом месте, некоторое время спустя— Проснись, эльф.
Теклис застонал. Внезапная вспышка боли прокатилась по нему, и его глаза широко открылись. Он проснулся с криком. Он сморгнул чёрные слёзы и взглянул вверх, когда знакомая фигура бережно вытащила когти из бедра Теклиса.
— Вот так. Добро пожаловать в мир живых? — произнёс Маннфред фон Карштайн, добродушно улыбаясь Теклису и облизывая кровь с когтей. — Держу пари, что вы думали, что видели меня в последний раз, да?
— Скорее надеялись, — пробормотал Теклис. Он был не столько удивлён, увидев вампира, сколько испытывал отвращение. После побега твари, он боялся, что Маннфред появиться снова в неподходящее время. И похоже он так и сделал.
Маннфред засмеялся и пнул его. Теклис крякнул от боли.
— Где я? — прохрипел он спустя мгновение. Он лежал лицом вниз на холодном камне. Кандалы на запястьях не позволяли ему встать. Единственный свет исходил от чадящих факелов, расположенных где-то над головой, и воздух провонял кровью.
— А как ты думаешь, эльф? — Маннфред развёл руками. — Разве ты не чувствуешь? Ты в тени самой катастрофы, — ухмыльнулся вампир. — Мидденхейм, маг. Ты в Мидденхейме.
— А почему ты здесь? — спросил Теклис. Он отлично знал ответ. Это Маннфред положил начало этой цепочке событий, может и невольно, и судьба была не так благосклонна, чтобы лишить зверя его последнего возмездия. «Ты здесь, потому что у тебя не было выбора. Ни у кого из нас его не было. Мы все попали в шторм»-подумал Теклис.
— А где мне ещё быть? Я должен стать свидетелем гибели тех, кто так вероломно предал меня — меня, кто пришёл с добрыми намерениями, с открытым сердцем и пустыми руками, — Маннфред склонился над ним. — Я знал, что существует только одно место, куда вы отправитесь, эльф. Я знал это так же хорошо, как и то, что Бе’лакора одолеет жадность, — он присел на корточки и схватил Теклиса за подбородок. — Но то, как ты попал сюда, ну, это был интересно…Ты пролетел прямо через крышу Храма Ульрика, и упал прямо у трона самого Вечноизбранного. Никогда бы не подумал, что у тебя есть такая сила. Жаль, что она покинула тебя…
— Замолчи, пиявка, — прогремел голос. Его обладатель скрывался в тени, которая скрывала дальнюю часть комнаты. Маннфред вздрогнул и отошёл в сторону. Он низко поклонился, закутавшись в плащ.
— Конечно, повелитель. Простите вашего самого верного из капитанов за его рвение. Моё сердце было переполнено змеиным ядом, и я хотел…
— Я сказал замолчи, — повторил голос. В этот раз Маннфред действительно замолчал. Теклис услышал скрежет доспехов по кости, а затем:
— Ну?
— Эльф бессилен, повелитель, — вмешался третий голос. Теклис посмотрел вверх, когда фигура в капюшоне вышла из тени, искажённый металл его маски блестел в свете факелов. Его тон был подобострастным, его поза навсегда застыла в полупоклоне и от него несло тёмной магией. Теклис с отвращением заметил, что колдун держит его собственный посох и меч, украденные у него. — Его магия истощила его, такова судьба всех этих падших созданий.
Несмотря на то, что сказало существо, Теклис лишился силы не полностью, но признаваться в этом он не собирался. Он всё ещё чувствовал присутствие Воплощений и испытал горькое удовлетворение. По крайней мере он переправил некоторых из них в Мидденхейм, вместе с многими их последователями. К сожалению заклинание вышло из-под контроля в последние мгновения и разбросало их по городу.
Ещё он чувствовал новый элемент. Ветер Зверей был близко. Тогда он боялся, что вообразил его присутствие, но он знал наверняка, что насчитал восемь Воплощений. Все восемь Воплощений были в Мидденхейме.
— Не совсем, я думаю, — произнёс первый голос. Он звучал так, словно его хозяин было весело, и Теклис подавил желание отшатнуться от него. Колдун слегка повернулся, чтобы псмотреть в темноту.
— Я же сказал тебе, идиот, — сказал Маннфред, насмехаясь над колдуном.
— Замолчи, пиявка, или я брошу твоё тело воронам, — через тьму, мимо шипящей ямы, наполненной кипящей кровью, на троне из черепов, который стоял в дальнем конце комнаты, сидела тяжёлая фигура. Теклис смотрел, как фигура встала, и глаза в золотом шлеме были непроницаемыми. — Ты проделал огромный путь, чтобы умереть, эльф, — произнёс Архаон. — Но не отчаивайся. Мир не на долго переживёт тебя.
Ульриксмунд, МидденхеймСуровый красный закат опустился на Фаушлаг. Странные молнии разрезали небо на части, а улицы кипели активностью. Война снова пришла в Мидденхейм. Только на этот раз в осаде оказались слуги Вечноизбранного, и им приходилось сражаться сразу на нескольких фронтах.
