Фолко подозревал, что причины для этого решения у Беорнота были совсем иные, но счел за благо промолчать.
Начальник заставы гостеприимно пригласил их всех отобедать — однако они отказались.
— Нам надо спешить, — сказал Беарнас. — Известия, с которыми мы посланы, настолько важны, что мы никак не можем терять времени.
— Понимаю, — согласился Беорнот. — Но, быть может, вы хотя бы в двух словах расскажете — как дела на востоке?
И тут взбеленился Малыш. Неведомо осталось, какая муха укусила его в ту минуту, но он свесился с седла и, глядя прямо в глаза воину, отчеканил:
— Как дела на востоке, спрашиваешь ты? Там, у нас за плечами, — он ткнул пальцем себе за спину, — в четырех-пяти недельных переходах отсюда против вас собирается объединенное войско всех тамошних народов! Война, война идет по нашим следам! Забудьте о мире, острите мечи, если они затупились за долгие мирные годы! Мы везем вашему Королю предупреждение о страшной опасности! Первый удар обрушится на вас не позже, чем через полтора месяца!
У Беорнота глаза полезли на лоб.
— Что говоришь ты, гном… — начал было он, но Амрод властно прервал его:
— Мой товарищ, которому известно куда больше, чем мне, сказал самую суть нашего посольства. Не медли же, воин. От того, как скоро мы окажемся у короля, зависит судьба всего Запада!
Беорнот стиснул кулаки.
— Проклятье! Воистину, вы самые черные вестники на моей памяти! Но… — слабая надежда появилась в его голосе, — быть может, вы все-таки ошибаетесь? Быть может, гроза минует нас?
— Лучше бы вам не уповать на это, — шевельнув желваками на скулах, ответил Торин.
Оставив позади себя притихших, казавшихся изрядно растерянными людей, отряд двинулся дальше; теперь его сопровождал десяток гондорских всадников. Время от времени хоббит ловил на себе их полные горькой тревоги взгляды. Они умирали от желания подробнее расспросить невесть откуда свалившихся на их головы странных вестников горя и бедствий; и хоббит сделал первый шаг навстречу, в свою очередь принявшись задавать вопросы о положении дел в Гондорском королевстве. С самых первых минут совместного путешествия он приметил воина могучего телосложения, с открытым и бесстрашным лицом, пересеченным несколькими сабельными шрамами. В отличие от всех прочих, его глаза горели неукротимым огнем. Он не радовался подступающей войне — но и не страшился ее, как огромное большинство встреченных хоббитом на заставе разведчиков. Воина звали Атлис, и в этом странном совпадении имен простого гондорского бойца и легендарного вождя, единственного, кто смог говорить с только-только вступившим в мир Великим Орлангуром, в этом странном совпадении хоббит увидел перст Судьбы. Что-то сразу же привлекло его в этом человеке, отвечавшем на вопросы хоббита охотно и точно.
Давным-давно Гондор жил в мире и довольстве. Его короли, наследники великого Элессара Эльфийского, мудро рассудили, что мощь государства далеко не всегда равна его размерам, и вместо новых завоеваний предпочли тщательное обустройство имевшихся под их властью земель. (О расцвете Гондора хоббит слыхал еще в Аннуминасе от Теофраста.) После сокрушительных поражений надолго откатились от границ Гондора орды воинственных истерлингов и харадримов. Откатиться-то они откатились, однако их вожди не успокоились. Они изменили тактику. Вместо массированных вторжений они стали просачиваться мелкими отрядами, проникая по первости довольно далеко в глубь гондорских земель и творя немалое зло. Правители Гондора были вынуждены вновь вернуться к тактике пограничных засек и тайных застав, как и в дни, предшествовавшие победоносной битве с воинством Неназываемого на Пелленорских Полях. Собственно, порубежная война велась, не затихая, уже последние лет сорок — вот почему Гондор оттянул свои аванпосты на наиболее выгодные для обороны рубежи. Это оправдало ожидания. Внутренние области королевства забыли, что такое вражеский набег. Последние удачи у противников Гондора были лет пятьдесят назад.
— Но почему же не пойти открытой войной на врага? — полюбопытствовал хоббит.
— Таково и мое мнение, — со вздохом отвечал Атлис. — Но наш король, по-моему, иногда слишком уж ценит неприкосновенность жизней своих воинов. Он давно удалился от дел войска, перепоручив все своим вельможам и нобилям. Земные дела мало волнуют короля. Говорят, — тут Атлис даже понизил голос, — говорят, что он погрузился в познание тайны смерти и способов продления жизни… Но, может, все это слухи, не больше, — прибавил он чуть громче.
А Фолко неожиданно вспомнил далекий Арнор и слова Теофраста о том, как он, хронист, был вынужден отложить свой главный труд и заняться поисками для короля старинных манускриптов с рецептами долголетия.
— Так вот мы и воюем с тех пор, — продолжал Атлис. — Однако в степях по-прежнему частенько находятся храбрецы, что рискуют пробираться в Итилиэн. Последняя стычка случилась лишь два месяца назад… В этом году степняки частенько крутились у засек. Осенью из степей не прошло ни одного обоза… — с возросшей тревогой в голосе сказал он.
— Разве Айбор и Невбор перестали торговать со всем светом? — удивился Фолко.
— Да нет! Я слышал, купцы пошли северным путем, уверяя, что так-де, мол, спокойнее.
— А какие были последние вести оттуда? — поинтересовался хоббит.
— Давным-давно не было никаких, — последовал краткий ответ. — В начале лета все было спокойно, а потом… потом люди перестали ходить через Степь.
— Но в тех городах, наверное, бывали гондорские торговцы, посланники, — настаивал хоббит. — Не может быть, чтобы от них ничего не было бы известно!
— О чем ты говоришь? Конечно, там полным-полно нашего люда, только торговые пути сместились. Раньше из Северного Итилиэна ходили прямиком к Рунному Морю, в Эсгарот, Дэйл, Айбор, теперь же предпочитают подниматься по Андуину до владений Беорнингов и оттуда сворачивать на восток. Я слыхал, что этот путь длинней, зато безопасней. До нас дошли слухи о какой-то распре в степях, междоусобице среди истерлингских кланов — поэтому мы не слишком-то удивились происшедшему. Но теперь я вижу, что можно дать и другое объяснение.
Атлис вздохнул, его лицо омрачилось.
— Но что бы вы стали делать, начнись в один прекрасный день большое вторжение? — допытывался Фолко. — Тайными засадами армию наступающих не остановишь.
— Как могу ответить тебе я, простой воин, десятник? Но расскажи мне о готовящемся!
— Очень долго выйдет рассказывать, — усмехнулся Фолко. — Скажи, что у вас слышали о нападении на Арнор два года тому назад?
