Крики заполнили воздух. Аркхан посмотрел вверх. Несколько зданий всё ещё стояли в этой части Мидденхейма, да и те были переделаны в узилища. Аркхан видел, что многие, если не все, заключённые были одеты в изорванную и выцветшую униформу различных провинций. Когда северяне пробежали мимо решёток, рабы начали ликовать, но ликование сменилось криками, когда они увидели, как мертвецы идут вслед за их захватчиками.
— Нам освободить их? В предстоящем бою они могут нам пригодиться, — сказал Аркхан, посмотрев на Нагаша. Он знал, что другие Воплощения хорошо бы отнеслись к такому поступку. Такие небольшие акты милосердия помогали укрепить узы их нежеланного союза.
— ДА. МЫ ОСВОБОДИМ ИХ, — произнёс Нагаш. Он протянул руку, и Аркхан почувствовал, как поднимается Ветер Смерти. Аметистовый свет заиграл вокруг вытянутой руки Нагаша, а затем тёмный огонь прокатился по вонючим камерам Ньюмаркта, лишая жизни всё, к чему прикасался. Крики достигли апогея, а затем всё разом стихло.
Но тишина продлилась недолго. Вскоре каждый труп в Ньюмаркте поднимался на ноги и присоединялся к медленно ползущей толпе. Он вырывались из своих камер, поднимались с улиц и сливались с ордой, которая шла через город к тому, что когда-то было Великим Парком. Аркхан ничего не сказал, когда мертвецы промаршировали мимо. Нагаш был его хозяином, и Аркхан никогда не имел собственной воли. Лучше спорить с бурей, чем с Бессмертным королём.
Там, среди сгоревших деревьев и голой земли, враг решил окопаться. Армия остановилась по единственному жесту Нагаша. Аркхан посмотрел на тесные ряды стальных щитов, которые выстроились на восточной высоте парка, и воинов, которые пригнулись за ними. За их спинами громко молились колдуны, творя в воздухе странные знаки, и воздух становился горячим и мерзким от их колдовства.
Нагаш засмеялся. Далёкие песнопения прекратились и стихли, когда звук прополз по парку и донёсся до ушей и сердец врагов. Это был ужасный звук, словно треск покрытых льдом костей, ломающихся под ногами.
Нагаш посмотрел на Аркхана, его глаза злобно засветились. Он указал посохом на последователей Хаоса.
— СМОТРИТЕ, СЛУГИ МОИ. ЕЩЁ РАБЫ, КОТОРЫХ НУЖНО ОСВОБОДИТЬ, — Нагаш поставил посох на землю и мысленно отправил мертвецов вперёд.
— РАЗОБЬЁМ ЖЕ ИХ ЦЕПИ.
Дворцовый кварталВлад фон Карштайн поймал северянина за подбородок и свернул ему голову набок. Послышался резкий хруст, когда шея человека сломалась, и вампир вонзил свои клыки в глотку умирающего. Когда он закончил, он отбросил тело к остальным трупам и вытер рот рукой. Кровь была отвратительной на вкус, но достаточно питательной.
Группа северян, облачённых в вонючие шкуры и чёрное железо, были так же удивлены, как и он сам, когда появился прямо среди них. Он чувствовал магию, которую вызвал Теклис, но не понял его намерения, пока не оказался в окружении удивлённых воинов. Он первым пришёл в себя, и затем устроил настоящую бойню. Он огляделся. Он с лёгкостью узнал дворцовый квартал, хотя он сильно изменился с момента его последнего посещения Мидденхейма.
— Ах, Джерек, старый друг, ты бы зарыдал, когда увидел, как обошлись с твоим городом, — пробормотал он, оценивая ошеломляющий масштаб осквернения. Даже в Конрада, этого кровавого мясника, такая картина вселила бы трепет. Сады и дворцы, которые он когда-то так хорошо знал, теперь были погребены под могильным саваном.
Истерзанные подношения Кровавому Богу висели на вымазанных кровью деревьях, или валялись прикованными к фонтанам, полными пузырящейся крови. Тела болтались на виселицах или в клетках, или были насажены на обожжённые колья. Некоторые жертвы этих пыток были ещё живы, жалобно скуля, им выкололи глаза, а отрезанные языки повесили им на шею. Даже Влад, который думал, что видел всё худшее в этом мире за столетия жизни, испытал отвращение при виде всего этого. Здесь не было артистизма, никакой цели для причинения боли, и поэтому всё это было монументальное расточительство. А если и была вещь, которую Влад не мог выносить, так это было расточительство.
Вот что ждёт мир, если Воплощения потерпят неудачу. Он покачал головой, более решительный, чем когда-либо, покончить с этим делом. Он прошёл через окровавленные сады словно призрак, не раз принося милосердную смерть на своём пути. Звуки битвы эхом разносились по кварталу, и все, кого он рассматривал, будь то северянин в доспехах или, что более волнующе, дикая, бледнолицая эльфийка, бежали на юг.
Он следовал за ними на безопасной дистанции, убивая только тогда, когда ему было необходимо скрыть своё присутствие, и старался держаться около стен и крыш. Он был уверен, что в конце пути он найдёт союзников, вот только будут ли они в состоянии помочь ему, это был другой вопрос. Он преследовал толпу до центра Мидденплаца, где перед его глазами развернулась впечатляющая сцена резни.
Взобравшись на северные ворота, он наблюдал, как энт обменивается громыхающими ударами со звероподобными гигантами и блеющими бандами горов, бросающимися на кричащих дриад с грубыми топорами. Свистящие залпы стрел проносились по красным небесам, втыкаясь в рогатые черепа и искажённые тела. Эльфы и их союзники были окружены со всех сторон бурлящим океаном безумия. Зверолюди, кровавые культисты и демоны были тому доказательством, и неважно, как много их пало, ещё больше занимало их место. Влад увидел, как один завывающий берсерк зарубил собственного звероподобного товарища, чтобы добраться до эльфов, но спустя мгновение его снёс энт.
В сердце битвы он увидел Алариэль, выпускающую из рук нефритовую магию жизни, залечивая раны и восстанавливая падших воинов, чтобы те смогли сражаться вновь. Но даже так, Владу было ясно, что Алариэль слабеет. Она была бледной и измождённой, а её руки дрожали от истощения…или, возможно, боли. Он подозревал, что она бы пала раньше, если бы не древнее существо, которое сражалось рядом с ней, не поддерживало её. Вампир с лёгкостью узнал Дурту, этого энта было трудно забыть. Неукротимое существо стояло словно волнорез в море врагов, которые плескались около него, и его могучие кулаки и сверкающий чем несли смерть любому, кто пытался навредить Вечной королеве.
Влад командовал достаточным количеством армий в своё время, чтобы узнать, когда эта самая армия обречена. Силы Алариэль неуклонно сокращались, и даже её сил не хватало, чтобы отбросить врага. Здесь нужна была армия, а он был всего лишь одним человеком. Он опустился на корточки и наблюдал. Он не мог спасти их, и уж точно не хотел умирать вместе с ними, но даже так, он не мог уйти. Алариэль продолжала сражаться несмотря на слабости, и Влад не мог не восхищаться эльфийкой.
