Рядом с ним сидела Джесс, а напротив — Патр. Никто из них не проронил ни слова. Все трое не будут помогать Соколам в установке «заклинателей». Их работа начнется, когда они прибудут в Эл Артис, и Соколы прорвутся через защитный экран вечерних новостей. До тех пор они будут следовать капризам бога, если тот, конечно, явится им.
В темноте Рейт почувствовал, как в его ладонь скользнула маленькая, сильная, мозолистая рука. Джесс придвинулась поближе к нему. Рейт с благодарностью пожал ее руку и ждал. Наконец, когда пассажиры загрузились в последний из аэрокаров, вокруг них закрутился еле заметный вихрь с золотистыми краями. Беззвучно, бесшумно аэрокары поднялись в воздух и затем прошли сквозь нечто, что показалось Рейту сродни холодному шелку, сродни паутине, собравшей холодную, невероятно холодную росу. Наступила настоящая тишина; не тишина мира, а потусторонняя тишина. Свет погас. Все ощущения исчезли. Рейт знал, что до этого он сидел, но не мог определить, сидит ли он сейчас; его тело исчезло. У него не было ни ног, ни рук, ни глаз, ни ушей. Рейт пытался что-то сказать, но губы не пошевелились, слова не давались ему, и он не мог произнести ни звука. Он попытался нащупать руку Джесс или хотя бы ощутить ее присутствие, но что бы ни говорили ему его чувства, он вполне мог являть собой одинокую бесплотную мысль посреди бесконечной пустоты.
По идее ему должно было быть страшно, но Рейт не испытал страха. Слепой, глухой, немой, бестелесный, потерянный, он обнаружил во тьме присутствие Водора Имриша. Он не услышал слов утешения, ободрения или обещаний, что все будет хорошо. Однако знал, что Водор Имриш сопровождает его, и, зная это, проникся спокойствием.
Состояние бестелесности длилось лишь мгновение, и когда Рейт, Джесс и Патр и аэрокар вновь упали сквозь прикосновение ледяной паутины, Рейт выглянул и увидел внизу Эл Артис. И все прочие аэрокары, в которых находились Соколы и их помощники, летели с ним.
— Где-то произошел сбой, — прошептал Рейт. — Мы оказались здесь слишком рано. А если и вовремя, то все равно остальные все еще должны быть в Уорренах.
Джесс еще сильнее сжала его руку. Ее пальцы так крепко переплелись с его, что Рейт усомнился, сможет ли он высвободиться, если захочет. Она ничего не сказала, и он понял, что ей страшно. Он не чувствовал в ней страха все то время, пока они готовились к этому моменту. Помогая подбирать команды для каждого аэрокара, она оставалась такой спокойной, словно объясняла людям, как найти театр, в котором выступала одна из ее групп. Рейт посмотрел на нее и пожалел о том, что в темноте ее не разглядеть. На фоне звезд был виден только ее профиль. Губы крепко сжаты, глаза зажмурены.
— Все будет в порядке, — прошептал Рейт ей на ухо.
Он не знал, в самом ли деле все будет в порядке, но очень на это надеялся.
— Я беспокоюсь не о нас с тобой, — прошептала в ответ Джесс. — Меня волнует, что произойдет с Империей, когда мы сделаем то, что задумали. Если сделаем… Все эти люди… что с ними будет? Что они будут есть? Удастся ли им выжить? — Она повернулась к нему. Теперь Рейт не видел ничего, кроме ее силуэта. — Добьемся ли мы своего, Рейт? Даже будучи теми, кто мы есть, даже с нашим происхождением… сумеем ли мы осуществить задуманное? Правильно ли поступаем?
Рейт пожал ее руку. В этот момент он наконец полностью осознал, что любит ее. Джесс поняла то, чего, как ему казалось, не мог понять никто: что из всех людей только он имел двойственное отношение к тому, что должно произойти. Она поняла — более того, она разделяла его сомнения.
Его страх. Он молчал о своих терзаниях в первую очередь из-за нее, ибо не мог не помнить, она — из всех людей, работающих во имя освобождения Уорренов — имела самое полное право ненавидеть Империю и ее жителей, которые ради собственного комфорта в качестве источника энергии сжигали уорренцев, их тела и души. Ей он никогда не мог выразить своих сомнений, потому что, казалось, это будет означать, будто он сомневается в ее ценности. В ее праве на жизнь. В отличие от него Джесс всегда была одной из уорренцев — безымянной энергетической единицей, которую должны сосчитать и использовать. Она заслужила право на ненависть. Но Джесс не испытывала ненависти — или по крайней мере все еще понимала, что некоторые части Империи имеют ценность. Она отлично понимала, что по обеим сторонам дилеммы невиновные люди, и их ждет страшная участь.
— Не знаю, — признался он. — Я должен верить, что наше дело правое — что уничтожение душ нужно остановить, не важно, ценой скольких тел. Я знаю, что хорошего решения нет. Не знаю, является ли это лучшим решением. Но ничего другого мы не можем придумать.
— Какие могут быть сомнения? — вмешался Патр. — Империя — это зло, построенное на зле, она преисполнена зла. Ей нужно положить конец. Как вы оба можете сомневаться?
Джесс и Рейт переглянулись, и Джесс сказала:
— А как же иначе?
— Мы уже приземляемся.
Рейт увидел позади Джесс вспышку света.
Пальцы девушки вцепились в его руку железной хваткой.
— Пока не поздно, не лучше ли повернуть обратно? — выговорила она. — Пока мы не успели натворить бед — мы все еще можем повернуть обратно.
Аэрокар тихо стукнулся о землю — не слишком удачное приземление для бога, подумал Рейт. Патр первым выпрыгнул из аэрокара и побежал к тому, что приземлился рядом с ними.
— Я знаю, где мы, — прошептал Рейт своей спутнице. — Это центр трансляции вечерних новостей. В это время все, кроме технического персонала, должны сидеть по домам.
— Значит, мы там, где и должны быть, — прошептала Джесс.
— Да, но не тогда, когда нужно.
Он поднялся. Надо было проверить, сумел ли кто из Соколов выяснить, почему Водор Имриш привел их всех сюда вместо того, чтобы сначала отправить их в Уоррен.
— Ты хочешь остаться здесь?
— Нет.
Джесс явно не кривила душой. Что ж, он не мог ее винить. На ее месте он тоже вряд ли согласился бы сидеть в темноте и ждать объяснений. Они вдвоем вышли. Все аэрокары приземлились на одной из боковых посадочных крыш. Рейт увидел, как кто-то из Соколов уже попытался открыть дверь и обнаружил, что она открыта.
— Система безопасности у них никуда не годная, — сказал кто-то у него за спиной.
— Или же здесь поработал Водор Имриш, — ответил другой.
Все они двигались к открытой двери — Соколы, их тщательно подобранные помощники и Патр.
— Почему все пошли внутрь? Вначале нужно установить защитные заклинания вокруг всех Уорренов.
Рейт схватил одного их Соколов за руку. Тот повернулся к нему.
— Мы уже все сделали. Мы работали несколько часов, Магистр Геллас. У моей команды ушло больше времени, чем мы предполагали, потому что нашим заклинателям помешали заклинатели Драконов, расставленные вокруг Уоррена в Уэст-Шэдоуфол. Наконец все получилось, и нам удалось расставить наши, но…
