Иногда я проводил в комнатах Нотоль по нескольку часов, даже не замечая этого, потому что, когда я возвращался домой, уже наступала ночь, а я сам был страшно голоден, или же солнце вставало, а я полагал, что еще вечер. Иногда я пропускал прочие свои уроки по нескольку дней подряд, так что, когда я снова принимался за фехтование, тело оказывалось негибким и закостеневшим. Я был так увлечен колдовством и занятиями с Нотоль, что почти забыл о тех странных вещицах, которые нашел у себя.
Как бы то ни было, однажды днем, когда я пришел с тренировки по фехтованию, посреди стола в гостиной меня ждал гладкий, плоский кусок дерева. Я послал рабов наполнить мне ванну и приготовить свежую одежду, а сам взял вещицу в руки. Она была меньше ладони, простой и несколько грубоватой, словно ее вырезали тупым ножом. Сзади был прикреплен квадратик металла, отполированный до блеска, так что я мог рассмотреть себя в нем, словно в зеркале. Странность этой вещи напомнила мне о других вещах, найденных в комнатах, и я, пошарив на скамье, нашел там камень, деревяшку и фруктовую косточку с ярко-красным ядрышком.
Лорды ли оставляли мне эти вещи? Возможно, это части загадки, и, когда я найду ответ, я буду готов к… чему-то. У меня не было времени поразмыслить над всем этим, потому что я шел к Нотоль на весь оставшийся день, так что я кинул эти штучки в маленькую коробочку на столике у кровати. Когда я вернусь, я посмотрю на них еще раз и попробую разгадать шараду.
Тем днем, по дороге к дому лордов, я стал свидетелем дуэли между двумя зидами прямо посреди внутреннего двора. Один из воинов, наблюдавших за схваткой, сказал, что эти двое ненавидели друг друга сотни лет и решили, что одному из них пришло время умереть. Когда я пришел в кабинет Нотоль, я спросил, почему зиды-командиры не остановили их. В Лейране солдатам запрещались смертельные поединки, вне зависимости от того, сколько лет противники враждуют.
— Видели их, да? Бессмысленная ссора. И как могут быть полезны воины, столь увлеченные своими личными делами?
Она знала, что случилось — она знала все, что происходило, — но не ответила на мой вопрос.
— Давайте-ка я вам кое-что покажу.
Из пурпурного бархатного мешочка она вытащила тусклое латунное кольцо размером с мою кисть. Нотоль велела мне протянуть руку с раскрытой ладонью. Поставив на нее кольцо, она подула на него и заставила вращаться.
— Внимательно смотрите в него, — сказала она. Когда вращение ускорилось, она убрала руку, и кольцо продолжило движение само по себе, начиная сиять золотистым светом. Все быстрее и быстрее оно крутилось, отражая мерцание свечей и блеск изумрудных глаз, превращаясь в сферу золотисто-зеленого цвета на моей ладони.
— Теперь исследуйте этот шар, — сказала Нотоль, — разложите его сияние внутренним взглядом и найдите дисгармонию. Вот… видите?
Внутри шара я мог разглядеть схватившихся во внутреннем дворе зидов, залитых потом, кровью и ненавистью.
Здесь так много силы, — прошептала мне Нотоль сквозь украшение в ухе. — Ненависть весьма могущественна, как вам известно. Она сделала вас большим, чем вы были прежде, и сделает это снова, где бы вы ее ни нашли. Откройте ей свой разум. Вот, позвольте, я покажу вам…
Через серьгу она дотянулась до меня внутри. Словно отдернув занавес, она отбросила часть моих мыслей, открывая черную, пустую дыру. В эту дыру из вращающегося кольца пролился темный поток, подсвеченный золотисто-зелеными искрами, — чистая, необоримая волна силы. Я никогда не испытывал ничего подобного прежде. Огонь растекался по моим венам, наполняя меня, затопляя легкие и обволакивая кожу. Сердце колотилось в груди, пока я не почувствовал, что сейчас взорвусь.
Нотоль отпустила мой разум и забрала кольцо с моей ладони, пока я захлебывался воздухом.
— Теперь, мой юный принц, — велела она, — попробуйте. Дотроньтесь до того бокала на дальней полке.
Я указал пальцем на поблескивавший в сиянии свечей винный кубок на противоположной стороне комнаты, и он рассыпался миллионом осколков, едва лишь я подумал об этом. Еще три рядом с ним разбились, как только я перевел на них взгляд. Сияние свечей разрослось костром, и тогда я подул в его сторону и погасил его. Я думал о сражавшихся воинах. Я не мог их даже увидеть, но приказал им застыть и знал, что так и произошло, потому что слышал их гневные и испуганные мысли. Я немедленно позволил им дышать, потому что злость воинов обернулась смертельным ужасом. Они задыхались.
Я не знал, что сила может быть такой. Сделав глубокий вдох, я поднял стол одной мощью желания и заставил его летать по комнате. Книга соскользнула с него, но я замедлил ее падение и смог поймать ее прежде, чем она коснулась пола. Все это я проделал, сидя на краешке своего табурета. Все, что казалось мне в последние месяцы трудным или невозможным, теперь сделалось простым.
— Прекрасно сделано, мой юный принц. Лишь несколько человек во всем мире — а может, и никто, кроме нас Троих, — не смог бы вобрать в себя так много и так быстро. Вы будете хорошо справляться. Просто отлично, на самом деле.
Все лорды мысленно были со мной, прикасаясь ко мне, улыбаясь, довольные тем, как замечательно я справился. Я тоже был доволен и не мог думать ни о чем, кроме продолжения.
Когда той ночью я вышел из дома лордов, я ощущал странное возбуждение, но все же заметил, что ночь выдалась исключительно темной. Даже огромные факелы, горевшие у входа во дворец, казалось, давали мало света.
Наверху лестницы в ожидании меня сидел раб. Когда он забрал мой плащ, наши глаза на мгновение встретились, и я почувствовал такую волну ужаса, исходящего от него, что отшатнулся. Он быстро отвел взгляд. Я хотел было прочесть его мысли, но решил, что лучше еще раз взглянуть на головоломку, которую составили для меня. Быть может, я обнаружу какие-нибудь чары, которых не смог определить прежде. Я велел рабу приготовить ванну и ждать меня там.
Как только раб ушел, я достал предметы из коробки и снова изучил их. Куски и обломки. Естественного происхождения, за исключением зеркала. Выбор не случаен. Для создания узора из песка потребовалось много усилий. Жаль, что пришлось его рассыпать. На зеркало тоже должно было уйти изрядно времени, хотя и заметно, что его мастерила неопытная рука. Ни малейшего следа заклинаний.
Мысль дернулась к лейранскому мальчишке, но я сразу же отмел ее. Он был не из тех, кто говорит загадками, даже если бы получил доступ в мои покои. Я перевернул зеркало, пытаясь найти подсказку, но едва увидел свое отражение, как разом забыл обо всех головоломках. Я придвинулся ближе к лампе и взглянул еще раз. По коже пробежали мурашки.
