— Я поняла, госпожа, — поклонилась девушка и, пятясь, вышла из кухни.
— Какая наглость! — продолжала бушевать Ромоно, открывая замок на кладовой. — Эта девчонка совсем не умеет обращаться с деньгами. Слава Вечному Небу, я оказалась здесь.
Глядя на бурю эмоций кипевших на жирном лице, Александра не смогла сдержать усмешки.
— Эй ты, больной? — окликнула ее госпожа. — Ты считаешь, что я сказала что-то смешное?
— Твои речи отличает великая мудрость, госпожа, — поклонилась Алекс, придерживая бок. Рана уже начала себя проявлять неприятным зудом.
— Чтобы ты это лучше запомнил, я, пожалуй, прикажу тебя выпороть, — усмехнулась Ромоно. — Двадцать палок. Как для начала?
«Священное число, — подумала Александра. — Или они дальше считать не умеют?»
— На все воля господ.
— Моя госпожа Ромоно, — вновь рискнула подать голос служанка. — Он только сегодня встал с кровати. Рана еще не затянулась. Прости его, моя госпожа.
— Я знаю, что пожалею о своей доброте, — мощно, с хриплым клокотанием в жирной груди вздохнула госпожа. И оглядевшись вокруг, спросила: — Что у вас там дальше?
— Может быть, пройдешь в гостиную? — поклонилась Симара.
— Конечно! Надо убедиться, что дом еще можно отмыть.
Вслед за госпожой из кухни вышел и соратник. Микан вытер пот.
— Кто эта копна? — тихо спросила Александра.
— Двоюродная сестра нашего господина, — так же тихо ответил повар. — Только Айоро ее терпеть не может.
— А чего она приперлась?
— Я откуда знаю? — огрызнулся повар. — Лучше морковь порежь.
— Вот так всегда, — вздохнула Алекс: «Стоит задуматься о смысле жизни, как жизнь поворачивается к тебе задом».
Вскоре на кухню прилетел Тим и передал приказание госпожи Ромоно: «Греть воду».
— Всех слуг заставят делать уборку! — сообщил мальчик. — Ругается! Грязью, кричит, заросли! Она нам покажет, как надо убираться! Дармоеды мы все! Разорить хотим ее брата! Не знаем, как деньги достаются!
Парнишка махнул рукой и скрылся. «Бедная тетя Сима, — подумала, глядя ему вслед Александра. — А уж Сайо какая бедная!»
Очень скоро по дому пронесся тропический ураган по имени «генеральная уборка». Найденная где-нибудь в углу за мебелью паутинка ввергала Ромоно в священный экстаз. Слуги Айоро, изрядно разбаловавшиеся при «добрых господах», узнали о себе массу интересного. Даже мужчин впрягли «вывозить мешки грязи», скопившиеся за время болезни госпожи Махаро. Александра тоже ползала вдоль плинтуса с мокрой тряпкой.
— А ты почему не работаешь? — раздался недовольный голос Ромоно.
Алекс подняла глаза и увидела в дверях гостиной Сайо.
— Это же госпожа Сайо-ли, — мышонком пискнул Тим.
Широкое как сковорода лицо расплылось в улыбке.
— Моя дорогая, я тебя не узнала. Но почему ты не осталась в школе?
Сайо низко поклонилась и голоском полным глупой радости защебетала:
— Я не могла не встретиться с тобой, моя госпожа Ромоно! Я же столько хорошего о тебе слышала.
— Не надо было бросать учебу. За нее уплачены такие деньги! — продолжала гнуть свое Ромоно. — Или ты думаешь, что мой брат печет монеты как пирожки?
— Прости мою глупость, о мудрая госпожа, — девушка низко поклонилась, казалось, еще миг и она расплачется. — Я больше никогда не позволю себе такого!
— Я рада, что ты правильно поняла мои слова, — благосклонно кивнула Ромоно. — И не обижайся…
— Что ты! — всплеснула руками Сайо. — Как я…
— Не перебивай! — одернула ее женщина. — Слушай, что говорит тетя. Она прожила жизнь и плохому не научит.
— Я всегда буду слушаться тебя, моя госпожа, — поклонилась девушка.
— И это правильно! — кивнула Ромоно. — Кто еще поможет кроме тети?
Сайо подхватила ее под руку и помогла усесться в глубокое кресло.
Александра только усмехалась, продолжая елозить тряпкой по полу. А вот остальные слуги, похоже, пребывали в полной прострации. Еще никогда в их присутствии благородные господа так не унижались. Судя по их взглядам, авторитет Сайо опустился ниже плинтуса. Тетка продолжала что-то «бухтеть» о своей тяжелой жизни, о тяжких испытаниях, выпавших на ее хрупкие плечи, о госпоже Айоро, отвратившей своего мужа от любящей сестры, и т. д. Сайо оставалась стоять, почтенно согнувшись и с благоговением внимая фонтану мудрости, извергаемому густо накрашенными, толстыми губами. Просвещая неразумную племянницу, госпожа Ромоно не забывала покрикивать на слуг. Заметив, что женщина вытирает покрытый каплями пота лоб, Сайо предложила:
— Не выпить ли нам чаю, моя госпожа Ромоно?
— Распорядись, пусть принесут, — благосклонно согласилась тетя.
— Может быть, приказать накрыть в беседке? — поклонилась девушка. — Там прохлада, ветерок и цветы кругом.
Видя, что женщина колеблется, Сайо, вздохнув, добавила:
— Посмотришь на наш сад. Может быть, подскажешь, как лучше обустроить его.
От такого предложения сестра господина Айоро отказаться не могла. Опираясь на почтительно подставленную ладонь девушки, Ромоно, тяжело переваливаясь, вышла из гостиной. Слуги перевели дух.
— Теперь эта… госпожа наведет здесь свои порядки, — горько вздохнула Токи. Её поддержали несколько голосов, мгновенно стихнувших, после того как в комнату вошел один из соратников Ромоно. Если использовать армейское выражение старшего брата Саши Дрейк, «духи резко зашуршали».
Чубсо ждал этого визита. Барон Татсо, не поздоровавшись, прошел в комнату и опустился на стул, демонстративно положив меч на колени.
— Я рад видеть тебя, мой господин, — поклонился «гость сегуна» и, прихрамывая, подошел ко второму стулу.
— У тебя есть, что мне сообщить? — грубо спросил Татсо.
— Да и нет, мой господин, — ответил Чубсо.
— Выражайся яснее! — нахмурившись, потребовал барон.
— Теперь я знаю наверняка, что твой сын погиб. Я знаю, где находится его тело, — проговорил Роно. — Но я не смог отыскать его убийц.
— Где? — подскочил старик. — Мой сын должен быть похоронен в замке.
— Боюсь, это невозможно, — покачал головой собеседник.
— Для Татсо нет ничего невозможного, когда речь идет о семье! — рявкнул барон. — Где мой мальчик?
— На дне реки, которая разделяет город и пригород.
— Что еще за речка? — нахмурился старик. — У нее хоть есть название?
— Оно слишком неблагозвучно, — поморщился Роно.
— И все-таки?
— Если ты так хочешь, мой господин, — вздохнув, ответил Чубсо. — Тело твоего сына на дне Засранки.
Барон вскочил:
