Эта мысль принесла ему покой, и он даже улыбнулся.
– Мои дети были здоровы?
– Да, только сильно встревожены. Полагаю, сейчас они уже добрались до замка Ларра и находятся в полной безопасности.
– Особенно после того, как госпожа Фейнне открыла им ворота в эльфийский мир, – добавил Талиессин.
Элизахар пожал плечами.
– Они знают о проклятии сумерек гораздо больше, чем вы или я, потому что они сами и есть проклятие сумерек. Его логическое завершение.
– А исток? – спросил Талиессин.
– Полагаю, вы догадываетесь, – отозвался Элизахар. – Исток этого проклятия – король Гион. Начало и конец должны соединиться. – И, увидев, как застыло лицо регента, Элизахар наклонился вперед и быстро взял его за руку. – Вам следует научиться доверять своим детям, государь. Они уже выросли и в состоянии отвечать за собственные поступки. Они мудры и добры. Добрее и мудрее нас с вами. И у них хорошие спутники.
– Даже тот, рыжий? – криво улыбнулся Талиессин.
– Да, – ответил Элизахар. – Верьте мне. И верьте им. И… – Он снова широко зевнул и смущенно извинился. – И давайте будем наконец спать. Проклятие, я становлюсь старым!
* * *
Элизахар безмятежно проспал всю ночь и пробудился с первыми лучами солнца. Он торопился домой, к Фейнне. Регент еще не проснулся, когда Элизахар уже спешно застегивал пояс с мечом. Он бросил на Талиессина прощальный взгляд, улыбнулся спящему, как будто тот мог его видеть, – и Талиессин, не поднимая век, отозвался сонной улыбкой. Должно быть, увидел происходящее во сне, решил Элизахар.
Он вышел из палатки. Солнце недавно поднялось, и его юные лучи озаряли угли, оставшиеся от деревни, вытоптанное поле, грязные пятна там, где лежали тела погибших.
Землевладелец, которого весть о разорении застала в каком-то из соседних городков, уже прискакал и теперь с потерянным видом бродил по полю, то и дело трогая сломанные колосья. Завидев Элизахара, бедняга бросился к нему, но герцог остановил его движением руки:
– Регент еще отдыхает, не тревожьте его. Подождите, пока он проснется, обратитесь к нему с просьбой, и он все устроит.
– Мои люди, мой урожай, – причитал землевладелец. – Вы видели, что они сделали?
Элизахар схватил его за рубаху на груди, скрутил.
– Регент – Эльсион Лакар, милосердие присуще ему больше, чем справедливость. Проклятие, он – самый добрый государь на свете! Обратитесь к нему с просьбой… а меня оставьте в покое.
Элизахару подвели коня. Он уселся в седло и пустился прочь легкой рысью. Землевладелец с полуоткрытым ртом уставился ему в спину.
Элизахар приблизился к своему трубачу. Медленно и гнусаво пропела труба герцога Ларра, и те из солдат, кому было приказано возвращаться с герцогом в замок – их известили об этом накануне, – приблизились к своему командиру.
– Едем налегке, – распорядился Элизахар. – Телеги и лошади остаются Талиессину.
– А что мы будем есть, Элизахар? – спросил один из старых солдат.
Герцог Ларра повернул к нему голову и чуть усмехнулся.
– Нас всего пятнадцать, – сказал он. – По пути мы встретим шахтерские поселки. За деньги еда для нас найдется. А самое смешное… – Он помолчал, прежде чем широко улыбнуться и закончить: – Самое смешное теперь заключается в том, что герцог Вейенто – это я.
Кругом захохотали, принялись стучать рукоятями мечей в разбитые щиты. К Элизахару потянулись руки – каждый норовил дружески хлопнуть его по плечу, коснуться локтя или колена.
– Ну ладно, – сказал он, хмурясь с деланной суровостью. – У нас мало времени. Талиессин разберется со всем, что мы здесь наворотили. Уносим ноги, ребята, пока нас не заставили выгребать навоз!
И отряд с криками помчался прочь по полю, оставляя за спиной пожарище и трупы. Несколько солдат уже копали большую яму для общей могилы. Они проводили проезжающих мимо угрюмыми взглядами, но ничего не сказали.
* * *
Все произошло в точности так, как предсказывал Элизахар: в первый же вечер, когда отряд вошел в герцогство Вейенто, их приняли в одном из шахтерских поселков. Люди хотели знать обо всем, что произошло в Королевстве, и Элизахар охотно ответил на все их вопросы.
– А герцог? – Они теснились к всаднику, засматривали ему в лицо, пытаясь угадать ответ прежде, чем он прозвучит. – Что случилось с нашим герцогом?
Потрясенный увиденным, Элизахар воочию убедился в том, что Вейенто здесь действительно любят. Этих людей с закопченными лицами и черными руками на самом деле беспокоила судьба их обезумевшего, разгромленного повелителя.
И Элизахар сказал:
– Вашего герцога не нашли на поле битвы. Скорее всего, его, раненного, вынес кто-то из верных людей. А если это так, то он скрывается поблизости, и я найду его.
– Раз вы теперь, волей регента, – наш господин, – послышался еще один вопрос, – то как вы поступите с Вейенто?
– Если он еще жив, – медленно проговорил Элизахар, – то я не трону его. Он будет жить в почете и покое, среди вас.
В толпе одобрительно загалдели. Элизахар с непроницаемым лицом смотрел на шахтеров. Он знал: если только ему доведется отыскать Вейенто и тот действительно будет еще жив, то продлится такое положение недолго. Герцог Вейенто неизбежно погибнет – от открывшейся раны, от несчастного случая, от несварения желудка. Каким бы хорошим парнем ни был Элизахар, он был порождением Ларренса и очень хорошо умел разделять честные поступки и поступки разумные.
Элизахара с прочими солдатами отвели на шахтерскую кухню и накормили до отвала. Каждый старался угодить новому герцогу – особенно за то, что тот обещал соблюдать все законы, установленные в Вейенто, и пощадить их прежнего господина. Странно, думал Элизахар, они прекрасно отдают себе отчет в том, что Вейенто потерял рассудок, что он втравил герцогство в безнадежную войну, и тем не менее продолжают любить его. А ведь он даже не дал им свободы, ибо эти люди, связанные контрактом, почти не отличаются от крепостных – разве что работа у них потяжелее.
– У нас все по закону, – втолковывали Элизахару, пока тот, почти не слушая разговоров, утолял голод и жажду. – Не так, как в Королевстве. Если провинился – накажут, но по справедливости. А ежели, наоборот, все выполнил и даже сверх нормы – наградят, но опять же по справедливости, как оговорено в контракте.
– Я буду соблюдать закон, – заплетающимся языком обещал Элизахар.
От сытной еды, от тепла он сразу опьянел, и теперь его клонило в сон. Он едва успел сказать, чтобы выставили хотя бы двоих часовых, как заснул мертвым сном прямо на кухне, на лежанке, где обычно отдыхала стряпуха.
Ночь прошла на удивление спокойно, и утро не принесло никаких новостей. О беглом герцоге Вейенто по-прежнему не было никаких известий. Элизахар с товарищами покинул поселок одновременно с рабочими: те отправлялись в шахты, солдаты – дальше на север, к замку Ларра.
