— Что это? — прошептал он, вскакивая и подходя к Фродо. — Я что-то почувствовал во сне. Зачем ты обнажил свой меч?
— Голлум, — ответил Фродо. — По крайней мере, я так считаю.
— А! — сказал Арагорн. — Значит, ты уже знаешь об этих тихих шагах за нами? Он шел за нами в Мории вплоть до Нимродэль. Когда мы поплыли на лодках, он лег на бревно и греб руками и ногами. Я пытался раз или два ночью захватить его, но он хитер, как лиса, и скользок, как рыба. Я надеялся, что Река собьет его со следа, но он слишком хорошо ориентируется в воде.
Завтра надо попытаться плыть быстрее. Ты ложись, а я посторожу оставшуюся часть ночи. Хотелось бы, чтоб эта жалкая тварь попала мне в руки! Он мог бы быть нам полезным. А если не выйдет, нужно от него как-то оторваться. Он слишком опасен. Ночью он может убить кого-нибудь, и он может навести Врага на наш след.
Ночь миновала, но Голлум больше не показывался. После этого случая все стали бдительными, но Голлума больше не видели. И если он продолжал идти за ними, то очень осторожно и умело. По просьбе Арагорна теперь гребли бодрее, а берега быстро проплывали мимо. Но путники почти не видели окрестной местности, потому что плыли в основном ночью и в сумерках, отдыхая днем в укрытиях. Наступил уже седьмой день пути, но никаких особых событий не произошло.
Погода была по-прежнему плохая, небо затягивали облака, дул восточный ветер. Но к вечеру небо на западе прояснилось, и среди серого моря облаков появились желтые и бледно-зеленые просветы. Показался белый лунный серп, отражавшийся в отдаленных озерах. Сэм взглянул на него и наморщил лоб.
На следующий день все вокруг по обоим берегам начало быстро меняться. Берега стали каменистыми и более крутыми. Вскоре путники уже проплывали мимо скалистых холмов, по обоим берегам поднимались крутые склоны, поросшие густым терновником, переплетенным ежевикой и разными ползучими растениями. Над зарослями нависали низкие обветренные скалы с глубокими расщелинами, поросшими темным плющом. Еще дальше возвышались горные отроги, увенчанные изогнутыми под ветрами лиственницами и пихтами. Путники приблизились к серой холмистой местности Эмин-Муил — южной окраине Диких земель.
На скалах и ущельях было множество птиц, и весь день высоко в бледном небе кружили черными точками птичьи стаи. Отдыхая на привале, Арагорн озабоченно глядел на птиц, размышляя, не сделал ли уже Голлум свое злое дело и не разносятся ли вести о их походе по Диким землям. Позже, когда садилось солнце и отряд стал готовиться в путь, Арагорн увидел в небе черную точку: высоко в небе кружила большая птица, она то парила на месте, то направлялась к югу.
— Что это, Леголас? — спросил он, указывая на небо. — Мне кажется, это орел.
— Да, — ответил Леголас, — это орел, охотящийся орел. Хотел бы я знать, что это предвещает. Так далеко от Гор!
— Мы не двинемся до полной темноты, — решил Арагорн.
Наступила восьмая ночь пути. Она была тихой и безветренной, восточный ветер утих. Тонкий полумесяц луны поблек в угасающем закате, но небо было ясное, и только далеко на юге виднелись большие облака, еще слабо светившиеся. Появились звезды.
— В путь! — сказал Арагорн. — Нам предстоит еще один ночной переход. Мы достигли тех мест, которые я не очень хорошо знаю. Я никогда не добирался сюда по Реке, но бывал и дальше, у порогов Сарн-Гебир. Но я думаю, что до них еще много миль. Здесь может быть много опасных мест: камней, скалистых островов в потоке. Нужно грести осторожно, не слишком спешить и быть внимательными.
Сэму, находившемуся в передней лодке, была поручена роль наблюдателя. Он лег и стал всматриваться в полумрак впереди. Ночь была темной, но звезды сверкали очень ярко и отражались в Реке. Приближалась полночь, и они плыли уже довольно долго, изредка пуская в ход весла, когда Сэм вдруг вскрикнул. Всего лишь в нескольких ярдах впереди он увидел выступающее из воды темное пятно и услышал шум воды. Быстрое течение сворачивало влево, к восточному берегу, где русло было чистым. Проплывая мимо, путешественники ясно видели вспенившуюся воду забурлившей Реки: течение разбивалось о скалы, торчащие из воды как неровные зубы. Лодки сблизились.
— Эй, Арагорн! — закричал Боромир, когда его лодка ударилась о головную. — Это безумие! Мы не сможем пройти через пороги ночью. И ни одна лодка не сможет преодолеть Сарн-Гебир ни днем ни ночью.
— Назад, назад! — кричал Арагорн. — Поворачивайте! Поворачивайте, если можете! — Он погрузил весло в воду, стараясь удержать лодку и повернуть ее. — Я ошибся, — сказал он Фродо. — Я не думал, что мы зашли так далеко, Андуин течет быстрее, чем я считал. Сарн-Гебир должен быть совсем близко.
С огромными усилиями они справились с лодками и направили их дальше, но вначале они лишь медленно продвигались по течению, и все ближе и ближе их прибивало к восточному берегу. Темный и зловещий, возвышался он в ночи.
— Все вместе, гребите! — кричал Боромир. — Гребите! Или нас унесет к скалам!
В тот же момент Фродо почувствовал, как днище их лодки заскребло по камню.
И тут же послышался звон тетивы, несколько стрел просвистело над их головами, а некоторые упали среди них. Одна ударила Фродо в спину, и он с криком упал вперед, выпустив весло, но стрела отскочила, не пробив его кольчугу. Другая стрела пробила капюшон Арагорна, а третья воткнулась в планшир второй лодки рядом с рукой Мерри. Сэму показалось, что вдоль длинного берега бегут черные фигуры. Казалось, они совсем рядом.
— Ирч! — воскликнул Леголас, обратившись к родному языку.
— Орки! — закричал вслед за ним Гимли.
— Уверен, что это дело рук Голлума, — сказал Сэм, обращаясь к Фродо. — И место выбрано отличное. Река несет нас прямо к ним в руки.
Все схватились за весла, даже Сэм. Каждый момент они ожидали, что в них попадет стрела с черным оперением. Вокруг них свистело много стрел, они падали в воду поблизости. Было темно, но оркам, хорошо видевшим в темноте, это не мешало. Путники при свете звезд могли бы оказаться отличной мишенью, если бы не серая одежда эльфов Лориэна и не серое дерево лодок. Лишь это одно мешало лучникам Мордора.
Гребок за гребком путники уходили от берега. В темноте трудно было убедиться, что они действительно движутся, но вот меньше стала бурлить вода, а тень восточного берега отступила в ночи. Наконец, насколько можно было судить, они достигли середины Реки и уже миновали опасные скалы. Изо всех сил они гребли теперь к западному берегу. Только в тени нависших над водой кустов они остановились и перевели дыхание.
