невинно посмотрела на меня, в то время как глаза Серафины расширились.
― У тебя было что-то другое на уме? ― спросила меня Лиандра. ― Неужели, ты предпочёл бы суд? Если да, то кто-то тебя предал.
― Да, ― прорычал я. ― И я уже знаю, кто.
― Надеюсь, вы сможете мне это объяснить! ― немного позже сказал я лейтенанту Штофиску.
Лейтенант напряжённо стоял передо мной. Я бы с удовольствием схватил его за тонкую шею и встряхнул.
― Да, сэр! ― храбро ответил он.
― Ну, давай!
― То, что вы собирались сделать, сэр, было неправильно.
― Так ли это?
― Вы планировали использовать суд над вами для ареста всего торгового совета и заставить их служить короне, а не золоту.
― А что, если и так?
― Это было бы слишком грубо, генерал Копья, ― промолвил Штофиск, сглатывая, на его лбу выступили капельки пота. ― Это заставило бы купцов сохранить своё лицо и дать отпор. Ведь на кону была бы их шея, а они очень за неё пекутся.
― Пусть бы немного побарахтались, ― отозвался я. ― Я бы отрезал им их жадные шеи. Солдаты уже стоят наготове, чтобы конфисковать имущество. Это всё ещё может случиться.
― Они об этом знают. Вот почему уже приняли меры. Одиннадцать из них были принесены в жертву, доказательства прямо сейчас передаются инквизитору. Кроме того, каждый из них пообещал поддержать войну против Талака всем сердцем, а если быть точнее, всем кошельком. В Янас отправили зерно и другую помощь, и они снизят цены, чтобы более справедливо распределить расходы войны. ― Он посмотрел мне в глаза. ― Вы получите больше, чем могли бы потребовать, и никто не останется безнаказанным.
― Может всё и так, тем не менее, вы нарушили свою клятву! ― холодно произнёс я.
― Нет, ― храбро ответил Штофиск. ― Я знал, что вы собираетесь сделать, но как бы мне ни было тяжело, я молчал. Да мне и не нужно было ничего говорить, потому что весь процесс запустил мой отец.
― Как так?
― Он говорит, что увидел это в книгах ― и в ваших глазах. Он верит, что вы выступили бы даже против самих богов, если бы они задели ваши интересы. Теперь он председательствует в торговом совете и угрожает вашим гневом любому, у кого появляются дурные мысли.
― Неужели?
― Да, ― поспешно подтвердил лейтенант. ― Он говорит о вашем гневе так, словно это конец света, и требует от совета проявить явное раскаяние. И теперь из их раненых сердец течёт золото. Много золота. Целые ящики. Достаточно, чтобы оплатить три войны. ― Он сглотнул. ― Мой отец сказал, что если такого искупления вам недостаточно, то делайте, что должны. Однако в таком виде совет гораздо ценнее, чем если запереть его в темницу или отправить на виселицу.
Я тихонько засмеялся.
― Ваш отец хотя бы получил от этого прибыль?
― О да, ― засиял он. ― Теперь отец председательствует в совете и захватил еще два банка. Мать расширяет свой флот и получит три дополнительных склада. О, вы спросили в шутку?
― Не совсем, ― вздохнул я. ― Я почти этого ожидал. Вот, лейтенант. ― Я достал из ящика небольшую коробочку, открыл её и показал два маленьких золотых знака отличия, в виде копья. ― Не случись этого, вы могли бы обменять мечи на вашем воротнике на них. ― Я закрыл коробочку и убрал обратно в ящик. ― Теперь это займет некоторое время. И если вы снова заставите меня сомневаться в вашей верности, это будет стоить вам головы, даже если я сверну ее сам. Теперь идите к своим родителям и скажите, что то же самое касается и их. Свободен!
― Да, сэр! Генерал Копья, сэр! ― воскликнул он, отдал под козырёк, развернулся на каблуках и сбежал.
46. Правители королевств
На следующее утро мы вместе стояли на платформе во дворе цитадели и встречали правителей королевств, входивших в зал королевского совета. Красочное шествие со знамёнами, флагами, драгоценными одеяниями, дружескими улыбками и повелительными приветствиями.
Процессия началась на Храмовой площади, где священники благословили правителей, затем проследовала по наводнённым по бокам людьми улицам к цитадели, и даже здесь каждый свободный от службы солдат глазел на благородных господ. И снова атмосфера напомнила атмосферу народного гуляния. На самом деле казалось, что один праздник слился с другим.
Лиандра тоже прошла там внизу с Зокорой и Варошем рядом с ней. По сравнению с другими, она выглядела почти незаметно и без какой-либо роскоши, но и её встречали громкими приветствиями. Ангус всё ещё немного прихрамывал, но глаза у него блестели. Между ним и Рагнаром сияя и улыбаясь шла Врелда. Файлид была само спокойствие, Армин тоже делал вид, словно ничего особенного не происходит.
Рядом с принцем Тамином была сэра Левин, которая толкала инвалидное кресло баронета фон Фрайзе. Он тоже бросил на нас короткий взгляд и мрачно мне кивнул.
Мы последовали за правителями в цитадель, где большая часть свиты осталась стоять у ворот тронного зала, щебеча, словно разноцветная стая гусей.
Когда последний из помазанников вошёл в тронный зал, тяжёлые ворота закрылись с глухим стуком, от которого задрожал пол.
― И что теперь? ― спросила меня Серафина, когда мы отвернулись, чтобы уйти.
― Не знаю.
― Я имею в виду, каков твой план?
― У меня его нет, ― ответил я.
― Мне даже кажется, что ты говоришь серьёзно! ― медленно произнесла она. ― С тех пор как мы прибыли в Аскир, ты всё время что-то замешивал и двигал, а теперь говоришь, что больше ничего не приготовил?
― Я лишь следовал простому принципу: собери столько друзей, сколько сможешь, хорошо вооружи их и надейся на богов. Это правда, я направлял и двигал, и даже убедил коменданта, но это всё, что я смог. Теперь всё зависит от наших друзей, союзников и богов. Там вершится высокая политика, а это не моя тема, ― сказал я, указывая на закрытые ворота, перед которыми посланники королевств образовали разношёрстную компанию. ― Я лишь надеюсь, что понимание и благоразумие всё ещё имеют там место.
― Что это за соглашение, которое ты навязал коменданту? ― почти шёпотом спросила она. ― И как?
― Я рассказал и показал ему всё, что знал о враге. Также сообщил о своих опасениях относительно того,
