Бывалый воин погрузился в собственные мысли, но обратил внимание, что Орлак ушел в сад и, как он надеялся, направится потом в личные покои. Кайрус не услышал, как к нему сзади подошел человек. Когда рука опустилась ему на плечо, только годы тренировок позволили ему не вскрикнуть от испуга и удивления. Он развернулся с мечом в руке, и мгновение спустя понял, что его испугал Херек.
— Прости, — тихо сказал прайм-офицер. Кайрус силой воли привел дыхание в норму.
— Что ты здесь делаешь, парень?
Именно так Кайрус обращался к Хереку в старые добрые времена. Херек, который обычно был очень серьезным и отвечал сухо, на этот раз улыбнулся.
— Не мог тебя бросить.
— Но я же именно это и приказал.
— Я отменил твой приказ. Я — старший по званию. В любом случае, зачем мы здесь?
— Из-за Паладинов, Джуно и Адонго. Они защищали Лаурин, с которой связаны. Нам нужно их спасти.
— Откуда?
— Очевидно, из караульного помещения.
— А откуда это известно? — прошептал Херек, осторожно оглядываясь.
— Мне об этом сказал Орлак.
Херек на мгновение замолчал, обдумывая услышанное.
— Зачем твоему заклятому врагу предоставлять тебе полезные сведения?
Кайрус покачал головой:
— Понятия не имею. Я прикидывал, верить ей или нет, когда ты меня испугал.
— И что?
— Так и не решил. Хела в безопасности?
Херек хитро посмотрел на бывшего командира. К счастью, было слишком темно, и прайм-офицер не заметил, насколько разозлен на себя его друг из-за того, что спросил про Хелу, а не про Сэйрел.
— Пока королеву Сэйрел спрятали, — ответил Херек. — Твоя Хела с ней.
— Она не «моя Хела».
Херек пожал плечами.
— Женщины в безопасности, и их защищает старший член совета старейшин. Лаурин тоже в безопасности, чему я очень рад. Она уже на причале.
Кайрус перевел взгляд со щенка, который вошел в сад, на солдата, который скорчился рядом с ним.
— Ты имеешь в виду — на «Вороне», который сейчас уже идет к Киракавии?
Херек вздохнул:
— Никто не отправится без тебя.
— Будь ты проклят, Херек! Я же отдал приказ! — прошипел Кайрус.
— А я тебе ответил. Я его отменил. Теперь давай освобождать этих людей, и тогда уже отправимся на корабль все вместе.
Кайрус кипел внутри и молчал.
— Ты снова собираешься обращаться к своей интуиции? — спросил Херек, рискуя разжечь легендарный гнев Кита Кайруса.
К счастью, этого не случилось. Кайрус внезапно встал, и прайм-офицер последовал его примеру.
— Он знал, что я здесь. Он слишком умен. Он также преднамеренно сообщил мне эту информацию, как и вернул нам Лаурин.
— Ты что-нибудь из этого понимаешь?
Кайрус покачал головой.
— Нет. Но ко мне вернулась память после возвращения всех Паладинов в мир. И я помню, что этот сумасшедший, с которым мы сражались на протяжении веков, обладал определенным благородством. Когда один из нас сдавался, не в силах больше противостоять его атаке, он прекращал ее. У него имелись какие-то принципы и чувство собственного достоинства. Он позволял нам какое-то время оплакивать потерю. Вел Орлак себя странно. Он был безжалостен, обладал огромной силой, но, тем не менее, иногда странно демонстрировал милость.
— И ты думаешь, что сейчас как раз проявилось это благородство? И поэтому он сказал тебе, где находятся твои друзья? — пораженно спросил Херек.
Кайрус пожал плечами.
— Я не знаю. У меня нет объяснений. Он вернул нам Лаурин. Зачем ему это делать? Он мог сегодня убить меня, причем гораздо быстрее, чем человек способен моргнуть глазом. О, Свет, он мог убить нас всех, включая Короля. Но не сделал этого, что ставит в тупик. Орлак никогда не был предсказуемым, это точно. Но на этот раз я точно ничего не понимаю.
— А ты можешь связаться с этими двумя друзьями, как связываешься со своим парнем?
— Я бы это сделал, но, боюсь, нас подслушивают.
— Но он уже сам показал тебе путь!
— Нет. Я имею в виду другого, которого он упоминал. Доргрила.
— Ну тогда давай пробираться к караульному помещению. Время-то идет.
— Вот именно, — кивнул Кайрус. — Не думаю, что стража с радостью отдаст пленных. Ты готов погибнуть, сражаясь рядом со мной, Херек?
— Я всегда был к этому готов, — ответил прайм-офицер, доставая меч.
* * *
— Я должен пойти к нему, — настаивал Рубин. Джил потер глаза.
— Я это запрещаю.
Рубин и глазом не моргнул, выражение его лица не изменилось. Он просто смотрел прямо в глаза королю и не отводил взгляда, затем тихо заговорил.
— Мы с вами похожи. Ни один из нас не знал настоящего отца, но мы знали любовь, которая очень похожа на родительскую.
Король был ошарашен — не внезапной сменой темы разговора, но тем, что Рубин, похоже, знал такие точные детали.
— И что? — спросил Джил, словно защищаясь.
— Это все, — ответил Рубин. — Я должен идти. Лаурин проснулась. Я думаю, что вам следует находиться рядом с ней.
— Откуда ты знаешь? Я заглядывал к ней несколько минут назад.
— Я ее брат, сир. Мы… связаны.
Рубин развернулся, и Джил смотрел, как молодой человек покидает корабль и целеустремленно уходит в ночь. Ну и парень! Он только и делает, что ставит людей в замешательство.
Джил направился к трапу, который вел вниз, к каютам, и выкрикнул новый приказ Локки.
— Я готов и могу отплыть, когда вы будете готовы, сир… И когда на мой корабль вернется прайм-офицер Херек. Без него я не отчалю, — ответил капитан «Ворона».
Король сказал себе, что из-за всего этого неподчинения должны полететь головы. Но дело было в том, что чувство опасности отходило на второй план. Он думал о том, что в капитанской каюте лежит молодая женщина, которую он очень сильно любит. Внезапно в этот момент все перестало иметь значение, кроме мысли о том, что она в безопасности.
Он бросился к ней, перепрыгивая через две ступеньки.
* * *
Они почти все сделали, почти добились успеха, не пролив ни капли крови. Ни один человек не рухнул без сознания. Кайрус считал, что Орлак, вероятно, даже снял часть стражи в ту ночь, потому что войти в караульное помещение оказалось даже слишком легко, как и найти дорогу в подземные камеры.
— Где все? — нервно прошептал Херек.
— Считай, что нам повезло, но все равно прикрывай мне спину.
Два солдата очень осторожно ступали, спиной к спине продвигаясь по короткому темному коридору. В одном конце тускло горел единственный факел. Они как раз направлялись туда.
Они подошли к последней камере и заглянули в тень, моргая. Мужчины с трудом различили в глубине тела, свернувшиеся на полу.
