– В самое первое полнолуние после весеннего равноденствия, – подтвердила я. – Из листьев эйда.
– Здесь не растет эйд, – с подозрением проговорил Павиан, но оба глаза открыл и весь как-то прямо оживился.
– Зато растет в Кюлисе, откуда я родом.
В нашем доме в Кюлисе действительно весь подпол был уставлен банками с этими лунными лепешками, которые готовила моя бабуля. Правда, никто их не ел, в том числе и она сама. Такие лепешечки были сильно на любителя.
Я прихватила одну баночку с собой в самый последний момент в качестве светильника. Ну и вообще, чтоб что-то съестное было в дороге. Так, на всякий случай…
И вот, гляди-ка, пригодились бабушкины заготовки!
– Ты и ты, – бросил остроухий двум девушкам из стайки. – Так и быть, можете оставить свои пирожки и сладости около моего покоя. Может, в гости кто зайдет ¬– угощу.
После чего цыкнул на тех своих поклонниц, которые настолько не хотели с ним расставаться, что пожелали отправиться за нами. После мы, наконец, пошли ворошить один из моих мешков на предмет угощения.
– А я о тебе наслышан, дриада, – заявил комендант по дороге. – Хэлли Сенфрид, верно? У нас тут только и разговоров, что о бескрылой, которую взяли в академию крылатых благодаря редкому дару. А мне что-нибудь можешь предсказать? Например, когда я увижусь с родственниками?
– Это у меня неконтролируемо, – осторожно сообщила я.
Честно говоря, я уже как-то успела подзабыть про свой редкий дар провидения, благодаря которому и оказалась здесь. И ненужная слава была мне, конечно, ни к чему. В поисках монеточки она скорее навредит, чем поможет… Но тут уж ничего не поделаешь, назвалась груздем – полезай в кузов…
– Неплохо, – ухмыльнулся эльф. – Я знал несколько пифий, и ни одна не могла прорицать по первому требованию.
Так это была проверка?! Да уж, с этим парнем нужно держать ухо востро!
В покое Рендал (своей эту комнату у меня как-то язык не поворачивался), эльф бесцеремонно завалился на ее клетчатую кровать, наблюдая за тем, как я роюсь в мешке.
Вот будет номер, если окажется, что я что-то напутала, и бабулины лепешки с собой в академию не прихватила! Вряд ли Павиан это простит – наживу себе еще одного врага. Но стеклянная баночка, наполненная светящимися комочками, которые плавали в ней, точно в невесомости, была на месте. И я с торжеством ее выудила.
Эх, жаль, хороший бы вышел торшер мне на прикроватную тумбочку! Но раз эльф так голодает – жалеть ценный продукт не буду.
– Они, – счастливо проговорил Павиан, и встряхнул банку, отчего комочки задвигались интенсивнее. – Из листьев священного эйда, испечены в ночь равноденствия с соблюдением всех правил. Благодарю покорно за этот деликатес.
– Бабуля лично закручивала, – с гордостью сообщила я.
Но Павиан не услышал. Он отколупал крышку, и, постанывая от удовольствия, сунул в рот сияющую желешку.
– Я бы на твоем месте была поаккуратнее, – я кивнула на клетчатое покрывало Фурии, усыпанное лунными крошками. – Сурия не особо в настроении.
– А она вообще когда-то бывает в настроении? – с набитым ртом поинтересовался эльф и вдруг хихикнул. – Ну, кроме дней, когда занятия у них ведет только душка проректор… Где там он у нее был?
Одной рукой удерживая банку, он дотянулся другой до прикроватной тумбочки Сурии, сделал пару магических пассов, чтобы открыть, и извлек на свет божий розовое, как пряник, сердечко-медальон на жемчужной цепочке. В акварельном образе, который был в него вписан, я без труда узнала магистра Аэлмара.
– Иди ж ты, особые чары на тумбу наложила, чтоб, не дай мировое древо, не нашел кто, – заметил Павиан, поигрывая медальоном. – Думала, и со мной этот номер пройдет? Да я этот корпус как свои пять пальцев знаю!
Что очень и очень мне пригодится. Но вслух я сказала другое:
– Ну, почему бы и нет? Отношения у них, чувства… Любовь, наверное…
Павиан аж поперхнулся очередной лунной лепешкой:
– Отношения? Чувства? Любовь? Это у Сурьки-то с Джерлассом Аэлмаром? Кто это тебе такое сказал, Хэллия-дриада?
– Ну, видела я их как-то в таверне. На свидании. С розами, все дела…
О том, что я сама там делала, предпочла скромно умолчать.
– Охотился наш дракон тут… на кое-какую нечисть. И наводочка образовалась – на злачные места города. Сурька с ним навязалась, как лучшая ученица. Вот и пришлось бедняге Джерлассу изображать с ней влюбленную пару, – расхохотался Павиан. – Зная Сурьку, скорее, она сама себе розочки прикупила, нежели проректор ей подарил.
Вот оно что! Так значит, я ему не просто свидание сорвала, а боевое, можно сказать, задание. В таком случае, его злость понятна. Может, он вообще меня за эту самую нечисть принял?
Впрочем, все равно этот дракон до крайности мне неприятен. И открывшиеся обстоятельства никак моего отношения к нему не меняют.
Отвратительный тип!
Неужели было непонятно, что я честная дриада, а не какая-то там… Нечисть мерзопакостная!
Ну и пусть я в этот момент играла с орками в нарды. И была под действием метаморфного зелья. И пробежалась по их столу. И воспользовалась несанкционированным порталом. И в целом выглядела очень даже подозрительно.
Нельзя же вот так сразу оскорблять кого бы то ни было недоверием!
– Она ж влюбленная в него, без памяти влюбленная, драконесса наша боевая, – продолжил Павиан и бесцеремонно зашвырнул медальон обратно в ящик. – Проходу куратору своему обожаемому не дает. Зная Сурькину настырность, нелегко приходится нашему проректору, ох нелегко. Одно хорошо – меня миновала чаша сия!
И эльф три раза осенил себя наперствием, после чего закинул в рот еще пару желеек.
Забавно. Искренне полагала, что у Аэлмара с Фурией любовь-морковь. Впрочем, мне все равно на отношения дракона с кем бы то ни было.
Главное, чтоб меня не трогал.
– А твоей беде я, так и быть, помогу, Хэллия-дриада, – продолжил комендант и в пальцах его появился узорчатый ключ – совсем не такой простецкий, каким я эту комнату открывала. – Видел, как Сурия, словно ошпаренная, вылетела и уже наслышан о ее к тебе... м-м-м... неприязни. Бабушке своей жаловаться побежала, она частенько так делает. Ну, или еще какой жертве, кто на дороге попадется. Есть одна тайная комнатка, как раз неподалеку от моего покоя. Я вообще ее для себя берег, хотел территорию свою расширить… Но, так и быть. На, дриада, живи! От сердца отрываю.
Павиан положил красивый ключик на раскрытую ладонь, а я радостно протянула руку. Лисьи глаза засверкали весельем, а яркие губы эльфа растянулись в ухмылке.
Он убрал руку, но дриады так просто не сдаются!
Всерьез вознамерившись завладеть ключом от тайной комнаты, я потянулась за ним еще и еще.
В результате чего, взметнув юбками, грохнулась прямо на эльфа, который довольно захохотал и вместе со мной откинулся на постели Сурии.
Именно в этот момент дверь комнаты открылась, и на пороге показались Фурия Рендал, профессор Карис, а так же проректор Джерласс Аэлмар собственной персоной.
Замыкала торжественную процессию группа поддержки Фурии – Браниса и Трисба маячили где-то на задворках.
Вот принесли же ж шиликуны!
ГЛАВА 9. Не буди в драконессе зверя
– Ах, вы… Вы! А ну-ка брысь с моей кровати, развратники! – яростливо закричала Фурия. – Магистр, я совершенно не могу жить с этой, этой… Этой девкой в одной комнате!
– Зачем вы нас позвали, адептка Рендал? – ледяным голосом вопросил темноволосый дракон.
Настолько ледяным и презрительным, что стало окончательно ясно – никаких отношений между ним и Сурией нет. Хотя, пожалуй, его презрение скорее относилось ко мне. С таким отвращением он на меня смотрел.
А я что? Я ничего.
Слезла с эльфа (подлец не переставал хихикать с таким многозначительным видом, что мне искренне хотелось разбить о его светловолосую голову опустевшую банку из-под лунных лепешек), оправила свои юбки и прическу, и с достоинством провозгласила:
– Разве ты не знаешь, что неприлично называть словом «девка» особу знатного происхождения, Сурия? Как печально, что в детстве у тебя не было преподавателя по этикету.
