Не стал больше ждать и поспешил вперед, сзади послышался шорох. Сеара поднялась. Значит, все-таки сработало.
По мере приближения лязг металла и выкрики смолкли. Замельтешили темные фигурки людей на форе красного. Усилился запах горящего дерева и еще чего-то неприятного.
— Ты сам напросился! — выкрикнул кто-то. Из-за дыма было видно только силуэты, а заявлять о себе пока не хотелось. — Следовало отдать, что требуется, и все на этом!
— Лжец! — выкрикнула женщина, и прозвучал шлепок.
— Молчи, дорогая! — крикнул мужской голос.
Я активировал щит, потеряв десять фер, и усилил клинок разрушением, еще один фер. Пока будем говорить, мана должна немного восстановиться. Если будем говорить.
— Сирон, к нам кто-то приближается, магию активировал! — сказала женщина, и я тут же разглядел ее за дымом. Да и меня уже видно должно быть.
Четверо разумных обернулись и уставились на меня, лиц не различить из-за горящего костра позади них. Вокруг лежало несколько тел атланов и зверей в лужах крови, один каатор еще дергал лапой в предсмертной агонии.
— Шагай отсюда, может, забудем о тебе, — рявкнул чернокожий мужчина, Сирон, судя по голосу.
— Не могу, — поморщился я и хотел было обернуться, посмотреть, куда делась Сеара, но, очевидно, этого нельзя было делать. — Мне дорога эта нужна.
— Дык, мы пропустим, за пять золотых, — сказал подельник слева от Сирона.
Рядом с ними на коленях стояли мужчина и женщина со светловолосой девочкой, лет двенадцати на вид.
— Не выйдет, нет у меня столько.
— А мы мечом возьмем.
— Тоже никак, он мне, как память, дорог, — глянул я на металл.
— Чего говорить с ним, Сирон, он ведь один! Давай, я с ним разберусь.
— Один не подошел бы сам, Майс. А если сам, значит, уверен в себе, — сплюнул Сирон.
Как же хреново, когда тебя перестают недооценивать. Эффект неожиданности теряется.
В этот же момент справа свистнула стрела и беззвучно врезалась в щит маны, усиленная. Она не отскочила, как мячик, задержалась на миг, проявив голубую оболочку в паре сантиметров от виска, и упала под ноги.
Этот эффект мне стал ясен только после убийства Сергиша. Усиленные чарами предметы полностью теряют скорость после столкновения с обычным щитом маны.
— Ай, как нехорошо, — покачал я головой сварливо, но с облегчением почувствовал, что магия была слишком слабой, чтобы щит затратил больше одного фер. Значит, атаковавший или Белый, или не владеет средними умениями. — А если я так сделаю?
— Попробуй, — хмыкнул Сирон. — Майс, Риза, Понс, заканчивайте с ним.
Трое отделились от группы и пошли на меня, размахивая оружием. Тут же еще одна стрела прилетела справа, я взмахнул мечом, пытаясь отбить, но реакция еще не та, и мелкая рябь разошлась по щиту. Если догадается выпустить без усиления, боюсь, затраты маны увеличатся. Как минимум, десять фер улетит на то, чтобы погасить скорость одной стрелы, "поглотив" при этом пару миллиметров наконечника. Но покрывать кожу металлом затратно и бессмысленно, когда я не знаю, куда придется выстрел. Да и при посторонних не желательно…
На естественные структуры мой щит затрачивает гораздо больше фер. Но даже это удивит знающих людей, ведь так не бывает на третьей ступени Сосуда. Даже на четвертой ступени металл максимум замедлится, что уж говорить про уничтожение.
Два клинка, два гладиуса. Двигаются уверенно, опытно. Придется повозиться. Давно я не убивал разумных… Черт, как же звучит грязно.
Первый, пухлый, подошел на расстояние удара, двое обходят. Резко делаю выпад, клинок с хрустом пробивает грудь, не глубоко, но этот удар и не рассчитан на убийство. Или не придется повозиться?
— Сука, — выдал он сдавленно, делает пару шагов назад и шлепается на траву.
Двое уже по бокам, метал "фухнул", и над волосами пронесся воздух. Кувыркаюсь вперед, как по учебнику, и сзади раздается недовольный выкрик.
Рядом раненный пытается сдержать выплескивающуюся кровь, ему не до меня.
Посылаю огненную каплю смуглой женщине в лицо, прыгаю на второго и, звенькнув сталью об сталь, легко отбрасываю его атаку, впечатав ботинком между ног.
Женщина уклонилась от огня и, сверкнув гладиусами, остановила мой рубящий, скрестив клинки ножницами. На мгновение встретились глазами — ее тревожный, мой… наверное, недовольный, ведь лезвие наверняка повредилось от такого столкновения.
С едва слышимым "пфх" посылаю еще одну каплю в искаженное напряжением лицо, и уклониться уже никак. Загораются волосы, она бросает оружие и кричит, хватаясь за голову, а я пробиваю полуторником ей грудь, насквозь.
Со стороны костра об щит треснула ледышка в виде ножа, но мой щит распыляет половину, затратив пять фер, остальное уверенно отбрасываю мечом в сторону. Такую может послать только Желтый, да с обнуленным хотя бы раз Сосудом.
— Какого хера! — выкрикнул Сирон, но больше ничего не сформировал. Видать, маны хватило на одну структуру. Но и это уже нехило для простого коллектора, ведь такой нож весит не меньше пятнадцати фер, и я теперь почти пустой.
Я не глянул на главаря и, парировав атаку оклемавшегося мужика, с нижней стойки прошил ему живот от паха, до самого подбородка. Темные брызги взлетели вверх и окропили мне лицо. Мерзость.
Развернулся к горящей карете, смахнул с меча красное. Под ногами в луже крови лежит раненный, сжимая в кулаке хилф, пытается не вырубиться. Не глядя, проходя мимо, даже небрежно, вспарываю ему горло. Он громко захрипел, но уже за моей спиной.
Как же хорошо, что Гильдия контролирует выдачу свитков боя, да еще по такой цене, а то каждый встречный был бы уровня Диметрия. Черт, да после их с Фенксом боя я еще больше убедился в том, что боевая магия не панацея, а лишь дополнительная рука. Сильная, часто решающая, но всего лишь рука, которой можно лишиться в любое время, и если под рукой нет хотя бы среднего алмида — ты в заднице.
Глава 12
Глава 12
Вечер усилил свои права, но и огонь разошелся сильнее. Сирон присел позади девочки и приставил к горлу меч, прячась за ее голову. Она, видать, из-за шока, даже рыдать перестала, просто бегала глазами по сторонам. Женщина лежала в стороне, не двигалась.
— Еще шаг, и я ей глотку вскрою! — рыкнул он.
Я замер. Упер острие полуторника в землю, сказав при этом:
— И после этого умрешь.
— Ты гильдиец? — спросил он. — Только ваши могут вписаться в неоплачиваемые разборки.
— Гильдиец, — не стал скрывать я. Сердце грохотало, кровь на лице воняла, а руки подрагивали. Надеюсь, ему не видно.
— Этот мужик, влез в долги, умышленно и серьезно, — кивнул Сирон на стоящего на коленях мужчину. — Его никто не просил об этом. А потом, когда пришло время отдавать, он решил поменять место проживания. Понимаешь меня?
Я кивнул. Чего здесь неясного. Только об этом сразу надо было, а не пытаться убить меня.
— Мы ждали его, чтобы все по-взрослому решить, а он деру дал, еще и охрана в ребят палить начала. Пришлось действовать, пока первый Двор не показался. Не положено.
Снова кивнул. Хорошо рассказывает, да только меч не у горла должника держит.
— Понимаешь меня? Он поступил не верно и поплатиться должен. Мы ведь не убивать пришли, а забрать свое.
— Я заплачу, заплачу! — простонал, по-видимому, отец семейства беглецов. Он все так же стоял на коленях, с руками на затылке.
— Заткнись, — рявкнул Сирон и придавил сталь к шее ребенка.
— Слушай, я все понимаю, правда. Но мне проехать нужно, а вы устроили здесь… А еще, не мог бы ты убрать оружие от нее и, раз уж не она брала в долг, приставить его к мужику? Перепугал ребенка, смотри какая бледная. Нехорошо это, — заявил я, кивнув на малышку.
Конечно, отпустить его живым уже не выйдет. Зачем оставлять за спиной недоброжелателей? Главное, выкрутиться так, чтобы малышка не умерла, зря что ли пришел. А кто там должен, а кто нет — уже другой разговор. Нужно было расписку регистрировать в департаменте, чтобы они следили за исполнением обязательства.
