Эзра Ниар был выше напарника и уже в плечах, отчего выглядел нескладно и немного нелепо в любой одежде. Герхард знал, насколько обманчиво это впечатление. Эзра показывал себя спокойным, последовательным и бессердечным человеком.
Герхард познакомился с ним, когда только пришел в ремесло. Не сказать, что они дружили, но точно были приятелями. Охотники старались не пересекаться в профессиональных интересах, и каждому неоднократно доводилось уступать другому в мелких столкновениях. А однажды, когда дела у Эзры шли неважно, Герхард подарил вызревшего, готового к охоте вампира, в качестве дружеского жеста.
Его напарник Франциск был другим. Он пришел в ремесло после того, как его семью убил вампир. Уничтоженный горем Франциск хотел отомстить и сам нашел охотника. Герхард до сих пор не понимал, почему Эзра согласился — работать с мстителями было последнее дело. Франциск долго не погружался во все подробности, о которых узнал Симон в первые дни работы. Эзра справедливо считал, что рассказанная в лоб правда отпугнет мстителя, и трудно было предсказать, как бы он себя повел.
Достаточно быстро стало понятно, что горе повлияло на Франциска сильнее, чем можно было предположить. Он не стремился зарабатывать, а хотел мстить. Эзра с пониманием относился к этому — тем более что большая часть дохода уходила ему. Однако желание убивать не исчезло, даже когда напарник убедил Франциска, что они убили того самого вампира.
Со временем поведение Франциска только ухудшалось. Ходили слухи, что уже несколько раз от его рук погибали люди, а не кровососы. Пока это были лишь мало подтвержденные истории, но Герхард знал, что у охотников была немало возможностей уйти от ответственности за убийство. Видя, во что превращается Франциск, Герхард верил в правдивость рассказов.
— Пойдем, времени мало, — хрипло прокаркал Франциск.
Не дожидаясь ответа, он развернулся и скрылся в соседней комнате. Более вежливый Эзра извинился, прежде чем последовать за напарником.
— Герд, прости, поговорим чуть позже. Нам нужно закончить с добычей.
Когда оба скрылись, Герхард подобрал трость, пожал плечами и пошел вслед за ними. Охотник осторожно заглянул в комнату. Секунду постоял на пороге, потом молча развернулся, вышел. Выдохнув, сплюнул себе под ноги.
Не сумев придумать причины остаться в коридоре, охотник вернулся в комнату, еще недавно бывшую спальней. В центре стояла широкая кровать с четырьмя витыми столбами, раньше державшими балдахин. Сейчас его сорвали и бросили в сторону. Белые простыни стали бурыми от засохшей крови. А в центре кровати лежало человеческое тело, привязанное за руки и ноги к четырем столбам.
Над ним стоял Франциск и небрежно раскладывал органы вампира по склянкам. А на полу рядом с кроватью лежало еще два мертвеца, с виду обычных человека. И Герхард готовы был биться об заклад своим патентом медика в том, что лежали они там не час и не два. По меньшей мере — дня три, о чем недвусмысленно свидетельствовал тяжелый запах.
— Эзра… — только и смог проговорить Герхард.
Тот покачал головой в ответ. Вместо него ответил напарник.
— Они его покрывали. И не позволили добыть. Как бы не был плох член семьи, от родственных связей отказываться нельзя. Так говорил вон тот, лысый. Вначале. Потом все пошло нормально, пока не появился второй. Он задавал много ненужных вопросов и тоже не понимал, почему вампиров нужно убивать. А после него все, никаких трудностей. Знай себе сиди и жди кровососа. Эзра? Я закончил.
Франциск вытер вспотевшее лицо рукавом, осторожно, чтобы не запачкать кровью. Эзра складывал склянки в короб, точно такой же, как и у Герхарда — их делал один мастер. В это время Франциск закинул тела убитых на кровать. Расчет был простой — после распада вампира мертвецов будет невозможно опознать.
— Идем? — подняв короб на плечо, спросил Франциск.
— Сможешь донести сам? Чтобы не оказалось, что Герхард тратил время зря.
— Хорошо, — безразлично ответил тот. Казалось, весь его энтузиазм исчез, когда закрылась крышка короба. — Это не сложно.
— Только большая просьба, не идите к Гаспару. — Герхард решил припомнить недавнюю обиду. — Эта свинья отказалась принимать у меня товар, хотя договоренность была.
— Мы сейчас работает исключительно с Бильмерами. Братья хоть и дают чуть меньше серебра, но клиентов у них больше всех. И платят исправно.
Трое охотников один за другим вышли изо дома. Франциск кивнул им на прощание и быстро зашагал прочь. Эзра и Герхард отошли подальше от злосчастного дома, встали в светлом проулке, чтобы не мешать прохожим и избежать лишних ушей. Первым заговорил Эзра.
— Я так полагаю, что какой бы ни была тема разговора, сейчас появилась еще одна. С какой предпочитаешь начать, Герд?
— С только что появившейся. Давно я вас не видел, друзья мои. Смотрю, многое изменилось с нашей прошлой встречи. Тогда Франциск еще походил на нормального. Сильнее, чем сейчас.
— Тебе кажется. Это идет с самого начала, с самой нашей встречи, — покачал головой Эзра. После ухода напарника он мог позволить себе проявить эмоции, и стало заметно, что он напуган. — Только я думал, что смогу им управлять. Раз уж работаем вместе. А теперь все понеслось в бездну. Знаешь, что? Об этом доме я узнал вчера днем. И до последнего момента был уверен, что дом брошенный.
— И что собираешься делать? Ты пойми, это не только твоя проблема. Точнее так: проблема исключительно твоя, а вот последствия касаются каждого охотника.
— Понимаю. Вот о чем я подумал. Ходит слух, что у тебя появился ученик, на смену выбывшему Абелю?
— Допустим, — осторожно ответил Герхард.
— И что собираешься делать, когда Абель поправится?
— Посмотрим по обстоятельствам, — охотник не хотел отвечать прямо, ему было интересно узнать, к чему клонит Эзра.
— И как ученик? Хорош?
— Быстро учится. Сейчас выслеживает своего первого вампира.
— Вот что я хочу предложить. Когда Абель вернется в дело — отдайте ученика мне.
— Что значит — отдать? — делано удивился Герхард. — Это не бессловесная скотина, а живой человек.
— Хорошо. Тогда продайте.
— Это уже похоже на деловой разговор. Все же ты получишь не случайного человека со стороны, а почти готового охотника. В обучение которого вложены силы и время.
— Судя по тому, что ты уже начал его продавать, особых возражений нет?
— Вопрос в последовательности действий. До полного выздоровления Абеля не меньше трех, а то и четырех месяцев. Я не хочу давать Франциску столько времени. Ты представляешь, что случится, если хотя бы сегодняшняя история станет известна в жандармерии?
— Даже не хочу думать. Но я тебя понял.
Оба охотника понимали, что нужно делать, хотя и не говорили об этом вслух. Нельзя было оставлять все как есть. И тем более нельзя предавать дело огласке. Поэтому оставалось только одно решение — Франциск должен был погибнуть на охоте.
— Теперь давай ко второй теме. О чем ты хотел поговорить?
— Значимость события уже несколько померкла, в сравнении с сегодняшней новостью, — покачал головой Шрайбер. — Но это тоже плохой знак. Собственно, я уже озвучил, что случилось. Из-за Абеля пришлось задержать поставку на несколько дней. И за это время Гаспар получил вампира. От кого — неизвестно, записи о номере бляхи нет. Это еще полбеды. Знаешь, что намного хуже? Цена.
— Сколько?
— Девяносто марок за целого вызревшего вампира.
Эзра со свистом выдохнул. В среднем охотники продавали добычу за сто сорок, сто пятьдесят марок. Иногда могли договориться до ста двадцати, но в очень редких случаях — когда дела у химиков шли плохо, либо когда охотники за короткое время добывали слишком много вампиров. Но никто бы не стал вот так ронять цену больше, чем на треть.
— И ради такой скидки Гаспар решил отдать предпочтение неизвестному. Это логично. Ты не смог узнать, кто это был?
— Нет. Это таинственный продавец рушит наши устои и, судя по всему, знает, как мы можем ответить.
