— Хра-а-ан, — растолкала я его. — Хран, усыпи меня, пожалуйста!
Кот удивленно распахнул глаза.
— Это зачем?
— Я уснуть не могу, нервничаю, а мне нужно выспаться, — пожаловалась я. — И еще завтра вставать рано, так что не забудь меня разбудить.
Хранитель пару секунд задумчиво смотрел на меня.
— Как скажешь, — пробормотал он, и в следующую секунду я отключилась.
Проснулась я оттого, что хранитель скакал по мне и голосил на всю комнату:
— КА-А-АССС, ВСТАВА-А-АЙ!
— Чего ж ты орешь? — поморщившись, я попыталась спрятаться под подушкой.
— Сама знаешь, очень сложно разбудить человека после усыпляющего заклинания, так что или вопли в ухо, или холодный душ, — уже более спокойно отозвался хранитель. — Я выбрал более щадящий вариант, так что ты должна быть благодарна.
— Хранчик, мне сегодня нужна твоя помощь. Нам с тобой нужно сделать черную краску для волос, потом придумать, как затемнить тон кожи, и… — Я задумалась, прикидывая, что еще понадобится, — достать много ярко-алой краски для ткани, — приняла я решение.
— Помогу, конечно, но я согласен с Бриаром, ты не вытянешь роль, — покачал он головой. — Ладно, времени мало, сделать надо много, с краской для волос мне все понятно, объясни мне, зачем тебе красная?
— Будем переделывать одно из моих платьев в более яркий и откровенный вариант, — призналась я.
— Кто будет переделывать? — вкрадчиво уточнил кот.
— Я, кто ж еще.
Хранитель зашелся гомерическим хохотом. Я с недоумением следила за кошачьей истерикой.
— И что не так? — хмуро поинтересовалась я, когда кот немного успокоился.
— Касс, ты прости, конечно, но ты и иголка — это вещи несовместимые. Вспомни монстриков, которых ты производишь с завидным упорством, пытаясь создать более или менее приличную игрушку. Ты серьезно считаешь, что сотворишь что-то приличное из своих платьев? — скептически глянул он на меня.
— А мне как раз неприличное и нужно, — огрызнулась я, обидевшись на кота, даже если насчет моих талантов к шитью он прав.
— Кася, солнце мое, — пропел он. — То, что у тебя выйдет, будет совсем неприлично. Не в смысле, что откровенно, а в смысле, что только шутам надевать. Нет, ты меня прости, но это не вариант.
— А что ты предлагаешь? — раздраженно бросила я, уходя в спальню, чтобы переодеться. — Я не хочу опять к Рине обращаться, да и она таких нарядов в гардеробе не держит.
— А у меня, между прочим, есть очень даже хорошая идея, — радостно оскалился Хран. — Я не успел тебе рассказать, не до того было. Труп этот… мы с тобой разнервничались, потом вообще забыл.
— Про что забыл? — заинтересованно глянула я на него.
— Я же в тот вечер у Кринуса был… — Я кивнула: помню, относил записку, что я не скоро появлюсь. — Так вот, циркачи вернулись, приехали на императорском балу выступать.
— Правда? — обрадовалась я, что мои старые друзья снова в городе, но вспомнила, что заперта в академии. — Вот ведь, даже не смогу обнять Дану. Как назло, — буркнула я.
Дану я знала с детства. В периоды детского бунтарства я, бывало, сбегала из приюта на пару дней и пряталась именно у циркачей. Я подпевала Дане, а она танцевала. Артисты были едва ли не единственными, кто знал, что светловолосая Тоди, выступающая в таверне, это на самом деле Кастодия Серас. Последнее время, правда, труппа появлялась редко, больше года прошло с тех пор, как я видела Дану.
— Ты ведь отнесешь ей письмо? — попросила я.
— Конечно, отнесу, — согласно кивнул кот, широко ухмыляясь. — Ведь она и есть наше спасение.
— В смысле? — не поняла я.
— Касс, Дана танцовщица, уж что-что, а подходящее платье у нее найдется. Попроси одолжить на вечер, не думаю, что она откажет.
— А ты прав, — засияла я. — И, по-хорошему бы, еще пару чулок и туфель спросить. Но меня волнует, как ты донесешь всю эту прелесть-то? — засомневавшись, посмотрела я на кошака.
— Донесу, ты лучше времени не теряй, садись за письмо, — поторопил он меня. — А пока я к ним бегаю, как раз займешься краской для волос.
— Угу, — согласилась я и поспешила за письменный стол.
Столько всего надо рассказать, стольким поделиться и еще о большем умолчать. Зато вот про ее дела можно полюбопытствовать. Наверняка у Даны найдется пара очередных несуразных историй, все-таки они столько путешествуют по стране. Может, и стоило уехать с ней восемь лет назад, когда мне предлагали место в труппе. А может, я и права была, что отказалась. Сейчас я на своем месте. Хотя та жизнь была бы проще. Я была бы гораздо свободнее от собственных страхов. Но я выбрала этот путь и пройду его до конца. И если и жалею, то слегка, ведь иначе я бы не встретила своего хранителя. Ну ладно, не будем углубляться в философские рассуждения. Сейчас важнее попросить у подруги помощи. Надеюсь, она не откажет. Сама же каждый раз пыталась всучить мне очередное яркое платье, а я гордо отказывалась, мол, дерзкие наряды мне не пригодятся. А оно вон как повернулось.
— Написала? — нетерпеливо подскочил кот.
— Да. — Я запечатала конверт и аккуратно заложила кошаку за ошейник.
— Тогда я побежал, а ты займись зельями.
Мы спустились в лабораторию и распрощались. Зелья-то можно готовить на автомате, но предстояла куда более сложная работа. Нужно создать новую личность, продумать ее историю. Чем больше подробностей, тем проще мне будет сжиться с этой маской, понять ее характер и чувства. Ну что, безымянная, как мы тебя назовем? Как еще я не издевалась над собственным именем? У нас есть Касс, Дия и Тоди. Кем будешь ты?
Аста, добро пожаловать в мир живых!
Аста… Ты родилась в небогатой семье, даже бедной. Твоя мать трудилась швеей. Отца не было. С детства ты все время проводила в ателье с матерью, наблюдая за избалованными клиентками. И очень быстро малышка поняла, что сверкающий, полный смеха, тонкого кружева и драгоценностей мир привлекает ее гораздо больше, чем честная, но изнуряющая и неблагодарная карьера швеи. И Аста твердо решила во что бы то ни стало пробиться в этот прекрасный мир. Девочка стала еще пристальнее наблюдать за кокетками, перенимая манеру общения, повадки, жестикуляцию. Взрослея, она поняла: чтобы попасть туда, куда она стремилась всей душой, одной симпатичной мордашки и хорошей фигурки мало, тут нужны и мозги. Чтобы заинтересовать мужчину, нужно не только хлопать ресницами и смеяться, но и поддержать разговор. И девочка занялась самообразованием. Со временем она научилась всему, что помогало в достижении ее цели. И свой билетик в красивую жизнь Аста нашла в том же ателье, где помогала матери. Она просто отбила покровителя у своей же клиентки. Это было даже не сложно, очевидно, та вертихвостка уже надоела благородному господину. Пара лукавых взглядов, смущенная улыбка… И вот она уже красуется перед зеркалом, выбирая дорогой наряд. С того момента много воды утекло. Не обошлось и без ошибок, но главные правила выживания она уяснила. Нужно всегда отслеживать настроение своего друга. Нужно точно знать, когда можно нежно щебетать, когда ныть и обижаться, когда молчать, когда дразнить, когда просить подарки, когда готовить подарки самой (и главный подарок — она сама), когда притягивать, а когда отталкивать. Это была вечная игра на краю, и Аста ее обожала. Как же захватывает умение читать чужие эмоции и восторг от того, что ты угадала, как поступить в нужный момент, и получила достойную награду! Да, Аста подсела на чувство азарта не хуже иного наркомана. Поэтому иногда устраивала своим кавалерам встряску, тут главное — не перебарщивать и тонко выбирать момент. Все мужчины по натуре воины, поэтому время от времени им нужно напоминать, что это не ты благосклонно приняла ухаживания, а он тебя завоевал, и никто другой отбить не посмеет. Это подогревало отношения, когда они начинали остывать. Аста знала все мужские слабости и умело играла на них. Как и на женских, потому что соперниц нужно вовремя отваживать. Она не хотела, чтобы юная вертихвостка, какой когда-то была она, отняла ее законную добычу. А особенно зорко нужно следить за нынешним покровителем. Это сильный мужчина. Слабые женщины всегда тянутся к такому, за которым тебя уж точно не коснется никакая напасть. Но он не так прост. Это чувство опасности и власти, исходящее от него, будоражит чувства и еще сильнее подогревает азарт от игры. Сегодняшняя партия будет яркой. Асте не терпелось раздуть пламя в этих холодных стальных глазах. И даже есть мысль как. Например…
