– Кто-нибудь еще что-то спросить хочет? Или на завтра оставим?
– А Вы что, теперь каждый классный час будете так начинать? – Подал голос неприметный парень в одежде восточного покроя, который сидел перед рыжим нахалом с последней парты темного ряда. Похоже, это был тот студент, в личном деле которого значилось – родом из пустыни Наби.
– Нет. Но первое время, наверное.
– Тогда завтра мы придумаем еще вопросов, – снова влезла чернявая.
Я пожал плечами.
– Да пожалуйста!
– Ладно, – кивнула она и тут же уточнила, – Значит, у нас осталось две проблемы, как Вы выразились. С именами и с партами.
Надо же, запомнила. Хотя, такие, как она, всегда все подмечают и редко что забывают. Умница моя, так бы в угол и поставил, чтобы не считала тут себя самой умной. Даже темная ведет себя куда элегантнее, чем она.
– Да.
– И что там с именами?
Я повернулся к столу. Выудил лист бумаги, принесенный мной вместе со стопкой личных дел, и, глядя на него, объявил:
– Все просто, – посмотрел на ребят поверх листа и продолжил, – Для меня ваши имена, особенно эльфийские, слишком длинные и труднопроизносимые. Поэтому с этого дня я буду звать вас коротко и так, как удобно мне. Чтобы не путаться и не оскорблять вас этим.
– А каким-нибудь диким сокращением Вы нас не оскорбите? – это спросила девушка-оборотень, которая сидела на галерке светлого ряда. Голос её дрогнул. Видимо, она предпочла бы и дальше отмалчиваться, но сама идея сокращений ей настолько не понравилась, что она рискнула подать голос.
– Не знаю как у вас, но в моем мире принято давать университетским друзьям смешные прозвища. Иногда они сближают куда сильнее чего-либо иного.
– А если мы не хотим сближаться ни с вами, ни друг с другом? – спросил коротко стриженный темный.
– Не хотите, а придется. Я ведь как сяду, так и слезу.
– Думаете, мы Вас испугаемся?
– Думаю, я сделаю все, чтобы добиться вашего уважения.
– Уважать, как равного, не мага? – темный скривился.
Я не стал его разубеждать. Просто еще раз глянул на листок и первым назвал имя старосты.
– Ириль Флевелет Рассветная.
– Это я, – пропела со своей первой парты чернявая. Да, как в воду глядел.
– Будешь Ирой. Дальше. Алиэль Мильзились Душистый. Язык сломаешь, – посетовал я.
А светлый эльф, единственный в моем классе светлый мужского рода, поднял руку.
– Я.
– Алый.
– В смысле?
– Я буду называть тебя Алым, – терпеливо пояснил я. Если у парня и были возражения, он смолчал. Но я быстро смекнул, что они все промолчат, но отзываться на мои клички не станут. По крайней мере, в первое время, но я надеялся уже к завтрашнему дню придумать для своих деток что-нибудь еще, что помогло бы мне добиться взаимопонимания, – Следующий, – я снова сверился со своими записями. – Антилия Визария Вейла, – назвал я имя второй светлой. – Будешь Лией. Карунд Капеле Иль-Янь. Можно было бы по фамилии, но я сократил имя. Кар.
– Я что, по-вашему, птица? – возмутился коротко стриженый темный.
– А у вас тоже встречаются каркуши? – невинно поинтересовался я.
– Встречаются, – раздосадовано буркнул он.
– Тогда спешу тебя обрадовать, у нас ворон считается предвестником скорой смерти. Черный, опасный, но умный.
– Хотите сказать, что я ассоциируюсь у Вас с ним? – голос эльфа прозвучал уже не так сердито.
– Хочу, – он больше ничего не ответил, но я зачислил очко на свой счет. – Дальше. Машмул Фраппе Верь-Явь. Будешь Машулей или Машкой.
– Звучит похоже на мое собственное имя. Но в чем подвох? – прищурившись, вопросил хорошенький темный.
– Маша – традиционно женское имя, – огорошил я, и до того, как он успел возмутиться, быстро продолжил, чувствуя, как Машка прожигает меня возмущенным взглядом, – Илюизмена Вариусель Вик-Холь – Иля, – я бросил быстрый взгляд на темную и перешел к следующему имени, – Томас Рутберг, можно было бы и не сокращать, но не будем отделять от коллектива. Окинув класс взглядом, я не сразу дождался поднятой руки от рыжего парня с галерки. – Будешь Томом.
– Меня так и отец зовет, – презрительно фыркнул он.
– Значит, и я буду.
– Думаете, я буду счастлив?
– Думаю, тебе придется привыкнуть.
– Не думаю, что придется. Вы через месяц сбежите, как и остальные, – и расплылся в мерзкой ухмылке. – Обещаю.
– Не говори «гоп!», пока не перепрыгнешь, – он нахмурился. То ли переводчик не справился, то ли, наоборот, все правильно перевел, и парень теперь раздосадован таким моим настроем. Но я не стал больше на него отвлекаться, – Пауль Виттебранд Аналой. – Рыцарь встал и даже соизволил мне поклониться. Хороший мальчик, но слишком правильный. Жизнь таких не любит, обламывает жестоко и, как правило, навсегда. – В принципе и твое имя я бы сумел произнести, но, опять-таки, не будем выделяться.
– И как вы меня обзывать станете?
– Обзывать? Ну, может быть, – я усмехнулся и ласково протянул. – У-у-лька.
У рыцаря заходили желваки, он опустился на стул и больше не удостоил меня взглядом. Да, трудно тебе в жизни, светлый мой, придется.
– Гарилика Тробург Вий, – это было имя девушки-оборотня. Она просто встретилась со мной глазами. Даже руки не подняла. – Будешь Гарри. К слову, это мужское имя.
Она тут же опустила глаза в парту. Не понравилось. Впрочем, как и всем остальным.
– И Фаль Инойс. Честно скажу, это имя было самым простым для меня. – Я нашел взглядом на светлом ряду парня в одеждах жителя пустыни, который остался последним неназванным. – И все же, я и его буду сокращать. До простого и звучного Фа.
– И что же в нем звучного? – спросил меня пустынник.
– В моем мире это одна из семи нот.
– А у нас нот восемнадцать, – сказала рыжая светлая эльфийка, которую я окрестил Лией.
– Ну вы же эльфы, у вас все не как у людей, – отозвался я и отложил свою шпаргалку обратно на стол. – И последнее. Скоро звонок, но, думаю, мы успеем. К слову, именно сейчас, товарищи темные получат шанс выполнить нашу с ними договоренность о приличном поведении, – я окинул притихший класс долгим взглядом и позвал старосту. – Ира, будь так добра, подойди.
Черноволосая эльфийка не сдвинулась с места. Даже не посмотрела в мою сторону. Мило. Но именно это я и ожидал.
– Жаль. Тогда о самом грустном на сегодня я сообщу вам сам, и руководить процессом тоже придется самому.
– И что же это будет? – спросила темная, глянув на проигнорировавшую меня светлую.
Судя по всему, она заговорила со мной только ради того, чтобы сделать все наперекор лидеру светлого лагеря. Очень интересно. Скорей всего и та договоренность насчет обращения к ним, как к дроу, была так легко принята лишь потому, что светлым такого счастья не обломилось. Судя по всему, оба местных враждующих лагеря только и занимались тем, что по мелочи гадили друг другу. Интересно, когда они при этом успевали учиться? А ведь, судя по оценкам, на успеваемость их разборки не сильно влияли.
