– Отвечайте прямо, – сдвинув брови, обратился Конан к ученикам гвардейцев, – видели вы в доме купца Симплия демона или нет?
Ларго увидел, как его товарищи шевелят губами, пытаясь выдавить хоть что-нибудь, и понял, что отвечать придется ему.
– Да, Ваше Величество! – как на параде отрапортовал он и перевел дух.
– Купец наверняка подкупил мальчишек. Я не верю в их дурацкие сказки! – в разговор вмешался человек, дотоле не замеченный Ларго. Седой аристократ, облаченный в траурные одеяния, выступил вперед: – Ваше величество, я требую правосудия! Этот человек убил моего сына, а теперь пытается заморочить нам голову.
– Почтенный барон Тальпеус, у нас есть основания подозревать, что купец Симплий говорит правду, – вкрадчиво сказал Просперо, и обратился к юношам: – Расскажите, как выглядел виденный вами демон.
– Он… он вонял изрядно… – начал было Ядрин, но, увидев, как поморщился Конан, стушевался и замолчал. На носу Смелидеса выступили крупные капли пота.
– Это будущие гвардейцы или молочные котята, разрази их Кром? – спросил король у Паллантида и кивнул Ларго: – Говори ты, парень. Вид у тебя посмышленей.
– Да мы его толком и не рассмотрели, Ваше Величество, – заговорил почти освоившийся Ларго, – там все было кровью залито. А демон – он размером, наверно, побольше грифа. У него крылья есть, пасть с зубами, когти – что кинжалы. Ни шерсти, ни перьев демон не имеет, а кровь у него зловонная и зеленая какая-то…
– Похоже на то, что рассказывал купец, – заметил Просперо и обернулся к королю: – Из какой преисподней, интересно, вылезают подобные чудища?
– Или кто их оттуда вызывает? – задумчиво отозвался Конан.
Неукротимый барон, чувствующий, что купец ускользает от расплаты, вновь двинулся в наступление.
– Ваше Величество! – в голосе Тальпеуса зазвучали боевые трубы. – Купец со своими приспешниками опутал вас ложью, чтобы скрыть преступление. Эти рассказы про когти и зеленую кровь годны на то, чтобы пугать непослушных детей. Неужели убийство сына владетельного барона окажется безнаказанным? Где же сраженному горем отцу искать справедливости?! – и Тальпеус картинно поднял руки к небу. Видимо, этот жест передавался по наследству в семействе барона вместе с фамильными драгоценностями.
– Если бы ты бродил по миру столько, сколько я, почтенный Тальпеус, ты бы знал, что сказки, пугающие непослушных детей, могут здорово испортить жизнь послушным взрослым, – негромко сказал Конан и обратился к почтительно застывшему в тени распорядителю: – Регар, позови-ка тех крестьян, что на демонов жалуются. Барону будет интересно послушать их сказки.
Дверь отворилась, и четверо вконец оторопевших под устремленными на них взглядами крестьян робко вступили в зал. Самый молодой из них зачем-то держал в руках мешок из грубой дерюги. Крестьяне в пояс поклонились королю, затем остальным присутствующим, и замерли в ожидании.
– Расскажите, любезные, что привело вас к королю, – подбодрил вошедших Просперо. Пожилой благообразный крестьянин откашлялся, снова поклонился и громким голосом начал:
– Государь наш, известно нам, простым земледельцам, сколь важны дела, тобой решаемые, и велик труд, творимый тобой для процветания благословенной Аквилонии. Никогда не решились бы мы придти к тебе со своими чаяниями, если бы не постоянный урон, терпимый нами от мерзостных порождений Сета. Одни твари, непредставимо огромные, топчут поля наши и разрушают дома, другие, размером небольшие, но злобные как демоны, нападают на людей и скотину, и сладить с ними нам не под силу. И с каждым днем их все больше и больше, люди боятся уже выходить в поле, где их может настигнуть смерть. Многие бросают свои дома и бегут, чтобы спасти детей от когтей творений тьмы. И вот мы, старосты деревень Пеледуй… – один из крестьян низко поклонился, – …Верхняя Сунила… – высокий сутулый старик наклонил голову, – Большая Тугела… – тут поклонился говоривший, – …а также Мокрый Чорох… – молодой крестьянин испуганно тряхнул мешком, – решились идти в столицу к Вашей Милости, чтобы просить о защите верных его подданных…
Барон Тальпеус, с трудом дождавшийся конца неторопливой речи просителя, вспрянул как боевая лошадь и вскричал:
– Ваше Величество, как можно верить этим грязным мужикам? Они сочинят любую байку, лишь бы увильнуть от податей! Купец мог заплатить еще дюжине свидетелей, якобы видевших демонов…
– Барон, твое усердие переходит всякие границы… – холодно проговорил принц Пуантена. Пожилой крестьянин обернулся к разгневанному аристократу и с достоинством произнес:
– Мы, Ваша Милость, не для того оставили свои семьи и поля и отправились к самому королю, чтобы байки плести. Янгор, открой-ка мешок!
Названный Янгором парень вышел вперед и, раскрыв мешок, вытряхнул его содержимое прямо к ногам сидящего короля. Раздался общий вздох изумления и ужаса, Просперо и Паллантид невольно отступили назад, и лишь Конан с задумчивостью глядел на валяющийся перед ним предмет. Это была отвратительная голова неведомого чудовища – чешуйчатая, покрытая какой-то вязкой слизью, с глубоко посаженными маленькими глазками, казалось, смотревшими на присутствующих с непотухшей и сейчас яростью. Полуоткрытая пасть зверя обнажала двойной ряд треугольных зубов, мерцающих в полутьме зала призрачным сиянием.
– А у нашего демона зубы не светились… – с невольным уважением произнес Ларго, нарушив общую тишину. Ядрин с силой ткнул друга в бок, и Ларго, скривившись, замолк.
– Давненько я не видел дохлого демона, – усмехнулся Конан. – Почти год прошел…
– Это чудище убил молодой Янгор, когда оно напало на его дом, – сказал крестьянин, насладившись произведенным впечатлением и украдкой взглянув на побледневшего барона. – Вот такие байки встречаются у нас по ночам. Этот еще не самый крупный, того убить совсем невозможно… Ползет вся эта нечисть из леса Руазель, мы не раз проверяли – следы ведут оттуда. А кто ходил в Руазель вечером – тех мы больше не видели…
Конан оттолкнул ногой голову демона и поднялся с кресла.
– Я думаю, что досточтимому барону достаточно доказательств. Купец Симплий объявляется невиновным. Барону запрещается как-то преследовать купца или мстить ему и его семье.
Купец прижал ладони к груди и благодарно склонил голову. Тальпеус последовал его примеру, но резкое движение рук, оторвавших кисть от вышитого пояса барона, выдало его недовольство.
Покончив с этим делом, Конан обратился к крестьянам:
– Я выслушал вашу жалобу. Я обещаю вам, что в ближайшее время мы найдем способ справиться с демонами, терзающими вашу округу, – и, кивнув, король заговорил с Просперо, давая понять, что аудиенция окончена.
