А ваше дело не простое. Тут больше думать, чем говорить надобно. А этого как раз мои соколы и не умеют. Не смогут они вас защитить. Это – во-первых.
А во-вторых, и сами погибнуть могут. У Тырина своя дружина имеется, не хуже княжеской. И дружинники в ней все, как один, из упырей. Себя в бою не жалеют, но и других не милуют. С такими не договоришься.
Упырей в Лукоморье боялись больше взгляда василиска, эльфийских стрел и гномьих клинков вместе взятых. Справиться один на один даже с безоружным упырём, особенно – ночью тёмной, не всякому дружиннику по силам.
Обитало племя сие беззаконное у южных пределов княжества Лукоморского. И немало несчастий тамошнему населению приносило. Трудом, каким бы ни было, упыри брезговали. Из домашней скотины признавали лишь лошадей, верхом на которых в набеги свои разбойные и отправлялись. А если ставила их судьба перед выбором – захватить добычу богатую или испить кровушки человеческой – они неизменно последнее выбирали. Каждый новый князь Лукоморский правление своё с похода на упырей начинал. Но тех, казалось, только больше становилось.
Пробовали некоторые упыри торговлей заниматься, но безуспешно. Никто с ними дел иметь не желал, ибо те лишь обещания своим соплеменникам за нерушимые считали. Впрочем, с соблюдением договоров и в Лукоморье последние годы не всё благополучно.
Зато, если ты с умыслом или ненароком спас жизнь одному из упырей, весь его род твоим должником становится и за тебя в огонь и воду пойдёт. Не иначе, боярин Тырин так свою дружину и собрал.
– Да что ты, родимый! – не поверила бабка. – Откуда ж у нас в Старгороде упыри? Их князь-батюшка сюда ни в жисть не допустит.
– Ой ли, матушка? У него ведь на лбу не написано, что он упырь. С виду – обычный гоблин, каких и у нас на торжище немало. Сидит себе, безделицу какую-нибудь продаёт. А по ночам по воле боярской честной народ губит.
– Тогда, выходит, он сам хуже упыря, боярин твой!
– А я и не спорю, хозяюшка! – усмехнулся Тарас. – Но хлопцев своих против душегубов Тыринских в бой не пошлю.
– А нас, значит, им на растерзание бросишь? – снова разгорячился Севка.
А я молчал. Уже одно то, что Будилихо за всё время, почитай, ни разу не сбился на гуляй-польский говор, говорило о том, насколько наше положение безрадостно. И раз Тарас отступился, помощи ждать неоткуда.
– Ну, почему ж брошу? – не слишком уверенно возразил Севке богатырь. – Уезжать мне только завтра. Может, за ночь что и надумаю. – И уже более решительно продолжал. – Сделаем так. До утра Тырин вряд ли что-нибудь пронюхает. А завтра вы… Нет, вам лучше из хаты не выходить. Ты, мамаша, приходи поутру. Не домой ко мне, да, пожалуй, что и не в конюшню. Завтра у нас который день? Велесень? Вот к капищу Велесову и приходи. Там я тебе и скажу, что дальше делать. А сейчас, хлопцы, бывайте здоровы! И не провожайте меня. Того не нужно, чтобы нас вместе видели.
Вид сомневающегося, меняющего свои решения Тараса был настолько непривычен, что в голову мою невольно закрались подозрения. А не струсил ил наш богатырь? Не отправится ли он в путь-дороженьку прямо сейчас, не дожидаясь завтрашнего утра?
в коей выход из затруднительного положения отыскивается.
Сказать, что в эту ночь мне виделись дурные сны, было бы неверным. Потому что заснул я лишь утром. И во сне мне виделся уносящий из города ноги наш гуляй-польский приятель и страшные упыри боярина Тырина, в темноте к избе бабки Милонеги подкрадывающиеся.
А до того большую часть ночи я боролся с искушением последовать разумному примеру Тараса и самому бежать из Старгорода. Но всё же решил отказаться от затеи этой безнадёжной. Куда мне бежать? В родное Беловодье? Так меня там в первую очередь искать и станут.
Конечно, упырям, пусть даже за гоблинов себя выдающим, в наших краях показываться не след. Беловодским мужикам что те, что другие – всё одно нелюди. Выгонят из города, да ещё памятку пониже спины оставят, чтобы впредь Беловодье стороной обходили. Но ведь у боярина, должно, и другие слуги есть, от честных людей трудноотличимые. Да, скорее всего, и не дадут мне до дома добраться, по дороге перехватят.
Нет уж, будь, что будет, а я остаюсь! Авось не пропадём, вдвоём с Севкой придумаем, как от упырей уберечься. В конце концов, чародеи мы или нет?!
Что ни говори, а все заботы, все устремления наши здесь, в Старгороде. К экзаменам в академию нужно готовиться, зима уж не за горами. А без Севки мне все эти формулы ввек не понять. И артель разваливать уж больно не хочется. Дело только начало доход приносить. А что с бабкой Милонегой станется, коли мы её бросим? Кроме нас помочь старушке некому. Как тут убежишь? Потом всю жизнь себя за малодушие корить будешь.
Была у моего решения и ещё одна, тайная причина. Имя ей – Дина. С той первой, навеки памятной встречи я её больше не видел. "Кто захочет – найдёт", – сказала она на прощанье. И почему-то мне кажется, что не Севке она встречу ту обещала.
И я искал, но пока безуспешно. Выяснил только, что она не из Ведьминой слободы. Да и в соседних о ней, похоже, не слыхивали. Не иначе, искать пригожую русалку в Княжьем городке следует. Но туда так просто не зайдёшь. Стража у ворот непременно пытать станет – по какому делу? Прежде, когда в академию поступать приходил, так никто не останавливал. А теперь что? Правду ведь им не откроешь. Засмеют, поди, и всё одно не пропустят. Только на гулянья праздничные и можно в Княжий городок пройти беспрепятственно. Но и здесь я своей Дины не повстречал.
И всё равно я её найду! Потому что крепко зацепила красавица струны сердца моего. И жизнь без неё мне ныне бесцветной кажется. Потерять надежду свидеться с зазнобой своей – не слишком ли это высокая плата за безопасность? Нет, никуда я из Старгорода не уеду, пусть хоть упыри со всего света за мной охотиться примутся!
С мыслями о Дине я и проснулся. Хмурый, не отдохнувший, но и не отчаявшийся. Севка, судя по узорчатым разводам под глазами, спал немногим лучше моего. Но ведь не сбежал втихаря ночью. Надёжный всё же у меня напарник. Вместе с верным другом и опасность не такой страшной кажется.
Между тем, было уже позднее утро. Хозяйка наша давно на условленную встречу ушла. Мы наскоро, без удовольствия, даже вкуса еды из-за тревог своих не ощущая, позавтракали и уселись на крыльцо ожидать бабкиного возвращения. Какие-то новости она с собой принесёт? Сдержал ли слово Тарас Будилихо, или, как мне и виделось во сне, сбежал, не попрощавшись? Мы с Севкой уже решили бороться до конца, но лучше бы всё миром обошлось.
Долго ли, коротко сидели – не скажу, но мы и проголодаться толком не успели, как бабка Милонега воротилась. Если и не сияя от радости, то всё же веселей на нас глядя, чем давеча. Хоть и торопилась она с нами вестями поделиться, пока в избу не зашла, рта так и не раскрыла.
