― В прошлом семестре это случалось, только когда мы занимались заклинанием Патронуса, ― добавил Ремус. ― Этим летом такое случалось только во время дуэлей, и мы считали, что все в порядке… до вчерашнего дня. Мы не знаем, почему это произошло именно там, впрочем, как и Дамблдор. Он будет искать причину, но сейчас он хочет, чтобы мы были осторожнее на случай, если это произойдет снова, ― закончил он.
― Знаю, ― устало выдавил Гарри, продолжая смотреть в пол. В этом был здравый смысл, но Гарри не мог решиться доверить друзьям такое. ― Я просто не могу. Не могу рассказать им. Я никому не могу рассказать. Я что, плохой человек?
Ни Ремус, ни Сириус не смогли скрыть своего замешательства. Они никак не ожидали услышать такое от Гарри.
― Нет, вовсе нет, ― быстро произнес Ремус. ― Зачем ты так говоришь?
Гарри пожал плечами.
― Мне следовало бы доверять им, но я не могу, ― признался он. ― Разве это не делает меня плохим?
― Нет, ― мягко ответил Сириус. ― Это качество любого человека. Ты имеешь право опасаться. В прошлом люди сначала делали тебе плохо, а лишь затем спрашивали. Проблема в том, что Рон и Гермиона никогда не были среди этих людей. Они были на твоей стороне. Почему же они сейчас должны принять другую? Что изменилось?
Гарри снова пожал плечами. Он знал ответ, но не собирался его озвучивать. Он не хотел говорить опекунам, что боится того, что друзья будут считать его уродцем или, возможно, даже опасным, ведь он не может до сих пор контролировать себя. Возможно, именно поэтому Сириус так изматывает его. Он хочет, чтобы Гарри научился чувствовать ту черту, за которой происходят эти вспышки. Проблема же была в том, что четкой границы не было. Вспышки приходили и уходили. Точно было известно только то, что они случаются внезапно.
Не желая продолжать этот разговор, Гарри вздохнул и сел прямо, расправив плечи.
― Ничего, если я пойду? ― тихо спросил он. ― Я очень устал…
― Конечно, Гарри, ― кивнул Ремус. ― У тебя было несколько напряженных дней.
С облегчением вздохнув, Гарри засунул руки в карманы брюк и направился в замок. Он чувствовал, что неправильно избегать разговора. Понимал, что Ремус с Сириусом правы, но все равно не мог избавиться от ощущения, что рассказывать все Рону с Гермионой ― плохое решение. Он должен беречь себя. Пока он не будет участвовать в напряженных поединках, ничего не произойдет. Это должно сработать. Никто ничего не узнает.
Когда Гарри достиг комнаты, изнеможение навалилось на него всей своей силой. Рухнув на кровать, Гарри даже не снял очки и не отцепил палочки от запястья. Он просто уткнулся в подушку, моментально заснув. Какие бы решения он ни должен был принять, все они подождут.
* * *
Гарри открыл глаза и удивленно осмотрел тускло освещенную комнату. Ничего другого он сделать не мог. Очков на нем не было, и только через несколько секунд он смог нашарить их на столе рядом с кроватью. Прогнав остатки сна, Гарри одел очки и вышел из спальни. Общая комната была пуста, и Гарри невольно подумал, сколько же он проспал? Должно быть, ужин уже закончился, значит, Сириус с Ремусом сейчас на собрании преподавателей Хогвартса.
Оглядев комнату, Гарри решил, что перекусить не помешает и нужно сходить на кухню, а затем сходить в библиотеку и поискать информацию о лепреконах и вейлах. Приходилось признать, что иногда вовсе не вредно знать о магических существах, например, таких, как те же Вейлы, или других, оказывающих такое же сильное воздействие на людей. Будет неглупо узнать, как можно противостоять им.
― Привет!? Тут кто‑нибудь есть?
Гарри удивился, ведь думал, что он тут один. Оглянувшись на голос, очень похожий на голос Рона, Гарри действительно обнаружил голову друга, покачивающуюся в камине. Парень осторожно подошел к камину.
― Э–э-э… Рон? ― нерешительно спросил он.
На огненном лице Рона появилась улыбка.
― Гарри! ― взволнованно выпалил он. ― Я пытался связаться целый день. Ты что, не слышал?
Гарри сел около камина и кивнул.
― Ремус предупреждал меня, ― ответил он.
И хотя он обычно называл Ремуса Лунатиком, на публике он старался обращаться к обоим своим опекунам по их настоящим именам. Он представлял, что если некая пара близнецов узнает, что его опекуны являются создателями карты, Мародерами, то станут непрерывно докучать им, пытаясь выудить информацию.
― Как вы там?
― Со всеми все в порядке, ― ответил Рон. ― Хотя и жутковато. Многие едва не сошли с ума, когда в небе появилась метка. Авроры же чуть не напали на нас с Гермионой, когда мы вышли из‑за деревьев. Они всерьез думали, что один из нас запустил её.
Гарри, вытаращив глаза, уставился на Рона. Учитывая, что он вчера узнал о Темной метке, Гарри решил, что Рон и Гермиона были в том же положении.
― Но вы же не знаете, как делать такие вещи, ― в замешательстве выговорил он.
― Мы им так и сказали, ― в голосе Рона появилось раздражение. ― Это не помогло, потому что, кто бы это ни сделал, он использовал мою палочку…
― Что?! ― перебил Гарри. ― Как они умудрились ее украсть?
Рон был не в своей тарелке.
― Не знаю, ― признался он. ― Поверь мне. Я получил ее от Гермионы и родителей. Аврорам было неважно, что тот, кто это сделал, давно смылся. Они застукали и эльфа Крауча, но она уверяла, что не делала этого. Тебе нужно было видеть это. Крауч выгнал ее прямо при всех. Гермиона прямо взбесилась. Ты знаешь, что нам в этом году понадобятся парадные мантии?
Гарри застала врасплох столь резкая смена темы.
― Э… да, ― неуютно признался он. ― Ремус и Сириус взяли меня в Хогсмид, когда пришли списки учебников, и решили немного перевыполнить план. Я теперь думаю, что все парни должны ненавидеть покупать одежду.
Рон усмехнулся.
― И что они сделали? ― с нетерпением спросил он.
Гарри вздохнул.
― Они купили мне полностью новый гардероб и сожгли все то, что осталось от Дурслей, ― прямо выложил он и улыбнулся, вспомнив костер, устроенный Сириусом и Ремусом. ― Думаю, Сириусу это даже больше понравилось. Он превратился в Полуночника и стал рвать одежду в клочья. Это нужно было видеть.
Рон некоторое время смотрел на Гарри.
― Ты в порядке? ― спросил он. ― Ты нас так напугал, когда упал…
― Знаю, прости, ― честно извинился Гарри. ― Я сам не знаю, что произошло. Дамблдор исследует это, но не думаю, что там что‑то серьезное. Я, наверное, просто был ошеломлен происходящим. Я не спал накануне, а тут все разом навалилось.
― Уверен? ― участливо спросил Рон. ― Просто мистер Люпин и мистер Блэк не позволили тебе остаться, так что я подумал…
Гарри потер шею.
― Это не из‑за этого, ― признался он. ― В одну ночь мне приснился сон о Петтигрю и Волдеморте. С тех пор они стали немного трястись надо мной. Я не помню его, но чтобы там не было, это очень напугало Сириуса и Ремуса, потому что, когда я проснулся, мой шрам болел, и…
