В углу, прямо на неровных плитах пола, скорчившись и подняв покрытые клочковатой шерстью плечи, сидел Таррок. Для него столь долгожданное возвращение на родные острова оказалось совсем не таким радостным, как мечталось. На месте маленького приозёрного селения на Хоше, скрытого кронами старых как мир раскидистых деревьев, в котором он когда-то оставил жену, детей, престарелого отца и младшего брата, в юности искалеченного мракорисом, теперь безобразной грудой чернели развалины взорванного храма Белиара. На берегу озера, где раньше зеленело огороженное жердями пастбище для кротокрысов, теперь был лишь голый чёрный камень. О родных он узнал немного: отец умер, пока Таррок томился за Барьером, брата принесли в жертву служители Белиара, а жена и дети сгинули неизвестно где. Идти Тарроку было некуда. Другие орки оказались ему более чужими, чем ещё недавно столь ненавистные безволосые, приковавшие его сначала к вороту в шахте, а потом к веслу галеры. Вот он и сидел в их жилище, с одинаковым равнодушием принимая и пищу, которую ему протягивали люди, и неуютную твёрдость замусоренного каменного пола.
Безымянный тоже не порывался что-то делать. Он лежал на койке, задумчиво оглядывая своих товарищей из-под полуприкрытых век. Настроение его было не столь мрачным, как у других. Просто он смертельно устал. Отдых, еда и сон ожидаемого облегчения пока не приносили. Перед мысленным взором мелькали сцены путешествия на орочьей галере, битвы на Хоше, напряжённой встречи Хагена и Ли, последнего разговора с Фардарганиром.
"Сейчас ещё полежу немного и пойду договариваться насчёт лодки…" — подумал Победитель Драконов и незаметно для себя стал проваливаться в тяжёлый беспокойный сон. Но и там события последних дней продолжали преследовать его.
* * *
После атаки дракона на вражеские ряды сражаться стало не с кем. Повторилось то, что в прошлом году испытали на себе люди Гаронда в Рудной долине, когда на занятый ими замок обрушились собратья Фардарганира. Правда, многие воины тогда спаслись благодаря прочным каменным стенам. Да и драконы, все четверо разом, вряд ли превосходили мощью одного хранителя Заповедного острова.
Оркам Хоша, нескольким некромантам и ищущим спрятаться было негде — во время нападения с неба они как раз преодолевали открытый участок перед храмом. Особенно тщательно дракон старался выжигать служителей Хаоса, и из них не уцелел никто. Кроме одного единственного. Большинство орков тоже были мертвы, а оставшиеся в живых больше думали о спасении своих палёных шкур, нежели о подвигах во славу Белиара. Они заметались между двумя отрядами людей, наступавшими от порта и от храма. Выскользнуть из тисков удалось немногим…
Королевские воины и бойцы из Гырх-Магаша остановились в полусотне шагов друг от друга и замерли. И те, и другие оказались сильно потрёпаны. У Ли и Безымянного оставались на ногах не более половины воинов. Хаген потерял свыше трети людей убитыми, а из оставшихся большинство было изранено. Победителям ещё не верилось, что враг, от которого прежде они терпели поражение за поражением, разгромлен. По крайней мере, на Хоринисе и окрестных островах.
Ли, первым преодолев оцепенение, вышел вперёд. Хаген, в забрызганных кровью доспехах и шлеме, сделал несколько шагов ему навстречу.
Когда друг до друга им оставалось пройти не более пяти саженей, от неровного ряда королевских воинов отделились два молодых рыцаря и быстро бросились вперёд. Видно, совершённых сегодня подвигов им показалось мало, и юнцы решили прославиться ещё и пленением важного государственного преступника.
Рыцари с двух сторон обогнули наместника, обнажая мечи. Хаген остановился, недоумённо глядя на действия своих не в меру ретивых подчинённых. Он был в некотором смятении, не зная, с какими словами обратиться к опальному генералу, и не сразу понял, что происходит.
Когда рыцари оказались около Ли, примериваясь для ударов, тот неуловимым для глаза движением выхватил из-за спины длинный двуручник, одновременно сместившись чуть назад и влево. Меч одного из храбрецов со звоном отлетел в сторону, а его хозяин согнулся, зажимая вывернутую руку. Второй рыцарёнок, двигаясь вперёд и делая широкий верхний замах тяжёлым мечом, неожиданно для себя ударился грудью о плечо Ли и, выронив оружие, позорно растянулся во весь рост на твёрдых камнях.
Всё произошло так быстро, что никто из наблюдавших не успел и охнуть. Только Избранный рванулся было на помощь Ли, но тут же поняв, что она не требуется, остановился.
Упавший рыцарь встал на ноги, поднял меч и упрямо двинулся на генерала. Но не успел сделать и двух шагов, как его остановил грозный рык Хагена.
— А ну, встать в строй, молокососы!
— Но… — попытался было возразить рыцарь с вывихнутой рукой.
— В строй, я сказал!!!
Оба парня, втянув головы в плечи и на ходу убирая мечи, поплелись назад.
Ли остановился перед лордом Хагеном и взглянул ему в глаза. Наместник выдержал взгляд опального генерала.
— Ну, здравствуй, лорд Хаген.
— Да пребудет с тобой Иннос, генерал Ли.
— Похоже, мы сумели победить. Что думаешь делать дальше?
— Наведу здесь порядок и отправлюсь на Хоринис. Может быть, удастся восстановить шахты… А что собираешься делать ты?
Ли пожал плечами.
— Если получится, вернусь на материк, — ответил он.
— Мечтаешь о мести?
— А мне не за что мстить?
— Не кажется ли тебе, что сейчас не самое лучшее время для этого? Враг захватил большую часть Миртаны, а Варрант и Нордмар давно уже под его пятой…
— Если бы кое-кто больше думал о деле, а не о тёплом местечке вблизи трона, то орки не смогли бы перейти миртанских границ. Если мерзавцев не остановить сейчас, они окончательно погубят страну!
— Ты же знаешь, Ли, что когда… это с тобой случилось, я бил волосатых в западных провинциях. Так что моей вины в твоей беде нет. Никакой выгоды от твоего отстранения я не приобрёл. Скорее наоборот. А потому могу судить беспристрастно. Месть и новые раздоры не помогут Миртане, они лишь сыграют на руку врагу.
— Врагу подыгрывают бездарные полководцы и нечистые на руку вельможи. А ещё король, который, похоже, сам не знает, чего добивается.
— Не забывай, что я всё-таки королевский наместник! — вскричал Хаген, услышав столь непочтительные слова в адрес венценосной особы. — И я не позволю…
— А я — государственный преступник! И уже давно приговорён к смерти или пожизненной каторге, поэтому терять мне нечего. Если ты так верен Робару, то почему остановил своих рыцарей?
— Потому, что они мне ещё пригодятся, — проворчал Хаген. — Итак, ты не намерен отказываться от своей мести?
