В следующий момент он повернул облако и тут же очутился в монастыре. Там его встретили бессмертные. Усевшись в зале, он одного за другим стал вынимать своих пленников. Танского монаха привязали к ясеню. Чжу Ба-цзе и Ша-сэна – рядом с ним, а Сунь У-куна связали и повалили на землю.
«Сейчас начнут допрашивать», – подумал Великий Мудрец.
Праведник приказал принести десять кусков полотна.
– Вот как заботятся о нас, Чжу Ба-цзе, – сказал смеясь Сунь У-кун. – Из полотна, вероятно, сошьют одежду. Чуть поэкономнее, так можно и рясу сшить.
Тем временем небожители принесли несколько кусков полотна.
– Заверните в полотно Танского монаха, Чжу Ба-цзе и Ша-сэна, – приказал праведник.
Небожители поспешили выполнить приказ.
– Вот здорово! – воскликнул Сунь У-кун. – Живых людей обряжают, как покойников!
Затем праведник приказал принести лак. Небожители принесли лак собственного изготовления и густым слоем покрыли полотно, в которое были обернуты три паломника. Свободной оставили только голову.
– Учитель, – сказал тут Чжу Ба-цзе. – Вы бы лучше внизу оставили отверстие, чтобы нам можно было справлять нужду.
Наконец праведник приказал принести большой котел.
– Ну, Чжу Ба-цзе, и повезло же нам – продолжал подшучивать Сунь У-кун. – Видишь, котел вынесли. Видимо, будут го – товить нам еду.
– Что ж, это дело! – откликнулся Чжу Ба-цзе. – Пусть покормят. На том свете хоть не будем голодными духами.
Небожители подтащили котел к крыльцу. Праведник приказал принести хвороста и разжечь костер.
– Налейте в котел масла и вскипятите его, – распоряжался он, – а когда масло начнет кипеть, бросьте туда Сунь У-куна. Пусть он поварится за то, что погубил дерево жизни.
– Это как раз то, чего я сам хотел. Давно не мылся, все тело зудит. Уж теперь-то я покупаюсь в свое удовольствие. Очень благодарен вам за вашу милость.
Вскоре масло закипело. Тут Великий Мудрец решил соблюсти осторожность. Опасаясь, что ему трудно будет устоять про – тив волшебства праведника и что, очутившись в котле, он будет бессилен что-либо сделать, он быстро осмотрелся и на восточной стороне под террасой заметил площадку для наблюдения за движением солнца, а на западной – каменного льва. Тут Сунь У-кун подтянулся и перекатился на западную сторону. Надкусив кончик языка, он опрыснул льва кровью и сказал: «Изменяйся!» В тот же миг каменный лев превратился в точную копию Сунь У-куна и тоже оказался связанным. А дух Сунь У-куна взлетел вверх, уселся на краю облака и, глядя вниз, стал наблюдать за даосами.
– Учитель, масло плещет через край, – доложили в этот момент праведнику его подчиненные.
– Опустите туда Сунь У-куна! – распорядился праведник.
Четверо бессмертных попытались было поднять Сунь У-куна, но не смогли даже сдвинуть его с места. Затем попробовали это сделать восемь человек, но тоже оказались бессильными. Затем подошли еще четверо, но и это не помогло.
– Да эта обезьяна, видимо, приросла к земле, – заговорили бессмертные, – ее трудно даже с места сдвинуть. Такая маленькая, а смотрите какая тяжелая.
Наконец двадцать человек подняли Сунь У-куна и бросили его прямо в котел. Брызги кипящего масла полетели во все стороны и попали на бессмертных. На лицах у них вскочили огромные волдыри. В этот момент послушник, поддерживавший огонь под котлом, вдруг закричал:
– Котел течет!
Не успел он крикнуть, как котел был совершенно пуст. Ну, а дело было в том, что вместо Сунь У-куна они бросили в котел каменного льва, который пробил дно.
– Ах ты подлая обезьяна! – закричал разгневанный праведник. – Продолжаешь безобразничать! Но мы сами даем ему возможность проделывать свои фокусы. Ну, пусть ты сбежал, ладно, но зачем ломать мой котел? Нет, нам, видно, не поймать эту поганую обезьяну. Она ускользает из рук, как песок или ртуть. Это все равно, что ловить тень или ветер… Пусть убегает, – сказал праведник. – А теперь развяжите Танского монаха и несите другой котел. Пусть хоть монах поплатится за то, что погибло дерево жизни.
Сюань-цзана быстро освободили. Между тем, находясь в воздухе, Сунь У-кун слышал все, что произошло внизу. «Ну, теперь учитель погиб, – подумал он. – Если его окунуть в котел с кипящим маслом, он тут же кончится, если сделать это вторично, он изжарится! Если же его обмакнуть туда несколько раз, получится разваренный монах. Надо во что бы то ни стало помочь ему!»
Тут Великий Мудрец опустился на облаке вниз и, скрестив руки, сказал:
– Не портите покрытой лаком материи! Не варите нашего учителя! Лучше я сам полезу в кипящее масло.
– Сейчас я тебе покажу, низкая тварь! – рассвирепел праведник. – Да как ты смеешь портить мои вещи?
– Со мной вы повстречались на свою беду, – смеясь сказал Сунь У-кун. – Но разве я виноват? Я сам хотел воспользоваться вашей милостью и помыться в масле, но мне необходимо было справить нужду. Если бы я сделал это, сидя в котле, то испортил бы ваше масло. Ну, а сейчас я сделал все, что нужно, и полностью очистился. Так что теперь мне можно лезть в котел. Прошу вас, сварите меня вместо учителя.
Услышав это, праведник зло рассмеялся и, выйдя из зала, схватил Сунь У-куна за шиворот.
Однако, что он сказал, и как паломникам удалось избавиться от беды, вы узнаете, прочитав следующую главу.
Конец первого тома
Нормы отношений между людьми («У-лунь»). – Пять норм общественных и семейных отношений: отношения между государем и подданными, отцом и сыном, мужем и женой, братьями, друзьями.
Журавль – священная птица. Символ долголетия. На журавлях, по преданию, летали боги и небожители.
Великий Юй.– Имя легендарного основателя династии Ся (2205 гг. до н. э.).
Дух Тай-и – дух великого исхода, от которого берет начало все живое.
Эрлан – могучее божество, покорившее Сунь У-куна в бою.
Мэйшань. – Под этим названием известно несколько гор. Одна из них находится в провинции Хунань, другая – в провинции Хэнань и две горы в провинции Аньхуэй. На одной из последних двух, по преданиям, находилась обитель бессмертных.
Якша – демоны, выполняющие роль посланцев или патрулирующей охраны. Уши свисают на плечи – символ храбрости.
