— Спасибо тебе, — вздохнул Фродо. — Спасибо, только никакие разговоры мне не помогут. Я ведь прекрасно знаю, что следует делать, да только боюсь этого. Понимаешь, Боромир, боюсь!
Гондорец промолчал. Грохотал Рэрос, в ветвях деревьев заунывно пел ветер. Фродо поежился.
Боромир сделал еще несколько шагов и уселся на камень рядом с хоббитом.
— А не напрасно ли ты терзаешься? — спросил он. — Может быть, то, что ты принимаешь за робость, на самом деле — рассудительность. Я мог бы дать тебе добрый совет…
— Я догадываюсь, каков будет твой совет, Боромир, — перебил Фродо. — Наверное, он и вправду добрый и мог бы даже показаться мудрым, но мое сердце предостерегает…
— Предостерегает? — воскликнул Боромир. — Против чего?
— Против оттяжек и проволочек. Против выбора пути, который кажется легче. Против отказа от возложенного на меня бремени. И наконец — ты уж не обессудь — против искушения положиться на силу и доблесть людей.
— Вот как! Да разве не эта сила невесть сколько времени оберегала ваш маленький край, хоть вы об этом и не знали?
— Да пойми, Боромир, я ничуть не сомневаюсь в отваге гондорских воинов. Но мир меняется. Сколь бы ни были крепки стены Минас-Тирита, сейчас этого недостаточно. Что будет, если крепость падет?
— Тогда падем и мы, но падем в бою, как подобает воителям! Однако не спеши нас хоронить, есть надежда, что Минас-Тирит окажется Вражине не по зубам.
— Нет! Нет никакой надежды, пока в мире существует Кольцо!
— Кольцо! — вскричал Боромир, и глаза его вспыхнули. — Только и слышу — Кольцо, Кольцо… Ну не странно ли — столько тревог, столько страхов, и все из-за какой-то золотой побрякушки? Маленького колечка — тогда, у Элронда, я его даже толком не рассмотрел. Покажи-ка мне его еще разок, хоть буду знать, что это такое.
Лицо Боромира оставалось добрым и участливым, но Фродо приметил, как горят глаза гондорца, и ему стало не по себе.
— Не стоит, — сказал хоббит. — Лучше его не трогать.
— Будь по-твоему, — тут же согласился Боромир. — Не трогать так не трогать, мне все равно. Но говорить-то о нем, надеюсь, можно? Ты все время думаешь о том, каких бед может натворить Кольцо, попади оно к Саурону, но давай взглянем и с другой стороны. Сам ведь твердишь, что мир меняется. По-твоему выходит, будто раз Кольцо существует, Минас-Тирит обречен. Завладей колечком Враг, так бы оно, наверное, и было. Но Кольцо-то не у него, а у нас. Почему же тогда нет надежды?
— Разве ты не был на Совете? — удивился Фродо. — Потому что мы не можем его использовать; все сделанное с его помощью оборачивается злом.
Боромир вскочил.
— Ты поешь с чужого голоса! — воскликнул он, меряя шагами уступ. — Гэндальф с Элрондом вконец заморочили тебе голову. Хотя, может быть, они и правы — в отношении самих себя. Все эти эльфы, полуэльфы, маги… возможно, Кольцо и впрямь обратило бы их в злодеев. Правда, я все равно сомневаюсь, что ими движет мудрость, а не трусость. Меряют всех по своей мерке, а люди не таковы. Народ Гондора непоколебимо верен своему долгу, нам неведомо вероломство и нас не склонить ко злу ни угрозами, ни посулами, ни каким-то там Кольцом. Не мы ли противостоим Врагу несчетные годы, не мы ли прошли несломленными сквозь все испытания? Нам нужна не власть, не чародейское могущество, а оружие. Оружие для защиты правого дела! И надо ж такому случиться — именно в час нашей величайшей нужды Кольцо Всевластья возвращается из небытия! Это дар судьбы, но кому — нам или нашим недругам из Мордора? Я скажу так: было бы безумием не воспользоваться силой Врага против него самого. Победы добьется лишь тот, кто бесстрашен и тверд. Чего не сделает ради победы истинный воин, подлинно великий вождь? Чего не сделает Арагорн? А если он дрогнет, то почему бы не Боромир? Будь у меня Кольцо, я собрал бы под свои знамена всех, кому неведом страх, — и трепещи, Мордор!
Боромир метался по уступу, размахивая руками. Лицо его раскраснелось, глаза горели, голос срывался на крик. Похоже, он совсем позабыл о Фродо и уже видел себя во главе могучего, неодолимого воинства, что разобьет наголову черные мордорские орды и возьмет штурмом Темную Башню. И тогда он, Боромир, станет величайшим из земных королей — справедливым, великодушным и мудрым.
Неожиданно гондорец замер как вкопанный.
— А они хотят, чтоб мы его выбросили! — вскричал он. — Да, да — выбросили, а не уничтожили! Истребить Кольцо, возможно, и было бы правильно, но ведь всякому ясно, что эта цель недостижима! Что замыслили так называемые Мудрые? Ничего лучше, как послать крохотного, слабосильного хоббита прямиком в Мордор, где он, а с ним и Кольцо неминуемо окажется во власти Врага! Это ли не безрассудство?!
— Но ты, конечно же, все понимаешь, друг мой, — вновь обратился Боромир к Фродо, и голос его зазвучал вкрадчиво. — Ты говорил, что боишься, и ты прав — зачем идти на верную гибель? Откажись, и тебя не осудят самые смелые. Но нет, ты не трус. Тебя останавливает не страх, а здравый смысл.
— Нет, — покачал головой Фродо. — Мне на самом деле страшно. Но я рад тому, что ты говорил так откровенно: теперь у меня не осталось сомнений.
— Значит, мы идем в Минас-Тирит? — обрадовался Боромир.
— Боюсь, ты меня не понял… — осторожно начал Фродо, но гондорец перебил его.
— Ты должен хотя бы погостить у нас. Мой город уже недалеко, а путь оттуда до Мордора ненамного дальше, чем отсюда. Сам посуди: мы должны скитаться в глуши и не знаем, что делал в это время Враг. В Минас-Тирит ты услышишь самые последние новости. Разве можно пускаться в столь опасный путь, не разведав все как следует? Да и отдохнуть перед дорогой, сил поднабраться тоже не помешает. А там пойдешь, куда сочтешь нужным.
Боромир дружески положил руку на плечо Фродо, но хоббит почувствовал, как его рука дрожит от едва сдерживаемого возбуждения. Он вывернулся, отступил на шаг и с тревогой воззрился на могучего гондорца, вдвое превосходившего его ростом и во много раз силой.
— Почему ты мне не доверяешь? — с негодованием спросил Боромир. — Я не вор, не предатель и не Вражий лазутчик. Я честно признался в том, что мне нужно твое Кольцо, но ведь не навсегда, а только на время. Клянусь, как только Враг будет повержен, ты получишь его назад. Одолжи мне Кольцо ради нашей общей победы!
— Нет! — вскричал Фродо. — Нет! Его нельзя никому отдавать. Совет…
— Слышать не могу про этот Совет! — взъярился Боромир. — Его решение безрассудно, оно всех нас погубит. А ты глупец, упрямый глупец! Мало того, что сам готов сгинуть во мраке, так еще и хочешь лишить нас последней надежды. Если кто из смертных и имеет право на Кольцо, так это люди Нуменора, а не вздорные недомерки! Да оно и попало-то к тебе по нелепой случайности. Оно могло стать моим! Оно должно стать моим! Отдай его мне!
