Далкор понимающе улыбнулся:
— Ты все еще выискиваешь следы готовящегося мятежа? Брось, я уверяю тебя, что никакой опасности нет! Ты чересчур серьезно относишься к делу, которое я тебе поручил. Тебе надо отдохнуть и расслабиться. И не забудь, что скоро в Даниманд прибудут герцог Гвардо-Корино и красавица Киарна. Портные уже сшили тебе праздничный костюм?
— Костюм? Наверное… Не знаю…
— Как же так, брат? — с добродушным упреком произнес король Далкор. — Как же можно пренебрегать таким важным делом? Ты должен произвести хорошее впечатление на Гвардо-Корино. От этого зависит твоя жизнь.
— Моя жизнь, как мне думается, сейчас зависит не от красоты костюма.
— А от чего же? — искренне удивился Далкор.
Герцог Кранцер очень хотел объяснить своему брату, какая опасность угрожает их семье и всему Данимору. Но он помнил об обещании, данном Бегущему За Ветром. Кроме того, он понимал, что король Далкор — не тот человек и не тот правитель, который сумеет защитить себя и свой трон. Поэтому Крацер промолчал. Да и король, похоже, вовсе не ожидал от него какого-то определенного и подробного ответа.
На следующий день в Даниманд приехал герцог Гвардо-Корино с дочерью Киарной. Встреча знаменитых гостей была обставлена со всей возможной торжественностью и великолепием.
Гонцы за несколько часов оповестили короля Далкора о приближении кортежа герцога Гвардо-Корино. Дворяне со своими слугами, под развевающимися знаменами, выстроились у главных ворот Даниманда, образовав разноцветный живой коридор. Король со своей королевой и братом — герцогом Кранцером, выехали из ворот одновременно с подъезжавшими к городу всадниками и повозками гостей.
Было произнесено много учтивых пышных фраз, было пожато множество мужских рук и поцеловано немало женских ручек. И королевская семья Данимора, и гости из герцогства Гвардо пришлись друг другу по душе. Герцог Кранцер был поражен красотой юной герцогини Киарны. К его большому сожалению, герцог не мог уделить общению с гостями много времени. Выполнив все положенные этикетом формальности, он вернулся в свой дом, где его уже ожидали вести о скором прибытии в столицу графа Афальстагского и маркиза Дреусского, возглавлявших мощное войско.
Главари готовящегося мятежа прибыли в столицу этим же вечером, накануне начала рыцарского турнира. Король, разумеется, не вышел за ворота города, чтобы встретить своих вассалов, но дворян для приветствия графа Афальстагского и маркиза Дреусского собралось больше, чем для встречи герцога Гвардо-Корино. Герцога Кранцера все это очень беспокоило. Доверенные соглядатаи донесли ему, что граф Афальстагский поставил свой шатер и поднял свой штандарт рядом со ставкой маркиза Дреусского. После этого главные заговорщики отправились в королевский дворец, чтобы поклониться своему сюзерену — королю Далкору.
Герцог Кранцер быстро вернулся во дворец короля, где был самый разгар праздничного пиршества во славу герцога Гвардо-Корино. Далкор ласково упрекнул своего брата в пренебрежении гостями и незамедлительно усадил его за стол рядом с красавицей Киарной. Вскоре глашатаи объявили о прибытии во дворец двух наиболее влиятельных дворян Данимора: графа Афальстагского и маркиза Дреусского.
Герцог Кранцер испытующе разглядывал обоих дворян, пока они произносили положенные этикетом приветствия. Граф Афальстагский показался ему очень уставшим и задумчивым. Маркиз Дреусский, наоборот, выглядел бодро и весело. В их словах, как и следовало ожидать, не прозвучало ничего, что изобличало бы их, как мятежников. Наоборот, оба они еще раз поклялись в верности королю Далкору и правящей династии Данимора. Король в ответной речи поблагодарил своих вассалов и предложил им занять достойные места за королевским столом.
Киарна, наклонившись к Кранцеру, тихо произнесла:
— Должно быть, жизнь в вашей стране полна радости и спокойствия. Трон вашего брата опирается на верных и благородных дворян. В нашей стране, увы, верность вассалов свом сюзеренам осталась только в преданиях.
— Очаровательная госпожа Киарна, мне очень приятны ваши слова. Но я не хотел бы вводить вас в заблуждение, скрывая истину. В Даниморе произнесенные красивые речи зачастую не соответствуют мыслям людей.
— К сожалению, так происходит везде, где существуют зависть и жадность. Но, мне кажется, эти два благородных дворянина говорят искренне. Граф Афальстагский недавно пережил какое-то потрясение, какой-то внутренний надлом. Он выглядит изможденным, потому что переосмысливает свою жизнь и, кажется, видит в своем прошлом множество ошибок. Теперь он просто не может лгать.
— Вы так думаете? А маркиз Дреусский?
— Маркиз Дреусский, как мне кажется, совсем недавно одержал важную победу. Он доволен собой и готов к новым славным деяниям.
— Я бы очень хотел, чтобы его прошлые и будущие победы были совершены для пользы Данимора и короля Далкора. В противном случае, его удачи могут обернуться нашей бедой.
— Ваши слова делают вам честь, герцог Кранцер, — с улыбкой произнесла Киарна. — Вы, несомненно, очень преданы королю и своей стране. Вы должны согласиться со мной, что дело мудрых правителей — поддерживать честных и верных вассалов, и наказывать тех, кто своими делами вредит государству и его жителям.
— Воистину, это так, — согласился Кранцер. — Я необыкновенно счастлив, что вы обладаете не только несравненной красотой и глубоким умом, но и имеете взгляды на жизнь, схожие с моими.
Киарна потупила взор и слегка покраснела:
— Ваши комплименты смущают меня, герцог. Я редко покидала наш родовой замок, и изучала жизнь больше по книгам, чем на своем опыте. А о ваших подвигах рассказывают легенды.
— О моих подвигах? — удивился Кранцер.
— Я имею в виду ваш прошлогодний поход на другую сторону нашего мира. Один из участников тех событий, маркиз Алио Гондазо из Карлена, некоторое время изучал библиотеку в нашем замке. От него я узнала о том, как вы защитили наш мир от вторжения армии демонов.
— Вообще-то на самом деле все происходило не совсем так…
— Да, я знакома и с той историей, которую слышало большинство людей. Но маркиз Алио Гондазо поведал мне и о вашем мужественном решении вовремя отказаться от похода, и о бунте барона Убарена, и о том, как вам помог Бегущий За Ветром.
— Вы прекрасно осведомлены, герцогиня. Маркиз Алио Гондазо должен был бы вам рассказать о том, что моя роль во всех событиях была не так уж и значительна.
— Позвольте с вами не согласиться! Вы сумели осознать опасность, грозившую нашему миру, и, несмотря на сопротивление непокорных дворян, отказались от планов завоевания чужого мира. Позвольте мне считать вас дальновидным и мудрым правителем, в первую очередь заботящимся не о собственной славе, а о благе своего народа.
