И еле расслышала его следующую фразу:
— Как ты можешь это знать?
Дженни хотела ответить — и вдруг осеклась. В памяти снова прозвучал высокий и ясный голос Мэб: „Она прикоснулась к тайнам более великим, нежели она сама, и осквернила, отравила их, как отравила самое Сердце Бездны…“ Вспомнился привкус порочности в магии, мерцавшей вокруг Зиерн и несчастного Бонда, вспомнилось прикосновение драконьего разума, снявшее боль от темных заклинаний чародейки.
— Да, — сказала наконец Дженни. — Я не могу этого знать. И было бы глупостью связываться с такой силой, не выяснив, какой опасностью это грозит. Даже если бы я смогла подобрать к ней ключ сама.
— Но это наш единственный шанс одолеть Зиерн! — запротестовал Гарет. — Войска вернутся, ты же сама знаешь, что вернутся! Мы не можем оставаться здесь вечно!
— А нельзя как-нибудь перехитрить этот Камень? — спросила Трэй. — Есть ли в дворцовой библиотеке сочинения этого Дотиса-Полиборуса?
Гарет пожал плечами. Если бы его спросили о каком-либо малоизвестном варианте баллады о Воительнице и Алом Змее Уэлдервэйла, он бы ответил незамедлительно, но, увы, энциклопедического образования принц не имел.
— Но в Халнате-то должен найтись экземпляр, так ведь? — сказала Дженни. — И даже если в нем не найдется ничего полезного, можно попросить объяснения у гномов.
— Если они скажут. — Джон приподнялся повыше, опираясь плечами на гранитный портал; клочок испятнанной рубахи выглядывал из расстегнутого камзола; восходящая луна серебрила металлические заплаты. — Тамошние дромары будут отрицать даже само существование Камня. Они уже узнали, что такое власть человека над ним, и я их прощаю заранее. Но как бы там ни было, — добавил он с некой мрачной бодростью, — убраться отсюда просто необходимо. Как уже сказал наш герой, Бонд вернется сюда чуть ли не со всей королевской армией. Единственное место, где мы можем укрыться, это Халнат. Как тесно расположены осадные укрепления, Гар?
— Тесно, — мрачно сказал Гарет. — Халнат выстроен на нескольких утесах: Нижний Город, Верхний Город, Университет да еще Цитадель в придачу. И единственный путь лежит через Нижний Город. Шпионы пытались проникнуть в Халнат, карабкаясь по утесам, но все сорвались и расшиблись насмерть. — Принц поправил треснувшие очки. — Кроме того, — прибавил он, — Зиерн тоже знает, что, кроме Халната, нам отсюда податься некуда.
— Вот чума! — Джон покосился на Дженни, сидящую на фоне изящно изваянного черного плеча дракона. — Дело, в которое мы с тобой впутались, что-то идет все хуже и хуже.
— Могу пойти я, — отважилась Трэй. — В войсках меня вряд ли знают. Я могла бы рассказать Поликарпу…
— Тебе не пройти, — сказал Джон. — Не думаешь же ты, Трэй, что Зиерн о тебе не побеспокоилась? Или ты полагаешь, раз ты сестра Бонда, то он рискнет вызвать неудовольствие Зиерн, дав тебе улизнуть? Ей нельзя допустить, чтобы хоть один из нас ушел и известил гномов, что дракон покинул Бездну.
„В том-то вся и соль, — тонко заметил Моркелеб, — что дракон еще НЕ ПОКИНУЛ Бездну. И ты не покинешь, пока жива Зиерн. Вы что же думаете, я позволю гномам на моих глазах пустить в оборот мое золото?“
— Твое золото? — Джон приподнял бровь, но Дженни мысленно приказала дракону не связываться.
„Им этого и без тебя не позволят, — сказала она одному Моркелебу. — Теперь королевство двинет на тебя все силы, и рано или поздно ты будешь убит. Улетай хотя бы ты“.
„И что дальше? — Голос в ее мозгу стал едок и ядовит, точно уксусные испарения. — Улететь, чтобы метаться, как нищий на распутье? — Дракон вздернул голову; длинные чешуйки его гривы зазвучали, словно далекие, колеблемые ветром колокола. — Это сделала со мной ты, колдунья! Пока твой разум не коснулся моего, я не был привязан к этому месту…“
— Ты был привязан, — тихо сказал Аверсин. — Это случилось еще до того, как разум Дженни коснулся твоего, просто ты об этом не догадывался. Ты ведь не пытался улететь отсюда раньше?
„Я оставался здесь, потому что мне так хотелось“.
— И королю хочется оставаться с Зиерн, хотя она убивает его. Нет, Моркелеб, это Зиерн связала тебя твоей же алчностью, как пыталась связать бедного Гара его же любовью. Если мы не найдем выхода, ты будешь, зачарованный, лежать на грудах золота до самой смерти. И ты знаешь сам, что это так.
„Это неправда!“
„Правда или нет, — мысленно сказала Дженни, — но я приказываю тебе, Моркелеб: сразу, как рассветет, ты отнесешь меня к Цитадели Халната с тем, чтобы я могла попросить владыку Поликарпа вывести отсюда остальных через Бездну“.
Дракон вскинулся на дыбы, ощетинясь смертоносной чешуей. Его голос рассек мозг Дженни, как серебряный хлыст:
„Я не твой почтовый голубь и не твой слуга!“
Дженни уже тоже была на ногах и, запрокинув голову, глядела в мерцающие пропасти его глаз.
„Нет, — сказала она, торопливо перебирая хрустальную цепочку его тайного имени. — Ты мой раб, ты отдал себя мне в рабство за спасение твоей жизни. И я говорю тебе: ты это сделаешь!“
Они смотрели в глаза друг другу. Остальные, не слышавшие их беззвучного диалога, увидели и почувствовали лишь беспричинную вспышку драконьей ярости. Гарет схватил за плечи Трэй и толкнул в сторону черного проема Врат. Аверсин сделал попытку подняться и вновь упал на спину с резким выдохом; гневно оттолкнув кинувшегося на помощь Гарета, он не сводил глаз с хрупкой женской фигурки, бесстрашно стоящей перед дымящейся яростью чудовища.
Все это Дженни воспринимала лишь краем сознания. Разум ее с кристальной ясностью был нацелен в бездонные глубины, из которых на нее катилась темная волна злобы. Магия Дженни словно вспыхнула от прикосновения разума дракона, становясь все сильнее и сильнее. Тайное имя звучало не переставая.
Наконец Моркелеб осел на задние лапы и снова принял позу сфинкса.
Голос его зазвучал неожиданно мягко:
„Ты же знаешь, Дженни Уэйнест, что долететь до гор ты могла бы и без моей помощи. Ты знаешь драконов и их магию. Ты уже могла бы стать одним из нас“.
„И ты бы помог мне в этом, — ответила она, — чтобы освободиться от моей власти. Но в обратном превращении ты бы мне уже не помог“.
Смотреть в его глаза было все равно что падать в сердце звезды.
„Если бы ты захотела, помог бы“.
Страсть к магии, страсть отделить себя от всего, что отделяло ее от цели, нахлынула лихорадочным жаром. „Чтобы стать магом, надо быть им“, — говорил старый Каэрдин.
И еще говорил он: „Драконы обманывают не ложью, а правдой“.
Дженни отвела взгляд.
