Госпожа Миядзо настойчиво приглашала госпожу Сайо продолжить обучение. Девушка села за стол и рассмеялась.
Почувствовав себя лучше, Александра решила возобновить утренние тренировки. Она привыкла, что так рано в усадьбе Айоро никто кроме нее не просыпается. Однако, выйдя из людской, увидела Цию. Девушка сидела на лавке и сушила полотенцем рассыпанные по плечам светло-русые волосы.
— Ты чего поднялась ни свет, ни заря? — зевая, спросила Алекс.
— Голову мыла, — ответила девушка, приветливо улыбаясь. — Вчера почтенная Симара сказала, что у меня грязная голова. Вот я и намыла с утра пораньше. Теперь жду, когда высохнут.
Александра кивнула и принялась выполнять обычный комплекс упражнений, правда в сильно облегченном варианте. Однако, даже такая слабая тренировка оказалась ей еще не по силам. Держась за бок и морщась, она уселась на скамью.
— Рана? — участливо спросила Ция, пытаясь заплести короткую косу.
— Она, проклятая, — подтвердила Александра, поняв вдруг, на кого похожа эта девушка. Сейчас с чистым лицом и промытыми волосами она напомнила ей Марину. Её лучшую подругу из прошлой жизни.
Глядя, как Ция старательно пытается заплести непослушные волосы, Александра неожиданно для самой себя предложила:
— А давай я тебе прическу сделаю?
Девушка уставилась на нее огромными глазами.
— Ты умеешь?
— Не знаю, — уже проклиная свой длинный язык, ответила Алекс.
Ция подала ей большой деревянный гребень. Когда-то и где-то Саша Дрейк не охотно помогала лучшей подруге прибирать волосы. А сейчас Александра была готова полжизни отдать, только чтобы сделать ей прическу. Руки плохо слушались, выполняя незнакомую работу. Но очень скоро волосы у Ции оказались собраны в кольцо, из которого торчал небольшой задорный хвостик.
Алекс не поленилась сбегать в людскую за кусочком зеркала. Служанка долго разглядывала в крошечном осколке свое отражение, пытаясь определить, что же создал у нее на голове этот странный парень. Наконец ей это удалось. Прическа смотрелась по-новому весело, а волосы не мешали и не лезли на глаза.
— Эх, нам бы еще пару заколок! — мечтательно вздохнула Александра. — Я бы тебе такое сделал!
— Спасибо, Алекс! — поблагодарила девушка. — Пойду на кухню. А то господин Микан скоро проснется.
— Заходи, будет время, — радушно пригласила Александра. — Поболтаем.
Погруженная в воспоминания, она даже не обратила внимания на то, как двусмысленно прозвучали последние слова. Сегодня у нее было особое задание на утро: соорудить хлев. Похоже, Фусан все-таки достал госпожу своим нытьем, и она выделила деньги на поросенка. Будущая колбаса жизнерадостно хрюкала, копаясь в большой миске, куда Ция свалила кухонные отбросы, а Алекс пыталась соорудить для нее загон, не используя ни единого гвоздя. Этот ресурс в местных условиях был достаточно дорогим, чтобы бездумно изводить его на свиней. Пришлось использовать веревки. Промучившись, Александра вытолкала протестующую хрюшку на постоянное место жительства и привязала калитку, не обращая внимания на буйный протест пятачконосца. Там у поросенка была новая собственная кормушка, и пришла пора вернуть чашку на кухню.
— Забирай, — сказала Алекс, протягивая Токи вымытую посудину.
— Поставь в угол, — буркнула женщина, не переставая резать овощи.
Александра пожала плечами. На кухню заскочила Ция, и Алекс увидела, что от ее прически ничего не осталось.
Девушка перехватила ее взгляд и сделала страшные глаза. Ни чего не понимая, Александра вышла.
Как следует поговорить, они смогли только вечером. Алекс сидела на лавочке возле людской и смотрела на удивительно чистое, усыпанное россыпью незнакомых созвездий небо. Чуть слышно скрипнула дверь кухни. Подошла Ция, присела на лавку и тяжело вздохнула.
— Извини, что я расплела прическу.
— Как хочешь, — передернула плечами Александра. — Волосы то твои.
— Она не понравилась госпоже, — очень тихо проговорила девушка, опустив голову.
— Это она тебе сказала? — очень удивилась Алекс.
— Нет, — покачала головой служанка. — Но она так посмотрела…
— Страшно? — скривила губы Александра.
— Алекс, я очень боюсь, что меня здесь не оставят, — серьезно проговорила Ция. — Пойми, мне некуда больше идти и не на кого надеяться. Прости. Та прическа мне очень-очень понравилась. Но…
— Ты думаешь, я не понимаю? — усмехнулась Александра. — У сирот жизнь никогда сладкой не была. Это ужасно, когда рядом нет ни матери, ни отца, и приходится рассчитывать только на свои силы. Особенно тяжело без помощи девушкам…
При этих словах ей показалось, что Ция как-то странно на нее посмотрела. Но увлеченная собственным красноречием, Алекс не придала этому большого значения.
— Любой, кто богаче или сильнее уже считает себя ее хозяином. И если благородных еще защищает хоть какой-то закон, то простолюдинке выжить в одиночку очень трудно. Почти невозможно. Неужели я буду на тебя обижаться? Да наплевать на эту прическу. Я же понимаю, что для тебя главное — понравиться госпоже Сайо и госпоже Айоро.
— Правда? — спросила девушка. — И не обижаешься?
— Нисколько! — твердо ответила Александра. — Я тоже хочу, чтобы ты тут осталась.
Служанка вдруг встрепенулась.
— Ой! Я, кажется, забыла за плитой протереть.
— Тогда спокойной ночи, — потянулась Алекс. — Я спать пошел.
Он вошел в людскую. На длинном столе еще горел большой светильник, освещая рассевшихся слуг.
— Что как быстро насиделись? — громко спросил Фусан, посмеиваясь в редкую бороду.
— Хватит, — зевнула Алекс. — Завтра вставать рано. Да и что долго то сидеть.
— Правильно, — поддержал его Тотига. — С девками не сидеть надо. Отвел бы ее в сад, там сейчас запах лучше вина пьянит. Уложил под яблоню… И эх!
— Для этого надо быть мужчиной, — крикнул переплетчик Матай.
Слуги замерли. Александра поняла, что услышанные слова вполне можно считать оскорблением.
— По-твоему я не мужчина? — тихо спросила она в наступившей тишине.
— Нет, — ухмыльнулся переплетчик. — Ты тощий евнух.
— А ты…. — Алекс выдала вольный перевод фразы, услышанной как-то на рынке, когда насмерть сцепились две торговки. И хотя на местном наречии слова звучали не так цветисто, Матая проняло.
— Ах ты, говнюк! — раненым бизоном взревел переплетчик, вскакивая со скамьи.
— Матай! Матай! — наперебой закричали переписчики, а Фусан обхватил его за плечи.
— Успокойся! Видишь, парнишка не в себе. Бредит от раны.
