Евгений с безумным лицом занёс руку с пылающей огненной сферой для последнего, решающего удара. И тут…
Медвежий рёв заполонил собой всё вокруг. Между двумя Бессмертными возникла грозная, пышущая яростью медведица. В этот страшный миг Пончик пришла на помощь, защищая свою хозяйку. Она оглушительно зарычала Евгену в лицо, но тот, не устрашившись, изо всех сил метнул в неё свою огненную магию. Медведица отпрянула в сторону, и огонь черканул её по бурому боку, выжигая шерсть. Она взревела, и, бросившись на Евгения, взмахнула своей огромной лапой.
Женя отскочил, но всё равно оказался в зоне её досягаемости: острые, как бритва, медвежьи когти настигли его, полоснув по левой щеке, распарывая кожу.
Ужас. Боль. Вопль. Всё вокруг мгновенно залила алая кровь. Евгений упал на колени, прижимая ладони к окровавленному лицу, пытаясь закрыть рану. Чёртов зверь! Он так и знал, так и знал! Нужно было умертвить мерзкое животное прежде всех остальных! Женя громко закричал, призывая к себе своих слуг, и тотчас две огромные горгульи, подлетев, схватили его под руки и единым рывком подняли высоко в воздух. Дождь из капель крови оросил всё вокруг. Земля начала стремительно отдаляться, и Огненный Князь с высоты видел, как, теснимое со всех сторон, отступает в беспорядке его Тёмное воинство, как Мёртвая Армия рассыпается в прах под ударами безжалостных дварфовских секир, как друмлины и горгульи, лишенные предводителя, разбегаются, разлетаются кто куда, во всех направлениях, и как превращаются в мелкие точки лежащие на земле Настасья и Мария, и грозный зверь, защищая их, не даёт никому к ним приблизиться…
Сильные серо-пепельные горгульи несли его прочь, всё дальше и дальше, и тогда Евгений последним усилием воли, пока сознание ещё не угасло, пока он ещё может хоть что-то видеть, собрал воедино всю свою ненависть и всю свою мощь, и, создав огненный оранжево-красный сполох, метнул его с высоты в Настасью. Последнее, что он видел, прежде чем глаза застила пелена — это как сотворенная им магия, низвергнувшись с небес, практически настигла девчонку, но Пончик, узрев опасность, прыгнула вперед, закрывая собой и Настасью, и Марию. Страшная магия ударила по Медведице, и та, громко вскрикнув, — совсем как человек, — упала на прибрежный песок — мёртвая…
Тогда несколько уцелевших зомби, что находились поблизости, бросились к Пончику, чтобы острыми пиками изрубить её тело на куски, но тут воды Великого Озера восстали в гневе на тёмных тварей, и огромные, пенные, клокочущие волны, ринувшись прямо на песчаный берег, отшвырнули мёртвых далеко назад, не давая подступиться к ней. Когда же беснующийся поток с шумом отхлынул обратно, берег оказался пуст — воды Великого Озера, не дав свершиться осквернению, приняли в себя тело Великой Медведицы…
Поднявшееся над долиной яркое солнце, приблизившись к своему зениту, осветило бурое дымящееся пепелище, раскинувшееся пред Нифльхеймом. Некогда прекрасная и зеленая долина была выжжена дотла, и при свете дня всё выглядело ещё более уныло и печально, нежели ночью.
Великая и неисчислимая Тёмная армия Огненного Князя оказалась разбита и рассеяна по свету: его войско истаяло, развеялось, будто летящий по ветру песок. Грозные мёртвые воины были уничтожены все до единого. Никто из них не уцелел и не вернулся назад в Солнечные пустоши, место своего упокоения, дабы после тревожить этот мир. Друмлины, павшие духом, не пожелали более сражаться — их спасшиеся остатки трусливо разбежались в разные стороны: смелость покинула их, как и хозяин, которому они подчинялись, и чёрными тенями лесные монстры растаяли в дыму догорающих пожаров. Горгульи же, воспользовавшись преимуществом собственных крыл, разлетелись заметно поредевшими стаями, вернувшись туда, откуда пришли — в теснины мрачных гор, скалистых утесов и ущелий посреди непроходимых лесов и чащоб.
Народ дварфов, однако, тоже понёс ужасные потери, и едва ли треть из них осталась в живых, чтобы после счастливо возвратиться в родные дома. Много позже сами дварфы прозвали этот бой Наудур-ин-Фарот, что значит «Битва Бегущего Огня», как напоминание о том, с чего началась эта война, и как ярые огненные потоки, ринувшись с холмов в Карнимирию, уничтожили всё на своём пути.
Настасья очнулась и с трудом открыла глаза. Сначала все вокруг казалось ей каким-то странным, расплывшимся и туманным, но постепенно реальность начала обретать краски и формы. Голова кружилась, к тому же сильно саднил правый висок. Настя попыталась вздохнуть, но это удалось ей с преогромным трудом: во-первых, оттого, что она тут же набрала полные легкие едкой, удушливой пыли и закашлялась, а во-вторых — поперёк её груди лежало что-то тяжелое и неповоротливое.
Настасья приподнялась на локтях, пытаясь оглядеться, и тут то, что распласталось на ней, тоже неожиданно завозилось: перед лицом вдруг возникла заплаканная физиономия Малиновской.
— Ты — жива! — воскликнула Машка, и попыталась улыбнуться. — И я… жива… чудо… — она заботливо провела ладонью по Настиной щеке, очищая её от копоти и грязи.
— Ага, — рассеянно согласилась Настасья, одновременно пытаясь восстановить в голове картину событий. — Что произошло? Битва закончилась? — она вгляделась в Машино лицо. — Боже, что с тобой? Ты вся красная! И кожа вот здесь содрана, — она указала на подбородок.
— Обожглась, — неопределенно ответила Малиновская. Ей почему-то не хотелось говорить о том, что эти увечья нанес ей Евгений, когда пытался её убить. Об этом даже вспоминать было страшно; ещё страшнее было представить, что всё это происходило с ней на самом деле. Мария и сама толком не осознавала, по какой причине не хочет сообщать о случившемся подруге.
Настя прищурилась от слепящих солнечных лучей. Кажется, она только сейчас поняла, что к чему. Тысячи мыслей, тысячи вопросов столпились в голове. Она попыталась выделить один — наиболее главный — и, наконец, спросила: — Женя. Где он? — в её голосе прозвучали нотки страха, и она огляделась по сторонам, чтобы удостовериться, что его нет рядом.
— Понятия не имею, — Маша провела рукой по лбу и поморщилась от боли. — Кажется, его горгульи утащили. Это последнее, что я помню. Или не помню? Может быть, мне всё привиделось?
Настасья хотела спросить о чём-то ещё, но не успела: в этот миг к ним подбежал Антон, а чуть погодя — Слава, Сеня и Таня с Бирюком. Когда две армии дварфов ценой невероятных усилий объединились в одну, друзьям наконец-то удалось пробиться друг к другу. Радостной и долгожданной была встреча на поле былой битвы, ибо каждый думал, что им не свидеться более, ведь вся мощь Тёмных Сил разделяла их.
