Лицо у мужчины было румяное и весёлое, длинная седая борода его ничуть не портила.
Сначала я решил, что это чей-то папа, наряженый в честь праздника, но оказалось, нет. Это был Дед Мороз, настоящий! Он сразу предупредил, что ненадолго. Тогда кому-то в Италии нужна была помощь, Бефане, кажется, но не суть. И подарил мне это зеркальце.
— Ничего так зеркальце, — оценил Виталий, — как же ты его домой дотащил?
— А, забыл сказать, — смущённо улыбнулся Паша. — Оно тогда было маленькое, с мою ладонь, понимаешь, оно растёт вместе со мной.
— Интересно. А дальше?
— Дальше он исчез, пришла няня Лида и отвела меня на праздник. Видимо, решили меня совсем уж не наказывать. Вот и всё, — завершил историю Павел.
Друг кивнул. Похоже, он о чём-то напряжённо думал.
— Ясно, — сказал он. — Подожди, если нападение было на всех, значит, и на девчонок тоже?
Паша побледнел и бросился к ноутбуку.
— PALANTIR, связь с зеркалом в комнате Рины и Софии есть?
— Минуту, связь установлена. Объект в комнате всего один, идентифицирую как домового Степана Будимировича. Девушек в институте нет. Коридоры и другие комнаты я уже проверил.
— Куда они могли деться? — вслух подумал Виталик. — Эти штуки могут убивать?
— Нет, — ответил ноутбук. — Судя по свечению спиннеров, в них была вложена программа при опасности телепортировать объект.
— Куда?
— Я могу попытаться запеленговать девушек по их талисманам. На это потребуется время. Я начинаю работу. В ректорский совет о пропаже студенток я уже сообщил. — Палантир замолк.
На экране повисла заставка, изображающая Млечный путь. Через полчаса в комнату мальчиков вошёл проректор и направился к ноутбуку.
— Результаты, — приказал он.
— Неоднозначные, — признался PALANTIR. — Открыт канал в лабораторию Сибелиуса, оттуда идут сильные помехи. И слабый отклик есть со стороны Тибета.
Туннель, ведущий в другое измерение, привычно вибрировал. Сибелиуса такое вполне устраивало. «Но, — неохотно признал он, — Кащей прав, после последних событий рисковать, оставляя противнику такую лазейку, просто глупо». Маг глубоко вздохнул, сделал пасс, направив сорвавшееся с пальцев заклинание в палантир.
Внутри тоннеля взвихрилось нечто, похожее на чёрный смерч. Некоторое время на мониторе кроме него ничего не было. Потом тьма рассеялась и палантир послушно отразил уже два туннеля. Причём вибрация во втором была сильнее в разы. Сибелиус нахмурился. Этот вихрь навеял не слишком приятные воспоминания, связанные с одним из юношеских экспериментов. Впрочем, в те годы опыта у мага было меньше, чем сейчас. Подумав так, он успокоился, перевёл палантир в спящий режим и перешёл в другую часть лаборатории. Там, в одной из колб бурлил раствор, требующий пристального внимания.
В институте сказок Кощей и Горынин пытались расшифровать сигнал, принятый палантиром. Одно из пашиных зеркал любезно трансформировалось в кристалл для записи. Именно его проректор вложил в одну из «змеиных пастей». К этим конструкциям он привык давно и знал, как укротить огненные извержения, если они вдруг начнутся.
Потянулись минуты томительного ожидания. Наконец стоящий у пульта Гордей Гордеевич засёк первый сигнал. Расшифровав его, он не поверил своим глазам. Оглянулся на проректора и увидел, что его глазницы светятся синим.
— Кажется, брату надоело ждать, — ухмыльнулся Ищеев. — Он начал искать выход сам.
— Блокируем? — понимающе улыбнулся Горынин.
— Да, только сначала перенаправим.
Из кармана пиджака Кощей достал глиняную табличку и ручкой, на короткое время трансформировавшейся в стилус, написал пару иероглифов.
Туннели слились в один. Он опасно задрожал, вихрь заполнивший его усилился. В покоях Кащея с жалобным звоном осыпалось зеркало, а в лаборатории Сибелиуса взорвался палантир.
Глава 11. Род Кащеев
Кащей возник посреди зала, отделанного чёрным мрамором. С небольшим шорохом плиты пола разъехались, в комнате показался стол чёрного дерева с уютно возлежащей на золотом блюде печёной уткой. Чародей прищурился, стол уехал вниз. Зато в глубине зала возник трон. Сев поудобнее, Кащей задумался.
С того момента, как они с братом очутились на Руси, прошло много веков. Раньше они были связаны верованиями египтян, их будущее было предопределено. Они оба были духами Ка. В их обязанности входило наделять людей жизненной силой, определёнными чертами характера, заботиться о духе человека до и после его смерти, пока мумия не распалась. После этого начиналось путешествие по космосу. Правда, если люди догадывались положить с собой в гробницу статую Ка из «вечного» материала, приходилось задерживаться на одном месте дольше. Некоторым из сородичей Кащея таким образом не повезло.
Но в том, что они с братом внезапно оказались на Руси, был виноват вполне конкретный человек. А именно, фараон-бунтарь Эхнатон. Кроме олицетворения с богом Атоном, он вздумал заняться магией. Точнее, одним из самых тёмных её разделов — некромантией. Надо отдать ему должное, он соизмерял силы и не стал связываться с более могущественными Ка, которые охраняли покой прежних фараонов. Просто однажды под покровом ночи в сопровождении жреца направился на кладбище, где хоронили простых египтян. Шуршание и скрип песка под их ногами разбудило маленькую ласточку и она недовольно высунула нос из гнезда. Заметив это, фараон выпростал руки из-под белого плаща и хотел было поразить ласточку заклинанием, но жрец идущий рядом с ним, покачал головой и поправил чёрный капюшон, по краям расшитый золотом.
— Не стоит, повелитель. Мы уже пришли.
Эхнатон недовольно посмотрел на жреца, но руки опустил.
Они вошли внутрь гробницы.
Любопытная любимица Исиды вылезла из гнезда и запорхала около входа. Она увидела, как жрец в чёрном плаще начертил на полу странный пятиугольный знак и жестом пригласил в него фараона.
Эхнатон вошёл, вскинул руки к небу и что-то забормотал речитативом. Не прерывая повелителя, жрец махнул рукой. Вход закрыла плотная завеса мглы. Заклинания фараона набирали силу. Воскресив пару мумий, он заставил Ка, горожан заботиться о них вечно. Причём силу для жизни они должны были черпать в простой воде. И вот тут что-то пошло не так. Эхнатон начал произносить очередное заклинание, пещеру залил солнечный свет. Ка, порядком оголодавшие на городском кладбище, втянули его в себя.
Жрец понял, что пора вмешаться. Он произнёс заклинание упокоения, но оно не подействовало. Оттолкнув фараона, он заслонил его от голодных духов. Трясущейся рукой вынув из-под плаща амулет — странный камень, светящийся синим. И снова произнёс какое-то заклинание. Амулет ярко засветился и осыпался песком. Через мгновение налетел странный вихрь, границы гробниц расплылись и вот оба Ка стоят у подножия Лысой горы и растерянно смотрят друг на друга.
— Мы живы? — пробубнила мумия слева.
Втянув свежий воздух и снова ощутив прелесть дыхания, вторая мумия утвердительно кивнула.
— Нужно избавиться от этих тряпок.
— Согласен.
Один из Ка хлопнул в ладоши, и вместо мумий, посреди пустынного пятачка, оказались два скелета в бронзовых панцирях. С костлявых плеч свисали чёрные плащи.
— Так намного лучше, брат, — согласился остов справа и поинтересовался, — ты жил в теле воина?
— Начальника дворцовой стражи.
— Но разве у вас было это? — указал скелет на панцирь, прикрывавший его рёбра.
— Ты знаешь, когда я нас одевал, мне показалось, что такие штуки будут у варваров. Не всё ли равно, ведь красиво?
— Точно. А как тебя звали?
Ка задумался.
— Ка… Каш… Забыл. А тебя?
Второй Ка достал из кармана плаща глиняные таблички, посмотрел.
— Ко… Здесь всё стёрлось.
С сожалением он убрал таблички назад.
— Ты был писцом, брат? — спросил Каш.
— Да. Знаешь, я подумал, если уж мы не помним, как нас звали раньше, почему не придумать новые имена?
— Хм, это мысль, но я хочу, чтобы моё Каш осталось при мне.
