Венгард и Милегра сидели в комнате и увлеченно вязали узлы на веревках.
— А если Узел бунтовщика соединить с Узлом ветра, что получится из этой комбинации? — спросил Веня у Милы.
— Мне кажется какое-то стихийное брожение. Может быть драка или сильная ссора, опасно пробовать, — улыбнулась она. — А если связать две веревки Узлами любви, то люди полюбят друг друга, а если соединить Узлы судьбы, то навечно свяжут свои жизни. Во всяком случае, пока веревки связаны. Еще я узнала, что если во время боя развязать Узел вражеской атаки, то строй врага рушится, а если добавить Узел страха, то и в панике побежит прочь. Это так называемая боевая магия. А есть еще магия любви, природы, запрещающая, разрушительная, созидающая и много других магий Узелков. И у каждой был свой магистр и свои Посвященные. Только знающий, посвященный человек мог безвредно для себя соединять Узелки. А непосвященный мог в конце концов все испортить и навредить себе. Вот что я прочитала из бабушкиных книг. Вроде бы сейчас уже нет Мастеров Узелков. Хотя, кто знает, — Милегра, явно воодушевленная рассказом, немного раскраснелась, щеки ее разрумянились, она показывала неплохие знания и интерес по теме Узелков.
— Слушай, как это интересно. Я очень увлекся. Ты думаешь, если мы будем вязать Узелки, то можем навредить кому-то или себе?
— Нет. Узелки должны укрепляться мыслью, пожеланием. Бессмысленное вязание узелков ни к чему не приведет.
— Ясно. В этом обучении нет практических занятий, — улыбнулся Венгард.
— Это все настолько серьезно, что мы даже не представим всю глубину силы Магии Узелков. Мне бабушка говорила об этом. Она много знает об Узелках, но неохотно мне рассказывает. Я подозреваю, что она больше знает о них. Не помню, говорила тебе, что я только один раз использовала силу Узелка, потом сильно болела. Меня бабушка, знаешь, как ругала из-за этого. Говорила, баловать этим нельзя. Магические Узелки особым образом связывают разные измерения, энергии, тонкие миры, судьбы людей. Каждый узел соединяет свои составляющие. Узлы способны соединять и изменять настроение, оказывать психоэмоциональное воздействие. Этот мир настолько сложен и многообразен, что непосвященному его не понять. Я ощущаю какую-то неведомую тягу к Узелкам.
— Давай попросим твою бабушку научить нас, — сказал Венгард.
— Вряд ли она согласится. Мне кажется, после смерти моих родителей она не занимается этим, — с некоторой грустью сказала Мила.
— Входим во владения магов. Чтобы не попасться на глаза, пойдем к через пустыню Нуле. Потеряем два дня, но зато ни маги, ни их прислужники там вряд ли попадутся. Да и ворота со стороны пустыни охраняются слабее. Правда, опасностей в песках не меньше. Пустыня полна золомеями — огромными змееподобными чудищами с головой крокодила. Если они нам попадутся, то нам не поздоровится. Но прямой путь еще опаснее, — сказал Главный волшебник.
Росвен возглавлял отряд. Только он знал все тайные тропы в Волшебном мире. Проводник замыкал цепь.
— Помню, отец мне рассказывал про этих змей-чудищ. В пасти у них восемьсот ядовитых зубов-бритв и одного укуса достаточно, чтобы убить с десяток человек. А ударом хвоста они способны убить верблюда, когда нападает. Охотятся они группами, загоняя жертву в круг. Я один раз видел их — неприятное зрелище. — Ратибор, видимо что-то вспомнив, поморщился.
— Да и волшебству они не подвластны. Маги пытались их приручить, но ничего не вышло. — подтвердил Росвен.
— Я год жил в пустыне, где много-много змей. С ними шутки плохи. К путешествию по пустыне нужно подготовиться. Идти нужно не торопясь, не разговаривая, экономить силы, — сказал Велимир Андреевич.
К концу дня друзья развели костер и уселись перекусить. С наступлением темноты резко похолодало и принцесса Алесия, жалась к костру, поеживаясь. Проводник достал из сумки свою куртку и протянул принцессе.
— Возьмите, она теплая.
— А как же Вы?
— Я привык. Вам нужнее.
— Спасибо. Ратибор, раз мы друзья перейдем на «ты». Мы же почти одного возраста.
— С удовольствием Ваше Величество, — до того хмурое лицо Ратибора смягчилось и он, совсем еще по детски, улыбнулся.
— Нет королевства, нет и величества, — грустно отозвалась Принцесса. — Я и раньше не любила церемоний. В детстве, когда я бывало загоржусь, что я принцесса, мама меня быстро приструнивала. Она говорила, что мы такие же феи как все. Просто первые среди равных. Я и играла всегда с дворовыми детьми, да с маленькими феями.
— А мне не с кем было играть. Мы жили в лесу, в горах, всегда одни. И мои друзья были всякие зверушки, да деревья, — Проводник наклонился, поднял веточку и принялся ее чертить разнообразные фигурки на земле.
— Трудно тебе было.
— Я привык. Может быть поэтому я люблю одиночество. Сижу так вечерами, разговариваю с единственным моим другом, Акинаком. Ты не удивляйся мы и правда разговаривали раньше. Я ему что ни будь говорю, а он мне в ответ сияет, словно отвечает. То сильнее, то слабее светился. Только сейчас он все время молчит, не разговаривает, мрачный все время. Магмор заколдовал все волшебные предметы. И как только твой плащ-невидимка работает?
— Это потому что он волшебство не создает, он сам волшебный.
— О чем молодежь разговариваем? — к ним незаметно подошли В.А. и Росвен.
— Да мы… — тут вдруг глаза Принцессы округлились в ужасе. Все повернулись в сторону куда смотрела Принцесса. Совсем рядом, из темноты, с двухметровой высоты на них смотрели два крокодильих глаза. Со всех сторон послышалось потрескивающее посвистывание. Их окружали золомеи.
Проводник вскочил, закрывая Принцессу, выхватил меч. Росвен и В.А. прижались к костру. Посох волшебника остался чуть в стороне. Кольцо вокруг друзей сжималось. Восемь чудовищ приближалось к ним. Путей к отступлению не оставалось. Золомеи затрещали сильнее, словно гипнотизировали свои жертвы. Они готовились к броску. Оставались мгновения на принятие решения. В этот момент В.А. резко вышел вперед и необычно засвистел, мерно двигая руками. Золомеи остановились, еще выше поднялись на своих змеиных туловищах, затрещали и как по команде развернулись. Через секунду их уже не было видно, словно это был мираж или приснившийся дурной сон. Минуту стояла тишина, друзья не могли выйти из гипнотического оцепенения. Первым очнулся Росвен.
— Чудеса! Что вы сделали с ними? Я уже думал, все, конец нам.
— Правда, что произошло? Хотел перед смертью хоть парочку этих мерзких тварей зарубить, — радостно подхватил Ратибор.
— Да… — только и смогла вымолвить, еще не пришедшая в себя Принцесса.
