– Ваши приказы?! Сам Создатель отдает мне приказы!
Она громко расхохоталась.
– Сам Создатель! Да ты о себе высокого мнения, оказывается! Вы входите в состав Имперского Ордена, и ты будешь делать то, что мы скажем!
Броган с трудом сдержался, чтобы не выхватить меч и не разрубить эту наглую бабу надвое.
– Твое имя?! – прорычал он.
– Сестра Леома. Как по-твоему, твой крошечный мозг способен это запомнить? Тебе было велено оставаться в казарме вместе с твоими хлыщами. Убирайся туда немедленно, иначе ты перестанешь представлять хоть какую-то ценность для Имперского Ордена!
Прежде чем Броган успел что-то сказать, сестра Леома обратилась к Лунетте:
– Добрый вечер, дорогая!
– Добрый вечер, – опасливо ответила Лунетта.
– Я хотела поговорить с тобой, Лунетта. Как видишь, в этом доме живут колдуньи. И женщин, владеющим волшебным даром, здесь весьма уважают. Твой генерал почти ничего не значит для нас, зато твои способности нам очень важны. Я бы хотела предложить тебе поселиться у нас во Дворце. Здесь тебя будут ценить. У тебя будет ответственное дело, и все станут тебя уважать. – Она оглядела наряд Лунетты. – И разумеется, мы позаботимся о том, чтобы тебя приодеть. Тебе не придется больше носить эти кошмарные лохмотья.
Лунетта плотнее запахнула свои «красотулечки» и прижалась к Брогану.
– Я быть верной господину генералу. Он быть великий человек.
Сестра Леома высокомерно улыбнулась:
– Конечно, я в этом нисколько не сомневалась.
– А ты злая женщина, – заявила Лунетта неожиданно угрожающим тоном. – Мне мама так говорила.
– Сестра Леома, значит. – Броган постучал по коробочке с трофеями у себя на поясе. – Можешь передать Владетелю, что я запомнил твое имя. Я никогда не забываю имен еретиков.
Леома хитро улыбнулась.
– Когда я в следующий раз буду говорить со своим Повелителем в Подземном мире, то непременно передам ему твои слова.
Подхватив Лунетту, Броган направился к двери. Он еще вернется сюда и получит то, что ему нужно.
– Мне надо поговорить с Гальтеро, – сказал он. – Я сыт по горло всей этой чушью. Мы вычищали убежища еретиков и побольше этого.
Лунетта озабоченно закусила губу.
– Но, господин генерал. Создатель приказал тебе слушаться этих женщин! Он велел отдать Мать-Исповедницу им.
Выйдя на улицу, Броган широким шагом зашагал прочь, в темноту.
– Что тебе говорила мама об этих бабах?
– Ну... Что они быть плохие.
– Они быть еретички!
– Но, господин генерал, Мать-Исповедница тоже быть еретичка! Разве Создатель приказал бы тебе отдать ее этим женщинам, если они быть еретички?
Броган поглядел на нее. Он видел, что Лунетта растеряна. У его бедной сестры не хватает мозгов, чтобы догадаться самой.
– Разве неясно, Лунетта? Создатель сам выдал себя своими поступками. Он быть тот, кто создал волшебный дар. Он пытался меня обмануть. Но отныне я сам принимаю решения, как очищать мир от скверны. Все владеющие волшебным даром должны умереть. Создатель быть еретик.
Лунетта ахнула.
– Мама всегда говорила, что ты рожден для великих дел.
* * *
Поставив светящуюся сферу на стол, Ричард подошел к большому тихому колодцу в центре комнаты. Так что же ему делать? Что это за сильфида и как ее вызвать?
Он обошел вокруг колодца, заглянул внутрь, но не увидел ничего.
– Сильфида! – гаркнул он в бездонную тьму.
Ответило ему лишь эхо.
Ричард принялся вышагивать по комнате, теряясь в догадках, что же ему предпринять. Вдруг он почувствовал чье-то присутствие и, оглянувшись, увидел стоящего в дверях мрисвиза.
– Ты нужен королеве, гладкокожий брат. Ты должен ей помочь. Вызови ссильфиду.
– Я знаю, что нужен ей! – зарычал Ричард. – Как ее вызвать, эту сильфиду?!
Узкий рот растянулся в подобии улыбки.
– За три тыс-сячи лет ты – первый, кто может ее разбудить. Ты уже с-сломал щит, отделявший ее от нас-с. Ты должен вос-спользоватьс-ся с-своей волшебной ссилой. Вызови сильфиду с-своим даром.
– Моим даром?
Мрисвиз кивнул, не сводя с Ричарда крошечных глазок.
– Вызови ее при помощи с-своего волшебного дара.
Ричард отвернулся от мрисвиза и снова подошел к каменной стенке колодца.
Он попытался вспомнить, как прежде пользовался своим даром. Это всегда получалось у него инстинктивно. Натан говорил, что именно так это должно быть, поскольку он боевой чародей: дар проявляется только в случае необходимости.
Значит, нужно довериться инстинкту. Ричард отыскал внутри себя островок спокойствия. Он не пытался пробудить свой дар, а лишь пожелал, чтобы дар явился.
Подняв над головой кулаки, Ричард откинул голову. Желание заполнило его целиком. Он не хотел ничего другого. Он не старался думать о том, как надо делать, он просто требовал, чтобы это было сделано. Ему нужна сильфида. Он внутренне издал яростный крик. Приди!
И выпустил наружу, как выдох, свой дар, требуя, чтобы это случилось.
Между его кулаками сверкнула молния. Вот он – вызов! Ричард почувствовал это и понял, что нужно делать. Мягкий мерцающий свет заклубился между его кулаками, охватывая запястья.
Почувствовав, что сила достигла апогея, Ричард опустил руки вниз. Огненный клубок с ревом устремился в бездонную тьму.
Опускаясь, пламя освещало стенки колодца. Кольцо огня становилось все меньше и меньше, рев затихал, пока окончательно не растаял в глубине.
Ричард свесился через край, глядя в бездну, но гам было тихо и темно. Он слышал только собственное тяжелое дыхание. Ричард выпрямился и оглянулся.
Мрисвиз наблюдал за ним, но не двигался с места. Все зависело только от Ричарда, и он понадеялся, что сделанного будет достаточно.
И вдруг в тишине замка, среди молчаливых гор и мертвых каменных стен, раздался отдаленный гул.
Ричард снова заглянул в колодец. Он не увидел ничего. Но на сей раз что-то почувствовал. Камни у него под ногами затрещали. В воздух взлетела каменная крошка.
В глубине колодца зародилось мерцание. Он наполнялся – но не водой, а чем-то другим, и чем выше поднималось это нечто, тем громче становился рев.
Ричард так резко отшатнулся от края, что упал. Он был уверен, что эта штука вырвется из колодца и ударит в потолок. Двигаясь с такой скоростью, ничто не может остановиться вовремя. Но эта вещь остановилась.
Внезапно наступила тишина. Ричард сел, упираясь руками в пол.
Над краем колодца появился огромный металлический круг. Он рос и рос, как стена воды. Только это была не вода. В гладкой поверхности отражалось все окружающее, как в лучшем зеркале.
Больше всего это было похоже на живую ртуть. Круг, связанный с основной частью неким подобием шеи, колебался и извивался, пока не принял очертания женского лица. Ричард напомнил себе, что хорошо бы вдохнуть.
