Стивен Дональдсон - Война Иллеарта

Стоя на коленях на мертвой песчаной грязи Плеши, Кавинант смотрел вверх на Троя сквозь кровь, застилавшую глаза. Какое-то время он был не в состоянии отвечать. Требование Троя, казалось, свалилось на него подобно камнепаду. Оно смело его последнее сопротивление и обнажило его позор. Ему следовало бы спасти Елену. Он обладал силой, она пульсировала подобно крови на его безымянном пальце. Но он не воспользовался ею. Неведение не могло служить ему оправданием. Его заявления о своей беспомощности не были более оправданием для него.

Бесплодная атмосфера Плеши вызывала боль в его груди когда он вставал на ноги. Едва видя, куда идет, он продвигался вверх по склону.

От напряжения его голова болела так, будто осколки костей впивались в мозг, и сердце его трепетало. Беззвучный внутренний голос кричал ему: «Нет! Нет!». Но он не обращал внимания. Своей неискалеченной рукой он нащупал кольцо. Казалось, оно сопротивлялось – ему стоило труда ухватить его – но к тому времени, когда он добрался до Троя, он наконец снял его с пальца. Захлебывающимся голосом, как будто его рот был полон крови, он сказал:

– Возьми его. Спаси ее. – И положил кольцо в руку Троя.

Прикосновение пульсирующего кольца привело Троя в возбуждение.

Сжав его в кулаке, он повернулся и бесстрастно побежал к гребню холма.

Там он остановился и быстро прислушался, определил направление на Расколотую Скалу и повернулся лицом в сторону места битвы. Подобно титану, он погрозил небесам кулаком. Сквозь его кулак Белое Золото излучало силу, как будто оно вторило его страсти. Злобным голосом он закричал:

– Елена! Елена!

Но затем рядом с ним появился высокий бледный певец. Его музыка зазвучала на угрожающей ноте и подобно туману окутала вершину холма.

Все замерли, утратив способность двигаться.

В полной тишине Сиройл Вайлвуд поднял свой шишковатый скипетр.

– Нет, – произнес он с дрожью в голосе. – Я не могу допустить этого. Это – нарушение закона. Ты забыл, чем ты мне обязан. Возможно когда-нибудь, когда ты обретешь полную власть над Дикой Магией, ты сможешь воспользоваться ею, чтобы отречься от своего долга.

Своим скипетром он коснулся воздетого кулака Троя; кольцо упало на землю.

Когда оно упало, все волнение его энергии стихло. Оно выглядело просто металлическим кольцом, когда, ударившись о безжизненную землю, покатилось по склону и остановилось возле ног Кавинанта.

– Я не допущу этого, – продолжил певец. – Данное мне обещание невозвратимо. Именем Одного Дерева и Всеединого Леса, именем Дремучего Удушителя я назначаю цену своей помощи. – Торжественным жестом, как бы под звук отдаленного рожка, он коснулся скипетром головы Троя. – Будучи уже лишенным зрения, ты обещал мне любую плату. Я требую твоей жизни!

Лорд Морэм попробовал воспротивиться этому, но окружающее певца поле магии удерживало его. Он не мог сделать ничего, кроме как наблюдать, как Трой начал меняться.

– Я требую, чтобы ты стал моим учеником, – прогудел певец. – Ты будешь моим помощником, моей помощью и поддержкой. От меня ты узнаешь о работе защитника леса, о корнях и ветвях, и семенах и соках, о листьях и обо всем остальном. Вместе мы пойдем в Дремучий Удушитель, и я научу тебя песням деревьев, именам всех старых, храбрых, бдительных лесов древних вместилищ мыслей и настроений. Пока остаются деревья, мы будем управляться вместе, лелея каждую новую поддержку, давая выход лесной мести на каждое ненавистное человеческое вторжение. Забудь своих глупых друзей. Ты не можешь помочь ей. Оставайся и служи!

Его песня изменяла форму Троя. Его ступни начали пускать корни в почву. Одежда превратилась в толстую темную кору. Он стал старым пнем с единственной поднятой ветвью. Из его кулака распустились зеленые листья. Певец мягко заключил:

– Вместе мы вернемся на Виселичную Плешь. – Затем он повернулся к Лордам и Кавинанту. Серебряное сверкание его глаз усилилось, затмив даже сияние Оркреста, и он запел голосом, свежим как роса:

Когда слова песни долетели до них, певец растворился в музыке, как бы завернувшись в нее и исчезнув из поля зрения. Но предостерегающая мелодия задержалась после него как эхо в воздухе, повторясь до тех пор, пока не запомнилась всеми.

Постепенно, как фигуры, тяжело выбирающиеся из небытия, люди на вершине холма снова начали двигаться. Кеан и Аморин поспешили к мшистому пню. Горе наполнило их лица. Но они уже вытерпели слишком много, сражались слишком тяжело в своем долгом и трудном испытании. У них не осталось сил для ужаса или протеста. Аморин смотрела так, будто не могла осознать, что же произошло, и слезы выступили на старых глазах Кеана. Он позвал: «Привет, вомарк!», но его голос звучал на Плеши слабо и тускло, и он не произнес больше ничего.

Позади них осел Лорд Морэм. Его руки поднялись так, будто он держал свой посох в молчаливом прощании. Лорд Каллендрилл присоединился к нему, и они стояли вместе, как будто изучая друг друга в первый раз.

Кавинант оцепенело рухнул на колени, чтобы поднять кольцо. Он потянулся за ним как прислужник, пригнувшись лбом к земле, и когда его пальцы сомкнулись на нем, оно тут же наделось на его безымянный палец.

Затем обеими руками он постарался стереть кровь со своих глаз.

Но как только он попытался сделать это, волна воздуха от Расколотой Скалы обрушилась на них. Гора застонала, как будто ее тяжело ранили. Сотрясение почвы бросило его лицом в грязь. Чернота заполнила все поле его взгляда, как будто она заливалась в него из бесплодия Виселичной Плеши. А вокруг он слышал порывы ветра, завывавшего как триумф над падением его друзей.

Долгая дрожь сотрясла Удушитель, и после этого воздух наполнился протяжным звуком разрушения, как будто размалывался целый утес Расколотой Скалы. Вокруг двигались люди, звали чьи-то голоса. Но Кавинант слышал их неотчетливо. Его уши оказались заполнены другим шумом, многоголосым пронзительным веселым криком. Звук приближался. Он становился громче и ближе до тех пор, пока он не оглушил его барабанные перепонки, перешел барьер физического восприятия и проник прямо в мозг. После этого до его сознания тускло донеслись голоса, непонятно как фиксируемые его перегруженным слухом.

Баннор:

– Расколотая Скала взорвалась. Будет великое наводнение.

Лорд Каллендрилл:

– В этом есть и нечто хорошее: это вычистит пещернятник под горой Грома.