Но почему я не могу вспомнить, хотя и стараюсь, я так и не поняла.
Я обещаю, что покажу их тебе. Но я должен быть уверен, что ты справишься. Поверь мне.
Как будто у меня есть другой выход, послушно ему ответила. Да, и мимоходом еще раз назови меня малышкой…
Знаю, я пожалею об этом, — засмеялся Фрундор и замолчал.
Я услышал, как кто-то внизу вошел. Через некоторое время послышался шаги на лестнице.
— Вот ты где. Признаюсь, я ожидал, что ты убежишь куда-нибудь в лес, — улыбнулся Тривет, подошел ко мне и сел на кусок рыхлой соломы.
— Я об этом не подумала, — вздохнула я.
— Кстати. Грег стоит на краю деревни, смотрит в сторону архива, с таким видом, будто боится сюда прийти. Я не добился от него ни слова. Ты можешь рассказать мне, что произошло?
Я села и оперлась на его плечо. — Я бросила его. На самом деле у меня не было для этого причин. Он просто хотел узнать, как дела у его сестры.
— Что именно произошло? И ты вообще хочешь об этом говорить? — Он спросил спокойным голосом, и я была рада, что в нем вижу друга. Он единственный, кто у меня остался. Я надеялась, что не оттолкну его своим поведением.
— Я не хочу. Но я должна. Хоть кто-то должен знать, почему я веду себя как стерва, — начала я. — Я почти ничего не помню о своем прошлом. Чем больше я стараюсь, тем более пустынным оно мне кажется. Я не знаю, кто я, я понятия не имею, есть ли у меня семья. В голове пусто. — Слезы на глазах не давали продолжить. Я глубоко вдохнула, чтобы не расплакаться. Тривет обнял меня за плечи.
— Почему ты не сказала об этом раньше? Я думал, что ты не говоришь о своей семье только потому, что тебе больно вспоминать о них. Для чего нужны друзья?
Я молчала. Я понятия не имела, что могу сказать.
— Хочешь немного повеселиться? — спросил он, и я кивнула в знак согласия. — Прежде чем прийти, я поговорил со своей матерью. Она сказала, что думала, что мы с тобой были влюблены все это время. Все предполагали, что Грег и Маргарита были вместе и просто скрывали это, а мы двое все время встречались, им пришло в голову, что мы тоже пара и просто ждем, когда я им скажу. Так что теперь все в шоке от того, что произошло сегодня.
Какое-то мгновение я смотрела на него, не веря своим ушам, а потом рассмеялась.
— Хорошо, я запомню это, — сказал Тривет чрезвычайно серьезным голосом, выглядя обиженным, что еще больше усилило мой приступ смеха.
— Как бы то ни было, любая женщина хотела бы, чтобы я заинтересовался ею — продолжил он обиженным тоном, но в его глазах вспыхнули веселые искры. — Такую партию не просто найти. Однажды я стану хранителем архива, и отец меня учил основам целительства, — перечислял он, пока я вытирала слезы от смеха.
— Мне жаль. Это было неприлично с моей стороны. Надеюсь, моя реакция тебя не оскорбила. Я знаю, что ты мистер совершенство, — включилась я в его игру.
— Тебе повезло, что я сегодня не в настроении обижаться, — серьезно сказал Тривет, а потом тоже рассмеялся. — Как насчет тебя? Разве ты не собираешься пойти к Грегу и объяснить ему все это? Я думаю, он заслужил, — добавил он, когда мы оба успокоились.
— Я не пойду, — вздохнула я. — В любом случае в этих отношениях не было бы никакого смысла. Ты думаешь, что у наследника престола могут быть отношения с убийцей?
— Лиза, ты кого-то убила? — удивленно спросил он.
— Еще нет. Или я не помню. Но, согласно пророчеству, я убью. Знаешь… «Жизнь забирает, жизнь отдает». Разве это не прекрасная перспектива? — Я ответила улыбкой и изобразила энтузиазм. Прежде чем он успел что-то сказать, мы услышали, как дверь снова открылась. Мы оба замолчали, и я надеялась, что Бьяртмар не поймет, что мы наверху.
Вместе с ним в комнату вошла Маргарита. Очевидно, Бьяртмар наконец-то, захотел ей все объяснить. Я была удивлена, что она была так спокойна. Если бы я была на ее месте, я бы пришла в ярость и бросила все, что у меня было под рукой. Но она все время позволяла ему говорить. Когда Бьяртмар объяснил, что Грег узнал о своем происхождении на смертном одре их отца, она на мгновение расплакалась.
Я почувствовала, как Тривет напрягся. Должно быть, ему было больно наблюдать за ее страданиями. Я взяла его руки в свои и попыталась разделить его боль. Намекнула, что он действительно не может спуститься. Я надеялась, что он поймет, что причинит Маргарите еще больше боли. Ей нужно было поплакать, и единственным, кому она позволяла видеть свои слезы, был Бьяртмар.
Тривет сдавил мне ладони, но я старалась не чувствовать боли. Если это был единственный способ успокоить его, что еще у меня оставалось? Я смотрела в его глаза, давая ему мужество выстоять и, хотя Маргарита через некоторое время успокоилась, я почувствовала, что напряжение не спало. А потом она сказала то, что сильно задело Тривета.
— Хуже всего то, что я знаю, что буду одна. Грег — мой брат, и в деревне не осталось ни одного свободного мужчины, — вздохнула она. Я слышала, как она отодвинула стул и вышла на улицу. Но мне было все равно. Я уставилась на Тривета, боль на его лице испугала меня. Я обняла его, и он обнял меня в ответ.
— Лиза, будь так добра, спустись, — внезапно позвал Бьяртмар. Очевидно, он все это время знал, что я здесь. Тривет спокойно кивнул мне, чтобы я уходила. Я не хотела оставлять его одного, но и раскрывать его присутствие. Поэтому я поспешила вниз и села напротив Бьяртмара.
— Мне очень жаль, — сказала я. Мне было ясно, что я все усложнила. И хотя это не было преднамеренно, я этому поспособствовала.
— Вина лежит только на мне, — сказал Бьяртмар. У меня было много лет, чтобы рассказать правду, и не только Маргарите. Я допускаю, что это могло бы произойти при более благоприятных обстоятельствах, но что случилось, то случилось. Сегодня вечером вся деревня соберется у колокола, и я им всем все объясню. Но я хотел бы попросить тебя сделать кое-что.
— Я понимаю. Я останусь здесь и не создам больше проблем, — вмешалась я в его речь.
— Я не это имел в виду, — ответил Бьяртмар. — Есть одна проблема. Мы тут говорим, что Грег из семьи Элат. Но у нас нет доказательств этого, — начал объяснять он. — Только я знаю, что такое доказательство существует. Вместе с Алексом, отцом Грега, и Ниаме мы написали признание, которое Алекс позже сохранил. Я не вспоминал об этом после смерти Алекса. Однако я твердо уверен, что он спрятал признание в одной из здешних книг.
Я оглядела две полки с книгами и, слегка пожав плечами, принялась за работу. Навалила на стол как можно больше книг, и мы начали листать одну за другой. Наконец, после двух часов поисков я наткнулась на признание в середине книги под названием «Генеалогия семьи Клеменс». Я мысленно ругала себя за то, что мы могли бы сначала заглянуть туда. В конце концов, письмо должно было подтвердить, что Грег принадлежит к этому роду.
Я осторожно развернула бумагу и прочитала ее.
Я, Александр Элат, настоящим признаюсь в тайне, скрытой от всего Талрона. Свидетелями моих записей являются Ниад Брайтмар Колдвелт и Ниаме Лаукс, которые хранят молчание по моему указанию.
Как законный наследник престола Алдорма, я признаю, что мой первенец, которого все считают мертвым, все еще жив, и только драконы знают почему. Он родился мертвым, что подтвердил местный лекарь.
Ради моей любимой Даниэлы, я попросил Бьяртмара отнести тело в лес и похоронить в неизвестном месте.
Я, Ниад Бьяртмар Колдвелт, настоящим признаюсь в тайне, которую я открыл только законному наследнику престола Алдорма — Александру Элату, по чьей настоятельной просьбе хранил молчание по сей день.
Я клянусь, что написанные здесь слова точно описывают события, произошедшие два года назад. По указанию Александра Элата я отправился в лес с телом ребенка на руках. Когда я попытался спуститься с лошади, из узла раздался резкий вздох, за которым последовал крик. Я откинул ткань, закрывающую лицо, чтобы ребенку было легче дышать. В его глазах я увидел серебристое сияние, которое постепенно тускнело, пока не исчезло совсем. По сей день я верю, что ребенок был мертв, но драконы решили вернуть его к жизни.
