– Чем опасен? Он слабее тебя, это все знают!
– Он слабее, но ситуация сейчас такова, что тебе следует его опасаться.
– Да что ты все время говоришь какими-то намеками! Расскажи мне правду! Или ты мне не доверяешь?
Она разозлилась. Все эти увертки… А вдруг Карвен прав? Как ей понять, где черное, а где белое? Карвен никогда не был ей другом – но и врагом тоже не был. Что же она упускает?
– Дорогая, я просто стараюсь тебя защитить. Тебе не нужно знать о моей политике.
– А если я хочу? Почему ты считаешь, что лучше меня знаешь, что мне нужно, а что нет?
На лице Аластра мелькнула легкая тень.
– Потому что я действительно лучше тебя знаю, что тебе нужно. Ты еще слишком молода, чтобы объективно оценивать мир.
– Молода? Да, по твоим меркам, – да! Но если бы я осталась человеком, я бы уже была глубокой старухой! Неужели ты не готов допустить наличия у меня хоть каких-то крупиц разума?
– У тебя есть разум. У тебя нет опыта.
– А как мне его приобрести, если ты оберегаешь меня от всего мира? Если сдуваешь с меня каждую пылинку? Я, как принцесса в хрустальном гробу! Я не хочу такой защиты!
– Валина, ты взбудоражена и не рассуждаешь логично. Тебе надо успокоиться.
– Ты меня любишь?
– Что? – Аластра мигнул.
– Ты меня любишь? Действительно любишь или только утверждаешь? Что стоят твои слова, если они ничем не подкреплены? Докажи мне свою любовь! Дай мне выпить немного твоей крови и узнать правду о том, что происходит!
Он отвернулся в сторону.
– Я не могу. Это действительно опасно. Неужели ты мне совсем не доверяешь?
– Я напугана! Я верила тебе на слово многие годы! Это первый раз, когда я прошу тебя подтвердить свои слова! Почему ты не хочешь пойти мне навстречу? Что такого ты скрываешь, такого, что мои просьбы оставляют тебя безучастным? Тебе нужно, чтобы я умоляла тебя? Хорошо! – Она резко выскочила из кресла и опустилась на колени, безжалостно сминая дорогое платье. – Так тебе больше нравится? Или, быть может, мне надо пасть ниц перед великим Аластра? А? – Ее уже трясло.
Вампир выскользнул из кресла и опустился на пол рядом с ней. Она почувствовала легкое поглаживание по плечу.
– Дочка, успокойся. Прошу тебя. Я желаю тебе только добра.
Валина напряженно сжала костяшки пальцев.
– Дай мне свою кровь! Дай! Или я найду способ разобраться во всем сама! И ты первый же пожалеешь об этом!
– Это какие-то детские угрозы. Дорогая, не глупи.
– Детские? Я для тебя ребенок – не более чем ребенок, глупый и неразумный? Которого нужно оберегать от каждого чиха? Но ты ошибаешься! Я смогу сама узнать правду. – Она стремительно поднялась. Аластра повторил ее движение.
– И каким образом ты собираешься это сделать? Валина упрямо вздернула подбородок.
– Я полечу в Орион. И найду Л'эрта. И он мне все объяснит! – И она перекинулась в летучую мышь, устремляясь в распахнутое настежь окно.
Аластра с размаху ударил кулаком в стену, кроша дорогую мозаику. Он мог ее поймать и вернуть – но тогда она точно отвернется от него. Возможно, она вернется, никого не найдя в замке Орион? Он точно знал – замок уже давно пустовал без хозяина. Ему остается только ждать. И надеяться на лучшее. Он не хотел терять ее доверия, но сказать правду не мог. Не мог в открытую признаться, что счел безопасность ковена более приоритетным, чем ее личное счастье.
Черная Лига объявила охоту на отступника, вызвавшего бойню в Гринатаире. Скрыто и только среди наиболее опытных магов – но он, как всегда, был в курсе происходящего. Он тогда легко сопоставил различные кусочки имеющейся у него информации. Аластра знал, что на момент «неприятного происшествия», за исключением учеников черных магов, в Гринатаире болтался еще и Л'эрт. И значит, именно Л'эрт виноват в повышении активности церковников. Аластра не был готов рисковать и надеяться, что Л'эрт больше не отколет ничего подобного. Он и сейчас подвел Пресвятой Орден слишком близко к правде. Подумать только, в форме летучей мыши носиться по храму! Если будет хотя бы еще один аналогичный прокол, церковники просто сложат «а» и «б» и все поймут. Тем более что Кхенеранн, в отличие от Пласты, чересчур активен в этом плане. Еще одна такая выходка – и жизни всех членов ковена будут под угрозой. Аластра не был готов идти на такой риск. Решение уничтожить Л'эрта, пока тот не уничтожил всех остальных, было единственно правильным выходом. А Валина… ей тоже будет спокойнее, если се муж умрет. Просто она этого не понимает.
Песок… Карвен медленно перевернул часы, наблюдая, как струйки песка перетекают вниз. Тысячи, миллионы песчинок… Издали они все кажутся одинаковыми. Но если присмотреться поближе, в сплошной желтизне можно отыскать песчинки и другого цвета. Просто их мало – и они теряются, бесследно теряются в общей массе. Одна черная песчинка на тысячу… Один день из миллиона. Он уже давно должен был забыть тот день. Почему же он до сих пор помнит?!
Карвен резко стиснул пальцы. Хрупкое стекло часов не выдержало этого усилия и треснуло, рассыпаясь на острые осколки. Часть осколков впилась в ладонь вампира, по он едва заметил их, уставившись в растекшуюся по столу кучку песка.
– Что-то в последнее время ты часто в дурном настроении, Карвен. – Голос Глонка тихой змеей вполз в замершую тишину.
– Тебе-то что?
Карвен плавным жестом стряхнул остатки осколков с ладони и приложил к порезам тонкий батистовый платок. Белая ткань тут же окрасилась алым. В сторону Глонка он не соизволил даже повернуться.
– Это начинает настораживать.
– Начинает – возвращайся к Аластра. Я тебя не держу.
– Кстати, он недоволен. – Глонк небрежно уселся на подоконник, сметая пыль краем своей черной мантии. Разводы из пыли уже кое-где успели украсить его одежду и раньше, но Глонк не обращал на такие мелочи внимания. – Что за игру ты ведешь, а? Ведь для тебя, считай, сложилась почти идеальная ситуация – с учетом данного им разрешения на уничтожение Ра'ота. А ты медлишь… Глупо.
– Тебе не понять. – Карвен поправил чуть смявшийся кружевной манжет. – Просто убить его для меня недостаточно. Он должен в полной мерс познать боль. К тому же это позволяет мне растянуть удовольствие.
– Мгм… Растянуть? Ты не находишь, что и так уже растянул все дальше некуда? Да, мы нелюди, и время для нас течет слегка по-иному, но все же… Шестьсот лет…
Карвен покосился на рассыпавшийся на столе песок. Глонк не вполне точно угадал время, но ошибка была почти ничтожной. Один день на шестьсот лет… Так безумно мало…
Серп луны висел низко, почти касаясь крыш домов, – словно огромный надкушенный кусок сыра. Звезды казались углями, прожегшими покрывало ночного неба. В воздухе душно и приторно пахло жасмином. Весна. Будь она проклята, эта весна! Казалось, вновь зарождающейся жизнью дышат даже камни под его каблуками.
