– Да. – просипел он. Его голос звучал так, будто он всю жизнь дымил самым отвратительным табаком, выжегшим горло.
Дверь в келью закрылась. Видно, Ольвен не нашёл более оснований для споров, и вернулся к своему посту.
– Как ты? – спросила Дариана, присев на край каменной кровати.
– Не спрашивай! – скривившись, произнёс маг. – Какова ситуация?
Дариана покачала головой.
– Только с того света вернулся, и сразу о делах государственных! – усмехнулась волшебница.
– Контроль над происходящим полностью в наших руках, алахоэ, – возвестил Мильгард. – Враг уничтожен до последней твари. Они не сопротивлялись. Наши потери составили семь с половиной тысяч убитыми и две тысячи ранеными. Спустя день после сражения наступил переходный период – все, кто принимал зелье, отходили от его действия и возвращались в обычный ритм. Прошло без эксцессов. Без смертей. Только несколько десятков заболевших. В настоящий момент передовые отряды заняли ключевые позиции на самых важных рубежах третьего яруса. По сообщениям разведки, Источник остаётся неактивным. Туман смерти исчез.
Даратас нахмурился. Всё получалось крайне просто. К тому же Сильвестор упоминал местоимение мы, рассуждая о том, как некая компания называет уничтожение миров. Судя по словам безумного мага, а им Даратас почему-то был склонен доверять, Семена были лишь проводниками, далеко не оружием от надвигавшихся обстоятельств. Другое дело, конечно, в том, насколько сказанное Сильвестором соответствует действительности или, по крайней мере, как Даратас понял смысл его слов.
– А ты хорошо поспал. Три дня, – усмехнулась Дариана.
– Так, так. – проигнорировав замечание волшебницы, пробормотал Даратас. – И каковы же результаты сей героической войны? – фраза далась Даратасу с трудом, и он зашёлся в кашле. Весь организм был изнеможён. Маг, держась за грудь, кивнул головой гостям, что всё нормально. Бывает, мол.
– Источник молчит. Враг разбит. Жители возвращаются к повседневным делам, – сухо проговорил Мильгард. – Зализываем раны и хороним мертвецов. Жжём бесчисленные трупы тварей, – когда эльф произносил эти слова, Даратас заметил некое напряжение на его лице. Губы еле шевелились, на лбу образовались глубокие морщины, уши стояли торчком.
– Когда венчание на царство, Мильгард? – напрямую спросил маг.
Принц резко встрепенулся, бросил косой взгляд на Даратаса и сказал:
– Его не будет.
– Как так? – просипел маг. – Недмэ просчиталась?
– Ныне покойная Недмэ была права, – тихо сказал эльф. – Только кандидатура на царство не моя.
– Чья же? – нахмурился Даратас.
– Ваша.
– Что? – до глубины души изумился маг и подавился кашлем.
– Да, так и есть, – кивнула Дариана. – День спустя после битвы оставшийся в живых герольд Мильгарда собрал военный совет и предложил своего принца на царство, но воины наотрез отказались. Они, конечно, признали боевую удаль своего славного вождя, но отлично понимали, что битва выиграна не на том поле, где они были. Все видели окровавленного Даратаса. Все тем более знают, кто ты такой.
– Ой, ну и аргументы! – попытался всплеснуть руками маг, но вышло у него коряво и смешно.
– Достаточные, – стальным голосом произнёс Мильгард. – Мой народ храбро сражался, и он имеет право знать правду и видеть своего героя. Мы умеем чтить отвагу, если это слово вообще применимо в данном случае.
– Я не знаю, что применимо в данном случае, Мильгард, и можно ли назвать временный выигрыш победой, – сипел Даратас, постоянно прочищая горло. – Война не закончена, и этот бой…
– Неважно, – отрезал эльф. – На военном совете, а затем и на Совете Старейшин, принято однозначное решение.
– Проклятье, да я же не эльф! – взмолился маг.
– Не имеет значения, – вздохнула Дариана. – Законы формально не запрещают. Формулировки не знают конкретных указаний, а лишь употребляют формы неопределённых лиц. Тот, кто. Каждый, иной, возможный. В древности никому и в голову не пришло проводить границы. Всё казалось само собой разумеющимся.
– Но как же утверждение Недмэ, что эльфы не знают обходных путей, и что только ничтожные люди закрывают благом свои корыстные дела и…
– Недмэ умерла вместе со старым порядком, – потупив взор, сказал Мильгард. – Наша старая жизнь нарушена. Всё вокруг угрожает существованию моего рода. Тира отвернулась от нас. Мы не оказались достойными её благости – не сломили врага, как завещали предки. Мы проиграли. Победил человек. По праву лидерства, сильный ведёт слабого. Иного не дано.
– Но послушай же, это абсурд!
– Нет. Это реальность, – убедительно сказал Мильгард. – Выздоравливайте алахоэ, вы нужны моему народу как можно скорее. А теперь прошу простить. Мне необходимо идти и проследить за приготовлениями.
Эльф взялся за ручку двери, резко её открыл и вышел прочь.
– Бред, – прохрипел Даратас, опробовав ноги на подвижность: согнув и разогнув пару раз.
– Увы, так сложились обстоятельства.
– Нет, поверь, они сложились ещё хуже. Неужели Кельвин не знал, что делает? Проклятье. Назначь он любого из своих сыновей регентом, у того было бы больше прав!
– Не думаю, что Кельвин поступал неразумно, – вкрадчиво произнесла Дариана. Магу что-то не понравилось в её словах, но он смолчал, продолжая слушать. – Ольвен умом недалёк, Мильгард слаб духом. Они не смогут взять на себя сей тяжкий груз. А вот ты… Что ж, мессир, не расскажешь ли ты, каким богам задал трёпку?
– А с чего тебе рассказывать? – прищурившись, спросил маг.
Девушка лукаво улыбнулась.
– А я знаю, как вернуть тебя к жизни, – нежно проговорила она, нарочно проведя пальцем по глубокому декольте.
– Однако. – улыбнувшись в ответ, сказал Даратас. – Даже не знаю, опасаться тебя ещё больше, или начать доверять?
– Эм, как хочешь. – верхняя петелька платья незаметно расстегнулась.
– Кажется, силы начинают пребывать. Только жёстко здесь будет.
– Расслабься лучше, – бросила девушка, медленно развязывая петельки. Даратас почувствовал лёгкое магическое покалывание на коже рук, и каменная кровать вмиг стала мягкой. – Наши процедуры предусматривают состояние гармонии.
– М-м-м, кого с кем? Или, вернее, чего с чем? – снова улыбнулся Даратас. Всё тело болело, кроме. определённой части…
– Ой, замолчи уж, наконец! – с притворной злостью бросила Дариана, и распахнула платье.
Несколькими часами позже, Даратас, обнимая обнажённую Дариану, не спеша рассказывал всё, что произошло с ним в загадочных пространствах Междумирья. Конечно, он не собирался выкладывать ей всю информацию, даже несмотря на замечательный подарок, преподнесённый ею. Фильтруя сказанное, маг давил на то, что некий очень сильный маг по имени Сильвестор (с ударением на последний слог) играл в непонятную игру слов, путая высказанные мысли и извращая их значение, стараясь выиграть время. Он не стал говорить, что этот более чем непонятный субъект пророчил гибель всего сущего, в то же время давая советы, как её избежать. В общем, он дал представление о некоем фанатике неизвестной веры, решившем покорить сущее. Но тут вмешалось другое Семя Судьбы, и фанатика не стало. Вот таков был конец.
