— Женщина? — развеселился охотник. — Боюсь, здесь не сыщешь ни одной красавицы. И деревьев нет — сплошной камень. Я бы предпочел лес. А это центр? Ты знаешь, неплохо выглядит.
Тревинер остановился у выхода, оглядывая переплетение лестниц, колонн, залов и переходов, чередующийся орнамент, травяные картины самых разнообразных оттенков, одновременно и украшавшие, и освещавшие стены и уютные уголки, где можно было, не мешая другим, посидеть в хорошей компании. После прямых и гладких туннелей глаз отдыхал на открывшемся разнообразии линий и света.
Лестница, откуда вышли Тревинер и Шемма, располагалась на уровне средних ярусов центра. Охотник вертел головой, пытаясь запомнить дорогу, но постоянно отвлекался то на каменную морду диковинного зверя, в котором при сильном желании можно было признать василиска, то на крупные, полупрозрачные цветы, распустившиеся на травяных картинах. Он поднес руку к одному из таких цветков, бледно-розовому, невиданной красоты и хрупкости, но так и не решился потрогать лепестки.
— Они совсем не пахнут, — ограничился он замечанием, поведя носом у цветка.
Пройдя по пустынному центру, Тревинер устремился наугад в один из коридоров на противоположной стороне.
— «Один» и «два», — разглядел он два значка подряд на стене коридора. — Это Двенадцатый радиальный.
Шемма промолчал, он умел распознавать надписи лишь в пределах первого десятка. Не заметив этого, Тревинер продолжил.
— Значит, в том конце — Двенадцатая община. Нам туда не нужно. Найти бы что-нибудь новенькое — выход наверх или еще куда… Шемма, куда идти?
— Если идти по Третьему кольцевому, бывают и добавочные пути.
— Очень хорошо, поглядим добавочные, — Тревинер зашагал по туннелю, выглядывая, когда его пересечет Третий кольцевой. — А вверх, вниз пути есть?
— Если и есть, я их не знаю, — ответил Шемма. — Обед ведь скоро, Тревинер, а мы неизвестно где.
— Какой ты скучный, Шемма! — беззлобно отозвался охотник. — Все одно на уме — лопать да лопать. Ты погляди вокруг, когда еще такое увидишь!
— Натощак-то — и вид не тот, — вздохнул в ответ табунщик.
Тревинер порылся в кармане, извлек оттуда предусмотрительно прихваченную дорожную лепешку и, разломив, отдал половину Шемме.
— На, кормись. А это что за отнорочек?
Охотник свернул в проход. Шемма со вздохом последовал за ним. Коридор был длинным, узким и вел куда-то вниз, где замкнулся на другой, пошире.
— Пятый кольцевой, — прочитал на стене охотник. — Ты о таком слышал?
— Нет.
— Тогда вперед! Смотри, от него отходят ветки… Семнадцатый… что это за буковки, Шемма?
— Боковой, — поскребся в памяти табунщик.
— Вперед! — Тревинер лихо отмеривал шаги по коридору. — Восемнадцатый… Девятнадцатый… А это что? Держу пари на свою голову, здесь написано не «двадцать», — он храбро нырнул в узкий и темный, без травяного освещения, проход. Шагов через тридцать под ногами охотника заскрипела каменная крошка.
— Что-то много здесь грязи, не похоже на монтарвов, — задумался Тревинер. — Ну-ка, Шемма, иди вперед, раз светишься, а то я ничего не вижу.
Он выпихнул замешкавшегося Шемму вперед. При свете одежды табунщика стало видно, что в нескольких шагах перед ними проход засыпан каменными обломками и крошкой. Подойдя ближе, охотник увидел, что слежавшаяся насыпь образовала отверстие в верхней части. Из отверстия тянуло холодом и плесенью.
— Постой здесь. — Тревинер протиснулся в лаз. Оказавшись один, Шемма совсем загрустил, но не посмел сдвинуться с места. Спустя немного в отверстии показалась голова Тревинера.
— Там темно, хоть глаз коли, — сообщил охотник. — Давай-ка полезай за мной.
Шемма отрицательно замотал головой.
— Тогда раздевайся. — Тревинер вылез, вытряхнул Шемму из светящейся куртки и, захватив ее с собой, вновь исчез в лазе.
Шемма, голый до пояса, остался ждать Тревинера, обхватив себя руками для тепла и от жалости к себе. Время тянулось невыносимо медленно, страхи — что он не дождется Тревинера назад, что в таком виде его найдут монтарвы или, еще хуже, не найдут — были невыносимо убедительны. Но все дурное, как и хорошее, имеет свойство кончаться, и, наконец, Шемма вновь увидел вылезающего из дыры охотника.
— Ну и места, скажу тебе! — впечатленно произнес Тревинер, накидывая куртку на дрожащего табунщика. — Темень, плесень, пустота, а вокруг бегают такие шустрые, без глаз… с полкошки величиной.
— Это всееды, — могильным голосом отозвался Шемма.
— Ну, допустим, меня они не съели. Я прошел далеко, но путь не кончается. Тайны, лурские тайны! Надо бы спросить у Пантура…
— Не надо, — посоветовал Шемма. Он считал недопустимым такой безудержный избыток инициативы и был убежден, что и Пантур придерживается того же мнения.
— Поглядим… — неопределенно сказал охотник. — Идем назад.
Шемма с радостью принял предложение своего спутника. Тот не пошел прежним путем, а отправился дальше по Пятому кольцевому. Спустя немного охотник, повинуясь своему чутью — чутью человека, привыкшего находить нужный путь в незнакомой местности — свернул в один из боковых туннелей. Туннель резко пошел на подъем и закончился выходом на верхние ярусы городского центра. Тревинер задержался у перил, чтобы еще раз полюбоваться открывшимся видом.
— Глянь туда, Шемма, — указал он вниз и наискось. — А ты говорил, что все монтарвы — на своих местах. Там, в уголке, скопилась немалая компания.
Шемма взглянул по направлению руки охотника. В одной из ниш собралось не меньше двух десятков монтарвов. Судя по одежде, здесь были и рабочие с плантаций, и кормильцы огня в печах, и даже двое глав общин. Они внимательно слушали человека в желтом, стоящего в центре.
— Двое глав общин? — заинтересовался Тревинер. — Давай-ка подойдем поближе, глянем, кого они там слушают.
— В желтом, значит — ученый, — подсказал Шемма.
— И впрямь, одет как Пантур, — вполголоса заметил Тревинер, пробираясь к собравшимся. — Не топочи так, Шемма, да вытаращи уши. Я не понимаю у них ни слова.
Шемма потянул Тревинера за куртку.
— Это Данур, я узнал его. Не ходи туда, с ним лучше не связываться.
— Что за Данур?
— Бывший советник владычицы. Она сместила его из-за нас… то есть, из-за магов.
Тревинер остановился, выглядывая путь, и нехотя признал, что подобраться к монтарвам незамеченными будет непросто. Он сделал знак повернуть обратно и затащил табунщика в ближайший коридор.
— Третий: радиальный, — прочитал он на стене. — Это нам подойдет.
Шемма заспешил за охотником, предвкушая близость дома и кухни. Вскоре они вернулись в Первую общину, в комнату Пантура, где нашли и ученого, и своих друзей, весь день просидевших над книгой.
