То, что Хондар может понравится принцессе, сомнений у меня не вызывало (какой бы женщине он не понравился!), но, похоже, ему отвалился еще и главный приз — красавица потеряла голову от любви. Остается только пожелать ему счастья в семейной жизни. Хоть будет с кем померится силами.
"Представляю, как они смогут развернуться, выясняя, кто их них главный."
Развить эту тему я не успела. Моя улыбка была неверно истолкована принцессой. Она залилась румянцем, прищурилась, отпрянула от меня, а потом медленно подняла правую руку. Я увидела отлетающий от ее пальцев огненный шар, за ним второй и неверяще уставилась в ее расширенные глаза. Время словно остановилось. Точнее, мое восприятие времени. У меня не было шанса увернуться от летящей в лицо смерти, и защитить себя от огненного удара я не могла. Оставалось только парализовано смотреть, как ко мне приближается свет, и насладиться видом картин моей прошедшей уже жизни. Правда, никаких видений о прошлом так и не появилось, только промелькнуло удивление, почему я о таких глупостях думаю. А затем меня ослепила вспышка. Шар разбился ярким светом, столкнувшись с препятствием в нескольких сантиметрах от моего лица. С каким-то невидимым, но непреодолимым для магического огня препятствием. Вторая вспышка, и раздалось раздосадованное восклицание Уны:
— Да что же это такое! О-о, прости, — извинение Уна произнесла уже другим смиренным, если не сказать, воркующим тоном. И вид у нее резко изменился. Вместо самоуверенной принцессы — нашкодившая девочка.
Меня слегка колотило и видела я не очень ясно. Попробуйте различить что-нибудь после маленького ядерного взрыва у вас под носом. Но Уна смотрела не на меня, а куда-то мне за спину, так что я поневоле обернулась. В трех шагах за моей спиной стоял неодетый еще Хондар. Во всяком случае у него в руках была кожаная рубаха без рукавов, которую он собирался натянуть на себя и, видимо, в этот самый момент его к нам и перебросило. Хондар, чуть улыбнувшись, посмотрел на меня (все-таки он передо мной красуется! "Спасибо! Я так рада тебя видеть…"), кивнул, давая понять, что слышал мои мысли и перевел взгляд на Уну:
— Ты дала мне клятву. Слово принцессы ничего не стоит? Как я могу тебе верить после этого?
— Прости! Это больше не повторится.
— Конечно, не повторится. Тебе придется присягнуть мне в верности. Или ты не выйдешь из этой комнаты.
— Я — принцесса! Ты не можешь обращаться со мной как с простой женщиной.
— Хочешь стать моей женой, лучше тебе подчиниться. Я был с тобой честен и ожидал от тебя такой же открытости, но раз ты не можешь держать слово, придется поступить с тобой так же, как с другими. Уна, тебе выбирать. Или я верну тебя отцу, и он объявит мне войну за твою поруганную честь, или ты принесешь мне клятву верности и пойдешь со мной к брачному алтарю. Я не собираюсь тебя обманывать, меня устраивают оба варианта. Так что слово за тобой.
— Пусть она тебя отпустит, — Уна выглядела теперь, как обиженный избалованный ребенок, правда, особой уверенности в своей правоте в ней не чувствовалась. Так, слабая попытка настоять на своем. Знай она Хондара получше, наврядли бы решилась с ним так разговаривать. — Хорошо, хорошо! Что нужно говорить? Я согласна.
Принцесса опустилась перед Хондаром на колени. Проходя мимо, она исхитрилась оттолкнуть меня к сторону.
"Вот ведь вредная козявка!"
Я уже много раз наблюдала эту церемонию. Слова клятвы, неяркая вспышка синего света под рукой Хондара, и кольцо с заклятием украсило вполне такое эльфийское ухо принцессы.
"Теперь она не сможет палить в меня безнаказанно огнем. Хотя нанять убийцу ей никто не помешает. Представляю, что скажет гордый Урганд, когда обнаружит, что его дочь присягнула Хондару в верности, как простая смертная. Наверняка выйдет из себя и попытается отомстить."
Хондар помог Уне подняться и все еще держал ее за руку, внимательно глядя ей в лицо:
— Если хочешь, можешь пойти переодеться. Шана приготовила тебе наряд, специально для этого случая сшитый. Скоро все соберутся. Можно будет начинать.
Уна слегка оттаяла, но упрямство и своеволие все же взяли верх:
— Хорошо. Но как только обряд завершится, мы сразу же уйдем из города. Я хочу, чтобы все знали, что теперь я — твоя женщина. Нэрин может жить в Годруне, видимо, я не могу ничего здесь изменить. Пока, по крайней мере. Пойми, мне были неприятны твои слова, что ты ее любишь. Поэтому обещай без меня с ней не встречаться.
— Я дал тебе достаточно обещаний и ни слова к уже сказанному не добавлю. Лучше принимай меня таким, какой я есть. А теперь иди, тебя ждут, — было заметно, что Хондар чуть сдерживает себя, чтобы не вспылить. На меня он даже не глянул, руку принцессы также не выпустил, подвел ее к двери и почти выставил из комнаты, настолько быстро все произошло. Теперь смотрел мне в глаза, подперев спиной дверь и чуть наклонив голову.
— Это правда?
— Что я люблю тебя? — только пожал плечами.
— Почему ты мне не сказал?
— Что бы это изменило?
— Я не отправила бы тебя в столицу.
— Думаешь? Тебе нравилось быть слепой все это время, что поменялось бы от моих слов? Я же знаю твои мысли, Нэрин, тебе не нужно притворяться. Если бы ты могла любить меня, слова бы не понадобились. И потом я с самого начала понимал, на что шел, просто ничего не мог с собой поделать. Если я еще жив, то лишь потому, что знаю — ты принадлежишь только мне.
— Но ты меня даже не ревновал!
— Почему я должен был это делать?
— Все ревнуют. Ревность часть любви, иначе не бывает.
— Почему я должен ревновать тебя, если ты даже поцеловать другого не можешь?
— Что за глупости… Конечно, могу! Да легко.
— Ну и кого ты последний раз целовала?
Чуть было не сказала "тебя", но вовремя вспомнила, что к самому себе ревновать он не может. Лихорадочно покопалась в памяти, ничего путного не вспоминалось.
"Хотя постойте!"
— Айдена. Мой бывший жених подойдет? — позор, конечно, вспоминать один единственный поцелуй годичной давности, но больше ничего в голову не приходило.
Хондар почему-то развеселился:
— Ты, конечно, способная, я в тебе никогда не сомневался, но думаю, это произошло случайно, и ты от него потом долго пряталась. Так что не засчитывается.
"Как он узнал! Хотя, что это я говорю, он же мои мысли слышит."
Вспоминать события двухгодичной давности было уже чистым позором, так что пришлось признать мое полное поражение.
— Со мной что-то не так? — вообще-то мне давно следовало задать себе этот вопрос. — Я настолько непривлекательная, что никто меня не хочет?
— Ты сама хоть себя слышишь, когда говоришь такую чушь?
