— Пойдем, — Лис сказал это таким жестоким голосом, что мне не захотелось ему возражать.
Глава Убежища привел меня в детскую комнату, а затем приказал ребятам:
— Все разделись до трусов и вышли отсюда, одежду оставить!
— Что ты хочешь делать? — я посмотрел на него и наткнулся на безразличный взгляд, раньше он на меня так никогда не смотрел.
— Ты меня обманул, Кай. Мы об этом еще поговорим, а сейчас давай помогай.
Он заставил меня ворошить вещи ребят, а сам ходил между кроватями, поднимал матрасы и прощупывал постельные принадлежности. Я уже было решил, что это ни к чему не приведет, когда он взял очередную подушку и его лицо изменилось. Лис с силой разорвал ее и оттуда посыпались сколиты, а следом выпал тот самый черный кинжал!
У меня все внутри перевернулось, это была подушка с кровати Крикуна…
— Твое?
Я кивнул головой в растерянности. Крикун! Этого не может быть! Наверное, у него что-то случилось серьезное, иначе бы он никогда так не сделал. Но почему он меня не спросил?
Лис тем временем содрал наволочку и скидал все сколиты внутрь, затем покрутил кинжал перед своим лицом, рассмотрел его и бросил поверх камней.
— Кто здесь спит?
Я пожал плечами, сдавать друга не хотелось, иначе Лис может убить его.
— Молчишь? — он открыл дверь и громко скомандовал в проход, — Все сюда живо!
Я молил Девятерых, чтобы Крикуна не оказалось в Убежище. Дети зашли в комнату, и у меня от сердца отлегло — Рива среди них не было.
— Кто здесь спит? — он громко повторил вопрос.
— Крикун, — ответили они хором
— Где он?
Дети загалдели, начали спорить, а затем от них отделился Грен. Я с этим парнем почти не общался до этого. Он показал на меня пальцем:
— У него спрашивайте, они с ним друзья.
— Таких бы друзей, да… — произнес Лис, и в этот момент Рив влетел в комнату.
— Что тут происхо…
Лис подскочил к нему, схватил его за волосы и прямо по полу, не обращая внимания на его крики, потащил в Убежище, прихватив наволочку с деньгами. В проходе он остановился и бросил мне через плечо:
— Зайдешь ко мне через пять минут.
Я ощутил себя в полном ступоре. Еще ни разу при мне не происходило таких событий, но Рив мне рассказывал, что кражи у своих Лис не прощает, считая это самым низким поступком, какой только может совершить изгой. Крикун, пожалуйста, это не можешь быть ты!
Тяжело вздохнув, я направился в сторону Убежища, не понимая, почему жизнь в очередной раз подставила мне подножку. За что мне это? Каждый день, я все больше и больше начинал ненавидеть светлых богов! Как они могут допускать такое?
Еле переставляя ноги, добрался до кабинета Лиса, и чуть не столкнулся с ним на пороге. Он выволок из комнаты Крикуна, который был без сознания, а с его рта вытекала кровь.
— Унесите это дерьмо в клетку, завтра я оглашу ему приговор. — Он обратился к скучающим изгоям, после чего перевел взгляд на меня, — Теперь ты! Заходи!
Два парня подскочили из-за стола, взяли Рива за руки и ноги, и потащили его куда-то из Убежища. Я посмотрел ему вслед, глубоко вздохнул, набрался смелости и вошел к Лису в комнату.
— Кай, помнишь наш разговор, когда ты мне впервые принес сколиты? — начал он сходу. — Я ведь тебе тогда рассказывал, что ты можешь занять высокое положение. А ты вместо этого решил крысятничать, скрывая от меня доходы!
— Помню. Что сказал Крикун? — мне стало плевать, что он со мной сделает, убить все равно не убьет.
— Что-о-о? — Лис поднялся из-за стола, — Здесь я задаю вопросы! Отвечай!
— Ты спросил, помню ли я день. Я тебе ответил, что помню. Теперь твоя очередь. Что сказал Крикун?
— А ты дерзкий, Кай, и настырный. — Лис уставился в мои глаза, и я почувствовал, как начинаю проваливаться в проклятую бездну.
Нет!
Я удивился, как легко скинул с себя оковы.
— Лис, Крикун не мог этого сделать.
— Вот же чертов Фаэли, ну откуда такая воля? Что у тебя за способность?
— Я не знаю откуда. Мне восемь лет, причастие я не проходил, свою способность не знаю. Лис я ответил на три твоих вопроса. Ответь мне на один.
Лис чуть не задохнулся от ярости, долго-долго смотрел на меня, а затем махнул рукой:
— Ничего он не сказал. Я был в его голове, но там нет и намека на преступление. Там вообще ничего нет, в том числе и подтверждения его невиновности. Он пьет камаису, а она… — Лис внезапно осекся, — Впрочем это неважно, сейчас ты пойдешь спать, а я к утру решу, что делать с твоими заработками. Завтра Крикун будет казнен.
— Нет! — я почти перешел на крик, — Сходи к Марте, она скажет, она может узнать, как все было!
Глаза Лиса опасно сузились, — он подошел ко мне и приблизился настолько, что я ощутил его горячее дыхание.
— Ну-ка, повтори!?
— Марта, она видит. — Внутри у меня все тряслось от страха, но я ответил ему.
— Откуда ты это знаешь? — он грубо схватил меня за плечо и потянулся к ножу на поясе. — Об этом никому не известно, кроме нее и меня!
— Пусть она сама расскажет, если считает нужным!
Лис сильно отшвырнул меня на кровать, взял со стола связку ключей и пошел к двери. Открыл ее и, обернувшись в проходе, бросил в мою сторону:
— Сегодня ты ночуешь здесь!
С этими словами он захлопнул дверь, и запер ее снаружи.
Всю ночь мне не спалось из-за дурных мыслей о произошедшем. Крикуна я считал настоящим другом, хотя и имел от него некоторые секреты. Но они касались только меня и моих родителей. Еще и эта оговорка Лиса про настойку Рива; у меня не было полной уверенности, но кажется, она каким-то образом не дает главе Убежища узнать, что произошло на самом деле. А Крикун ведь искренне думал, что его спасает колючка во рту.
Я смог задремать только под самое утро, и проснулся от громкого шума за дверью. Поднялся с кровати, поправил за собой одеяло и сел за стол, тупо уставившись на дверь. Спустя полчаса замок повернулся, и в комнату молча вошел хмурый Лис. Он показал мне кивком головы на выход, и я, наконец-то, покинул комнату.
Главная комната Убежища был забита людьми до отказа, отчего в зале стояли гудение и шум. Тигерт со своим переходом силы собрал народу почти в два раза меньше. Здесь уже соорудили помост, на котором рядом с плахой стоял связанный потрепанный Крикун с кляпом во рту. Я попытался махать ему рукой, но он смотрел куда-то в другую сторону отсутствующим взглядом. Меня подхватили сзади под руки и отодвинули в сторону. Обернулся — это оказался Лис. Он уже переоделся в черную одежду палача и сейчас держал в руках широкий меч. Мне стало немного дурно, неужели я снова опять увижу смерть близкого человека? Немного ли их для моего возраста?
Сборище перед Лисом как обычно расступилось, и он указал мне жестом, следовать за ним. Я поднялся на помост и встретился взглядом с Крикуном. Когда он увидел меня, его глаза широко раскрылись, и он резко задергался. Но стоявший рядом с ним подручный главы крепко держал его.
— Изгои, я обращаюсь к Вам, — начал Лис. — Не все из Вас знают, что здесь творилось семь или восемь лет назад, но многие из Вас помнят, сколько сил и времени мной было потрачено, чтобы навести порядок. Я требую беспрекословного выполнения законов и чту их сам. Вчера, один из Вас посмел преступить их… Ничто так не подрывает веру в единство общества, как кража у своих же сородичей. И вдвойне хуже, когда это делают самые молодые из Вас. Наказание за это одно — смерть!
— Смерть! Смерть! Смерть! — единым голосом подхватила толпа.
— Гилми, Кривой, поднимитесь сюда! — Лис поискал их глазами.
Из толпы вышли два предводителя детских шаек и поднялись на помост.
— Вы, двое, являетесь теми, на кого я рассчитываю больше всего. Вы будущие лидеры нашего общества! Готовы ли Вы участвовать в совершении правосудия над Вашим сверстником?
— Да, — произнесли они одновременно.
Лис схватил Крикуна, ногой надавил ему под колени, отчего тот упал перед плахой, а затем обратился к Гилми и Кривому:
